Инженер и дела - Анатолий Н. Патман

весёлая планета» пригласили. Интересный и красивый фильм. Как раз для празднования Нового года. Несколько песен с нами записали. Вроде, удачно получилось? А пока, раз есть такая возможность, мы решили немного погулять по Москве.

— Уже наслышан, Слава. И фильм, похоже, неплохой получается, и песни там хорошие. И сестрёнки твоей жены там к месту пришлись. И сами хорошие и хорошенькие, и голоса тоже красивые. Пригляди за ними, Слава, и поддерживай. Нам они тоже сильно понравились.

Ясно, что за нами приглядывают. И помощник нашего вождя явно видел записи фильма и нашей беседы с Куравлёвым. Может, по просьбе важных товарищей её и записали? Ну, ничего страшного. Нам уж точно ничего не будет. И режиссёры от лишнего внимания к своему творчеству не пострадают. Наоборот, им же лучше будет.

Но вот далее важный гость начал рспрашивать у меня о моих печальных делах с КГБ. Что же, всё рассказал. Но вот про то, что сам и переложил кулёк с валютой, умолчал. Решил, что лучше не стоит привлекать к себе лишнего внимания. Как раз на таких «мелочах» и можно засыпаться. Пусть хоть что думает, не важно. Если кому-то надо, пусть попробуют доказать! И так ясно, как всё на самом деле происходило! Так для меня особой опасности и нет. Хоть как бы и не совсем хороший поступок, но вынужденный. Тем более, я человек с будущего и успел пропитаться моралью нового времени, и прежняя наивность с меня уже давно слетела. Если бы меня задержали даже с подложенной валютой, то вряд ли я смог оправдаться. И сейчас с меня где-нибудь в подвалах, ага, следователи КГБ безжалостно выбивали бы показания. Вряд ли я им сознался? Но и мою семейную жизнь они бы сломали, и репутацию слили бы под ноль, и вышел бы я на волю, если бы смог выжить в тюрьме, лишь через десяток лет. Всё-таки сумма небольшая была. Но мог и не выжить. Меня гнобили бы специально и сами правоохранители, и преступники. Само собой, и Инга, и так державшаяся рядом со мной чудом, однозначно и сразу бы улетела в чужие объятия, и мои дети не признали бы чужого дядю, к тому же, злого уголовника. И я бездарно и зря потерял бы, ужас!, сколько драгоценного времени! А ведь на кону как бы и судьба нашего великого Советского Союза! Я, конечно, вряд ли его спасу, но хоть попытку надо сделать!

— Значит, сотрудники КГБ и хотели опорочить? Да, нехорошо! Что же, Слава, разберёмся, дадим достойную оценку. Можешь не беспокоиться, больше к тебе и вашей семье приставать не будут.

Ну, приставать теперь, наверное, точно не будут? Так я и сам не сплоховал, и далее бы выкрутился. Вряд ли этот помощник нашего вождя, судя по многим обстоятельствам, ага, проклятого «дела», мне бы помог? Хотя, явно и не собирался? Судя по показной немилости начальства и наглым действиям подлых, ага, «чекистов», вообще-то, «оборотней в погонах», никто в Москве мне не покровительствовал. Понятно, что и дорогому Ильичу было не до меня. Может, даже и не вспомнил ни разу? А если и вспомнил, то, скорее, с досадой? Если что, хоть слово вождя, весь Ленинград про это бы знал и никто бы в мою сторону косо не посмотрел. Так ведь и сейчас помощник, ага, «шифровался» и на встречу со мной явился тайно. Явно в какие-то свои тайные «игры» играет. Но, что имеем, то с этим мне и жить. И добиваться особых милостей от вождей я не собирался.

— Тут у нас к вам ещё одно дело имеется. Принято решение, что вам с женой тоже надо выступить на праздничном концерте. — Вот это было уже нежданно. Хотя, раз и за съёмками приглядывали, то знали и о наших, ага, «концертах» в ресторане. Так уж высоко я не метил, но насчёт ещё большей славы, ага, для пропаданца Славы и его прекрасной компании, конечно, думал. — Насчёт твоей жены, думаю, что уже ясно. Пусть она споёт песню о Че Гевара. Кубинские товарищи попросили. А ты сам, Слава, можешь исполнить любую песню. Само собой, сначала песню чилийских товарищей, и вместе с женой. Говорят, и она очень яркой получилась. Можно ещё и другую. А пусть выступит Инесса с «Отмените войну». Не буду скрывать, эта песня очень понравилась многим ответственным товарищам. Для концерта в самый раз будет. В общем, готовьтесь!

Что же, раз принято такое решение, надо исполнять. Ладно, Ирма пока посидит с детьми. Тут я, чтобы потом вопросов не было, немного пропел помощнику строки из песни «А река течёт» той же группы «Любэ», у которой уже 'свистнул много чего. Часть слов я там, так-то, немного, всё же переделал. И ему, хоть и не в честь Великого Октября, песня понравилась:

— Ладно, Вячеслав, ты у нас всё-таки оригинал. Но можешь не беспокоиться, песня подходит.

Хотя, помощник уже знал, что я отдал «Песнярам» пару песен и даже что именно. И он мне между делом сообщил, что им срочно придётся выучить вторую песню. И мне надо было слегка помочь им. Вот встречаться с моими близкими гость не стал. Он и со мною встретился тайно. Ну, его дела…

Инга и Инесса моё сообщение о нежданной встрече приняли с радостью. Ирма слегка опечалилась, но понимала, что нас выбрали одни важные люди. Я пообещал грустной девочке, что уже дома подберу ей хорошие песни. Тоже нехило отметится.

Так что, ближе к вечеру мы дружно отправились в Колонный зал. Я там уже выступал, поэтому куда, знал. Пропуска для нас были готовы, даже на детей. И условия для них обеспечили хорошие. Наше нежданное появление многих артистов, привлечённых на концерт, опять нервировало, но не особо и удивило. Явно привыкать стали, что есть в Советском Союзе один странный и довольно успешный автор, как Вячеслав Репнин.

Мы репетировали с прежним же оркестром, как оказалось, под управлением великого дирижёра Юрия Силантьева. И наши четыре песни, пусть и не совсем в тему, пришлись для концерта впору. И «Песнярам» пришлось оставить свой вечный «Березовый сок» и взяться за новую песню. Нет, ей, так и мне они были рады, и моё, хотя, скромное вмешательство в свою репетицию приняли спокойно. Тем более, работая с двумя ансамблями, я уже научился, что да как.

Остальные два дня у нас ушли на репетиции. Хотя, не особо напряжённый график был. Мы и по Москве погулять успели.