Стальной кулак - Алим Онербекович Тыналин

Когда строители закончили основные работы по реконструкции главного здания, пришло время переходить к следующему этапу, созданию полноценного научно-производственного комплекса. Нужно превратить отремонтированные помещения в живой, работающий организм.

В то октябрьское утро, когда я поднимался по обновленным ступеням главного здания, в голове уже складывался четкий план действий.

Главное здание бывшей усадьбы Рябушинского преобразилось. Старинные дубовые панели засияли после реставрации, начищенные бронзовые ручки дверей поблескивали в лучах осеннего солнца. В просторном вестибюле уже установили строгую стойку бюро пропусков, где сидел молодой сотрудник в форме, рекомендованный Полуэктовым.

Я поднялся на второй этаж, где располагался мой новый кабинет. Высокие потолки с восстановленной лепниной, огромные окна с видом на парк, массивный стол красного дерева, все дышало основательностью и респектабельностью. На стене большая карта СССР с отмеченными предприятиями нашей промышленной империи.

В приемной уже ждали посетители. Гаврюшин, как всегда с блокнотом, просматривал какие-то записи. Молодой инженер из путиловской группы нервно теребил папку с чертежами.

— Леонид Иванович! — в кабинет вошел Величковский, на ходу протирая пенсне. — Прибыло оборудование для центральной лаборатории. Немецкие спектрографы, американские измерительные комплексы.

— Отлично, — я развернул на столе план размещения лабораторий. — Где Мельгунов? Он должен был подготовить схему испытательных стендов.

— Уже здесь, — в дверях появился командир, помахивая потрепанным справочником. — Только у меня есть предложения по компоновке.

За его спиной маячила внушительная фигура Коробейщикова в неизменном прожженном сюртуке:

— Дорога появляется под ногами идущего! Я тут подумал насчет системы вентиляции.

Я оглядел собравшихся. Каждый горел энтузиазмом, каждый хотел внести вклад в общее дело.

— Присаживайтесь, товарищи, — я достал чистый лист бумаги. — Начнем с распределения задач. Так сказать, с основных направлений. Первое — танковое КБ. Здесь нам нужно создать полный цикл разработки.

Гаврюшин тут же застрочил в блокноте:

— Требуется минимум пять лабораторий: броня, двигатели, трансмиссия, вооружение, электроника…

— И обязательно отдельный корпус для сборки опытных образцов, — добавил Мельгунов, открывая справочник. — С полным комплектом оборудования.

— Второе направление — нефтепереработка, — я перевернул лист. — Тут начинаем с нуля. Нужны специалисты, лаборатории…

— Позвольте заметить, — Величковский поправил пенсне, — что в Грозном есть отличная группа химиков. Я списался с профессором Наметкиным…

— Третье это дороги, — продолжил я. — Здесь нужен отдельный исследовательский центр. Новые материалы, технологии строительства…

— А я нашел интересные разработки по бетонным смесям! — подал голос Коробейщиков. — В Германии такое делают…

В этот момент в кабинет вошел Полуэктов, держа в руках папку с грифом «Совершенно секретно»:

— Леонид Иванович, только что получил согласование по режиму секретности. Можем разворачивать специальный отдел.

— И еще, — добавил Гаврюшин, — прибыла первая группа молодых специалистов из МВТУ. Толковые ребята, я их уже проэкзаменовал.

Я посмотрел в окно, где во дворе кипела работа. Строители заканчивали монтаж перекрытий в новом лабораторном корпусе. У ворот разгружали ящики с оборудованием. В дальнем конце территории размечали площадку под строительство испытательного цеха.

— Нужно создать учебный центр, — сказал я, возвращаясь к обсуждению. — Будем сразу готовить кадры под наши задачи.

— Уже подготовил программу, — Величковский достал толстую тетрадь. — Теория, практика, специальные курсы…

— И полигон необходим, — добавил Мельгунов. — Я присмотрел участок в тридцати километрах отсюда. Идеальное место для испытаний.

— Надо все правильно организовать, — Полуэктов погладил портсигар. — Чтобы каждый знал только то, что ему положено по работе.

Я развернул на столе общий план комплекса. Десятки зданий, лаборатории, цеха, конструкторские бюро… Настоящий научный городок. И это только начало.

— А что с финансированием? — спросил Гаврюшин, перелистывая блокнот.

— Деньги есть, — я похлопал по папке со сметами. — Часть идет по линии наркомата, часть по спецзаказу. Главное — грамотно распределить.

В этот момент доложили о прибытии грузовиков с новым оборудованием. Мельгунов тут же сорвался встречать технику. Величковский с Гаврюшиным склонились над планом размещения лабораторий. Коробейщиков что-то увлеченно объяснял молодому инженеру, размахивая руками.

* * *

В кабинете было тихо, только тиканье часов «Павел Буре» нарушало утреннюю тишину. Я перебирал докладные записки, накопившиеся за две недели работы. Каждая бумага сигнализировала о новых проблемах, требующих немедленного решения.

Танковое КБ жаловалось на задержки с документацией, чертежи застревали то в одном отделе, то в другом. Группа нефтепереработки не могла согласовать график использования лабораторного оборудования. Дорожники требовали отдельные помещения для исследований.

Я подошел к окну. Во дворе кипела работа: строители заканчивали монтаж перекрытий нового корпуса, разгружались грузовики с оборудованием. Но за этой внешней активностью явно проступали системные проблемы.

Первая безопасность. Люди свободно перемещаются между корпусами, документы передаются из рук в руки без должного учета. Нужна четкая система допусков, контроль за перемещением секретных материалов. Полуэктов предупреждал об этом еще неделю назад.

Вторая документооборот. В который раз просматриваю жалобу от броневой лаборатории потеряли важные расчеты где-то между отделами. А ведь это только начало. Когда развернутся все направления работы, поток документации возрастет многократно.

Третья координация между подразделениями. Каждый отдел сам по себе, как княжество в княжестве. Нет единого планирования, нет системы взаимодействия. Вчера две лаборатории чуть не поссорились из-за очередности использования немецкого спектрографа.

Я достал чистый лист бумаги, начал набрасывать схему управления. Нужен центральный орган диспетчерская служба, которая будет координировать все работы. Система допусков по зонам режимности. Четкий порядок прохождения документов…

Отдельная головная боль — связь с производством. Наши заводы разбросаны по всей стране, от Ленинграда до Урала. Как организовать оперативное изготовление опытных образцов? Как наладить испытания? Как обеспечить секретность при передаче технической документации?

А еще нижегородская группа. Варвара прислала короткую телеграмму — запустили новую линию. Но как организовать эффективное взаимодействие с ними? Нужен защищенный канал связи, система кодировки сообщений.

Я посмотрел на часы. Скоро десять, время совещания с руководителями направлений. Нужно выслушать их предложения, а еще выстроить четкую систему управления. Без этого весь наш научный городок так и останется набором разрозненных лабораторий и КБ.

В дверь осторожно постучали. На пороге появился Полуэктов, как всегда подтянутый:

— Леонид Иванович, разрешите? По вопросу режима секретности.

— Входите, Георгий Всеволодович, — я указал на кресло. — Подождем остальных.

Полуэктов присел, достал портсигар. В его движениях чувствовалась военная четкость:

— Я тут подготовил предложения по