Физрук-9: назад в СССР - Валерий Александрович Гуров

к пяти вечера я приткнулся возле забора дома Борисовых. Меня ждали. Выскочили встречать. Я велел разгружать съестные припасы и тащить в дом.

В доме оказалось тесно. Все-таки три десятка человек это многовато. Брательник на правах хозяина растопил печку. Поставил на плиту большую кастрюлю для чая. Чайника на всю ораву бы не хватило. Остальные ему помогали. И вообще я заметил, что у них тут все давно налажено. Видать, как только Борисовы переехали в кооперативную квартиру, дом Володька превратил в штаб нагуалей. Ну и правильно. Не на улице же им все время тусоваться. Да и дом под присмотром. Молодцы, что и говорить.

Привезенные мною яства они быстренько разложили по тарелкам, нарезали хлеб, сыр и колбаску. Разлили по стаканам газировку. Брательник заварил чаю. В общем — начался пир горой. Я тоже к нему присоединился, так как не успел в школе пообедать — Царева затеяла совещание на большой перемене. Так что от остальной компании отличался только ростом и возрастом. За столом серьезных разговоров не вели. Болтали о фильмах, книжках, рассказывали детские анекдоты. Наконец, животы были набиты, посуда убрана и помыта. Судя по напряжению, расстворенному в воздухе вот-вот должно было начаться главное.

— Сегодня у нас присутствует Александр Сергеевич, — заговорил Перфильев-младший, который, как я уже начал догадываться, у них за вожака, пока по крайней мере. — Предлагаю сделать его постоянным участником наших сборов. Голосуем — кто «за»?

Я с любопытством оглядел своих учеников, сгрудившихся у стола. Руку подняли все.

— Вижу — что единогласно, — подытожил Севка и обратился ко мне. — Александр Сергеевич, у нас есть традиция, каждому новичку мы задаем вопросы. Что именно спросить — каждый решает сам. Заранее мы вопросы не планируем. Если вопрос вам покажется слишком нахальным, вы можете на него не отвечать.

— Ничего, я постараюсь выдержать, — ответил я.

— Тогда — поехали! — скомандовал он. — Ну, кто первый?

В комнате повисло молчание. Вряд ли огольцы стеснялись. Скорее — обдумывали вопросы. Наконец, подал голос брательник:

— Сан Сеич, а почему взрослые так часто врут?

Нихренасе вопросец! Если это только начало, что дальше-то будет? Я понимал, что отвечать надо максимально честно. Ведь дело-то не в традиции. Меня явно проверяли. Испытывали на психологическую устойчивость, а может и выясняли насколько я востёр умишком? Ладно, давайте посоревнуемся.

— Я считаю, что взрослые врут по тем же причинам, что и дети, — заговорил я. — Либо ради выгоды, либо для того, чтобы скрыть правду, либо для самоутверждения.

Володька кивнул. Непонятно, устроил ли его мой ответ, но он его принял.

— Ядерная война будет? — спросил Могильников.

О, на этот вопрос у меня был совершенно точный ответ.

— В ближайшие пятьдесят лет точно — нет!

Рано я радовался, потому что тут же последовал вопрос от Константинова:

— А — почему?

Ответить на этот вопрос честно я не мог. Ведь правда заключалась в том, что власти США обманут советского лидера, подтолкнув его к неравномерному разоружению. СССР развалится и необходимость в ядерной войне на какое-то время попросту отпадет.

— Причина все та же. Применение ядерного оружия не принесет победу ни одной из сторон, а вот гибель грозит всем.

Базиль кивнул. Я понял, что выкрутился.

— Сможет ли человечество выжить? — спросил Макаров.

— Как-то до сих пор выживало. Не вижу причин почему ему не делать этого дальше.

— А когда построят коммунизм? — спросил Абрикосов.

— Когда люди перестанут тянуть одеяло на себя.

Кажется, я вошел в раж. Ну давайте, задавайте!

— Почему люди пьют водку и курят?

— Начинается в детстве с подражания взрослым, сами знаете, а потом входит в привычку. Людей привлекает иллюзия свободы, смелости, раскованности — всего того, чего им не хватает в повседневной жизни. А потом наступает похмелье и жизнь кажется еще хуже, и чтобы вернуться к прежнему состоянию, они снова и снова травят себя всякой гадостью, покуда организм полностью не развалится.

— Александр Сергеевич, — заговорил Фирсов. — А на что вы готовы пойти ради нас?

Глава 12

Вот он главный вопрос, который они хотели мне задать. Все остальные было лишь разминкой. И уж на него нужно отвечать максимально честно. И это будет не просто ответ, а по сути клятва, которую нарушить нельзя. Все тридцать пар глаз уставились на меня. Ни тени улыбки не было в этих взглядах. Они ждали, что я скажу и мне было совершенно ясно: если мой ответ их не устроит, больше в свои дела меня они посвящать не станут. И ни родственные связи, ни доброе ко мне отношение, ни прошлые заслуги значения иметь не будут.

— Все. Даже — умереть, — ответил я.

Меня удивила реакция пацанов на мои слова. Они не стали иронически хмыкать, но и уверять меня в том, что умирать за них не придется — тоже. Мои слова были встречены молчанием. Перфильев-младший кивнул. Макаров поднялся со своего места и вышел в другую комнату. Вернулся буквально через пару секунд. В руках у него была плоская фанерная коробка, похоже — из-под какого-то детского конструктора. Во всяком случае — на крышке виднелись следы недостаточно чисто содранной бумажной этикетки.

Тоха поставил коробку передо мною на стол и открыл ее. Внутри лежало нечто, напоминающее пистолет, выточенный из черной пластмассы, вот только на ствол были нанизаны вертикальные прямоугольные металлические пластины. Спускового крючка не было и вообще — никаких подвижных частей, если не считать красной клавиши на рукояти. То есть устройство явно не механическое. Осторожно, двумя руками я вынул «пистолет» из коробки. На вес — около двух кило. Массивная штучка. Для чего она? Я вопросительно посмотрел на Макарова.

— Что это?

— Ну это такая штуковина, которая может отключать свет, — в своей обычной манере ответил юный изобретатель. — Может вырубить любую машину… Короче, все, что на электричестве работает.

Я аккуратно переложил электромагнитный пистолет в правую руку.

— Ну что, братва, испытаем?

— Да! Давайте! Палите, Сан Сеич! — загалдели пацаны.

Направив подарок на лампочку, что сияла над столом, я осторожно вдавил клавишу. Пистолет в моей руке тихо загудел и… лампочка погасла. Видать, перегорела. Школяры радостно заорали. Брательник на правах хозяина проворчал, что на нас лампочек не напасешься. Кто-то включил карманный фонарик и протянул ему. Володька отыскал новую лампочку и вручил ее мне. Так