Александр Бушков - Мираж «великой империи»

Почему все эти жуткие россказни представляются сплошной сказкой?

Во-первых, «ученые», переписывавшие друг у друга всю эту околонаучную фантастику о летящих на девять километров ракетах XIII в. (!), ручаться можно, в детстве никогда не баловались с шутихами, поджигами, ракетами из горючей фотопленки 60-х гг. и прочими опасными игрушками. Автор этих строк как раз отдал дань тогдашнему всеобщему увлечению «огненными потехами» — и, благополучным образом не лишившись ни пальцев, ни глаз, ни каких-либо еще деталей организма, набрался определенного опыта. Можно говорить со всей уверенностью: «корзинный ракетомет», изображенный на рис. 9, скорее всего, взорвется в руках у стрелка, да так, что мало ему не покажется. Тут просто не может быть безопасной системы последовательного воспламенения «ракет». И, что существеннее, пороховая стрела, выпущенная из подобного устройства, полетит не по прямой, а к черту на кулички — из-за малой начальной скорости и полной невозможности такую стрелу стабилизировать. То же относится и к устройству с рис. 10. Стрела с прикрепленным к ней пороховым ускорителем еще способна лететь долго и прямо, если будет выпущена из лука, что как раз и придаст необходимое начальное ускорение — но во всех других случаях станет кувыркаться и метаться, как ярмарочная шутиха, представляя опасность в первую очередь для тех, кто ее выпустил… Наконец, «соломенный хвост» в роли стабилизатора ракеты — чепуха в кубе.

Во-вторых, есть косвенное, но весьма весомое доказательство того, что в средневековом Китае подобных «страшилок» на вооружении никогда не состояло. Доказательством служит полное отсутствие подобного оружия в Японии вплоть до первых контактов с европейцами.

Военные новинки секретом остаются недолго. В руки противника попадают либо не сработавшие образцы, либо умеющие обращаться с новинкой специалисты — а ведь есть еще и разведка, охотящаяся в первую очередь за изобретениями, которые можно применить в военном деле…

Вопреки расхожему мнению, государство ацтеков в Южной Америке погубили как раз внутренние распри и сепаратизм — но никак не пресловутый мистический страх перед «молниями бледнолицых богов». По достовернейшим испанским источникам, уже в первый год вторжения Кортеса у индейцев оказались и аркебузы, и кузнечные инструменты — поскольку к ним просто-напросто сбежали иные недисциплинированные кортесовы солдатики, прихватив с собой и ружья, и порох, и кузнечный инструмент. Нечто похожее наблюдалось и во времена освоения русскими Сибири — местные племена (порой находившиеся на уровне развития каменного века), захватив парочку казацких пищалей с боеприпасом, поразительно быстро научились с ними обращаться. И, в свою очередь, палили по казакам, не испытывая и тени мистического трепета перед «молниями»…

Известно — первые японские мечи под названием «кэн» с прямыми обоюдоострыми клинками были заимствованы из Китая. Только столетие-полтора спустя заработала местная оружейная пытливая мысль, появились классические, чисто японские мечи «тати», «катана» и «вакадзаси» — односторонней заточки, слегка изогнутые. Японцы заимствовали с континента и рукопашный бой, и кольчуги, а в середине XVI в. после знакомства с европейскими доспехами оперативно наладили у себя производство «гузоку» — доспехов, не собранных из гибко соединенных пластинок, как прежде, а цельноклепанных, типа кирас.

Как видим, военные новинки в Стране восходящего солнца перенимались довольно оперативно. Однако японцы, столь восприимчивые к новому, отчего-то не переняли у континентальных соседей ни стенобитных машин, ни камнеметательных, ни пороховых ракет, ни «разрывных осколочных снарядов», ни «гранат с нефтью». Почему? Да потому, что перенимать было нечего! В средневековом Китае попросту не существовало ни всевозможных «ракет и фанат», ни даже арбалетов (которых японские самураи тоже отчего-то не знали).

В-третьих, есть определенные закономерности в распространении того или иного оружия. Как уже говорилось, оно недолго остается тайной. В мировой истории просто не бывало случаев, чтобы одна-единственная страна даже не сотни, а десятки лет оставалась монополистом во владении неким новым оружием, в особенности таким, что качественно отличалось от всего прежде известного.

Посмотрим, как распространялось огнестрельное оружие в Европе.

1300 г. — во Франции появляются «каноны» — первые, весьма примитивные ручные огнестрельные орудия.

1305 г. — в Италии появились «пушки из металла».

1324 г. — венецианский сенат поручает должностным лицам заготовить для защиты города «пушки и ядра».

1338 г. — огнестрельное оружие появляется в Англии.

1342 г. — огнестрельное оружие появляется в Испании.

1372 г. — в Германии действует отлаженное производство пушек. За один этот год мастер Петер Аарау отлил в Аугсбурге двадцать орудийных стволов.

1382 г. — москвичи обстреливают из пушек осаждающие город войска хана Тохтамыша.

Словом, к концу XIV в. в Европе просто нет страны, не имеющей огнестрельного оружия. Турция, кстати, тоже им вооружается — благодаря некоему оружейнику Петеру Бригге, «оловянщику», в 1346 г. изготовившему для одного из сельджукских правителей бронзовое орудие под двухфунтовые свинцовые ядра. Из Турции, надо полагать, пушки распространяются на Восток — приплыв в Индию в XVI в. и поссорившись с тамошними мусульманскими султанами, европейцы начали было обстреливать прибрежный город Момбасу из пушек, но в ответ раздалась еще более мощная канонада…

Вот так выглядит реальность, естественный процесс победного шествия технической новинки. Ничего похожего на сказочки о китайских ракетах, якобы столетиями остававшихся военной тайной.

Самая страшная тайна — та, которой не существует. Располагай китайцы в XIII в. столь страшным оружием, сравнимым по ударной силе с современными осколочными и зажигательными гранатами, с тактическими ракетами средней дальности (9 км!), никакие степные кочевники не смогли бы завоевать их города — были бы уничтожены в два счета…

Конечно, нельзя исключать, что какие-то светлые личности, немного опередившие свое время, проводили эксперименты с разнообразными пороховыми снарядами. Примеров в истории предостаточно. Однако «в серию» эти игрушки ни за что не могли бы пойти при убогом техническом уровне XIII в. Между изобретением револьвера и массовым его производством — примерно триста лет. Не зря одна из китайских легенд повествует об ученом, который, решив полетать по воздуху, прикрепил к воздушному змею немалое число пороховых трубочек, сел в «седло» и велел слугам поджечь ракеты — но рвануло так, что ни остатков изобретателя, ни остатков его аппарата не отыскалось вовсе…

В XIII в., кстати, чем — то подобным баловались и арабы. Французский историк де Жуанвиль упоминает, что во время 7-го крестового похода (1248–1254), во время сражения за город Джимият на Ниле сарацины «выстрелили снаряд, который попал в речной берег и отскочил к рыцарям, преизрядно дымя». Речь, конечно же, идет о каком-то «экспериментальном образце» вроде «сухопутной ракетной торпеды», которую изобразил в своем трактате (конец XIII в.) сирийский ученый Аль-Хасан Аль-Раммах. Самое беглое знакомство с рисунками этого дива убеждает, что оно никоим образом не могло бы двигаться целенаправленно, в первую очередь, уничтожив тех, кто осмелился бы поджечь фитиль…

К чести арабов стоит добавить — они не сочиняли сказок о своих бравых полководцах, которые бы побеждали врагов с помощью многих сотен подобных снарядов. И «торпеда» Аль-Хасана, и «бомба из Джамията», и «ракетная повозка» Итало де Фонтенуа, и «реактивная торпеда» де Фонтени оставались либо рабочими чертежами, либо единичными экспериментальными образцами, как правило, смертельно опасными в первую очередь для самих экспериментаторов. Только в восемнадцатом веке стали появляться более-менее перспективные разработки боевых ракет — и то во второй половине столетия, когда в Англии над ракетами стал работать В. Конгрев, в России — майор Данилов и А. П. Денисов, а в Индии — мастера майсурского раджи Хайдара Али. Но и впоследствии ракетное оружие не стало массовым — и во время англо-американской войны 1814 г., и при подавлении русскими венгерского мятежа в 1848-м, и в Крымскую войну оно оставалось третьестепенной экзотикой, не игравшей особой роли.

А посему побасенки о средневековых китайских ракетах побасенками и останутся…

Что до стенобитных и камнеметных орудий, с ними подчас связаны не менее головоломные загадки. Оставаясь в плену «классической» версии о монголо-татарском нашествии, известный русский фортификатор, профессор В. В. Яковлев в своем труде «История крепостей. Эволюция долговременной фортификации» (издан в 1931 г. для слушателей Военно- технической академии РККА) написал примечательные строки: