Русская война 1854. Книга четвертая - Антон Дмитриевич Емельянов

ни на что, на несколько корпусов впереди. Тут ведь в чем главная опасность? Конструкция с толкающими винтами — это попытка идти своим путем, показательное желание снова оказаться впереди всех, и чем жальче окажется результат, тем лучше… Итак, я столько копался в самолетах в последние месяцы, что просто обязан растоптать это творение какого-то островного гения.

И ведь, правда, гения. Толкающие винты дают хорошую подъемную силу, они лишены минусов с потоками ветра, которые били по корпусу самолета с нашим тянущим винтом. Но есть и нюансы… Смещенный назад центр тяжести, точка управления позади, как у машины с задним приводом, уменьшают скорость реакции на команды и управляемость в целом. А еще… Я оценил почти плоский фюзеляж вражеского самолета и расплылся улыбке.

Мы их не подорвем, мы их просто уничтожим!

Примерно на четырехстах метрах от противника я немного повернул влево, и англичане разом врубили свои ускорители. Решили, что мы уходим, и постарались не упустить. Я повернул вправо… Сам не раз летал с ракетами под пузом и прекрасно знаю, что после ускорения изменить направление полета практически нереально. Ну, или очень долго. А если ты еще и толпой летишь… Вот кто-то слишком сильно выкрутил рули, попав при этом в ускоривший его вертикальный поток, и первые две машины выбыли из игры.

А я продолжил полет к новым самолетам.

— Я прочитал надписи на крыльях, они их назвали «Харрикейн», — Илья, чтобы не думать о ракетах, взялся за трубу и вот, сразу же принес пользу. Значит, будет сражение «Чибиса» против «Ураганов».

— Хорошо. Гоняем дальше островитян!

Я продолжил полет. Самый сложный момент — подлететь к ним поближе, чтобы при этом не попасть под ракетный залп. Я не верил, что враг уже украл наши дальномеры, но ведь подбить могут и случайно. В итоге сыграл на управляемости: как только отвлек «Огни», сбив их с курса, начал забирать вверх и в сторону. «Ураганы» пытались довернуть, но — в чем и минус прицеливания всем корпуса самолета — не успевали.

А я тем временем пытался решить уравнение. Если максимальный угол пикирования — 28 градусов, а я поднялся на сто метров выше врагов, то с какой дистанции можно идти вниз? А-а-а-а-а! Не математик я, тем более в бою! Надавил на штурвал, доверившись интуиции, и мы, ускоряясь все больше, полетели прямо на врагов. Те попытались увернуться, но куда там. «Пигалица» пронеслась в считанных метрах над «Ураганами», и воздушная волна раскидала их в стороны.

Жаль, сейчас было не обернуться. Я тратил все силы, чтобы выровнять полет — без усилителей приходилось напрягаться гораздо больше, чем на современных самолетах…

— Капитан! — сзади раздался восторженный крик.

Все стало понятно.

— Да?

— Мы сбили их! Вы сбили их! Просто полетели, а их в штопор и… Не вырулили! Но как?

— Дома расскажу. Тебе и заодно всем нашим! Если враг сделал много этих «Ураганов», то будете знать, как сбивать их даже с потраченными ракетами!

* * *

— Коммандер Золотов, как это понимать? — лорд Лукан, командующий отдельной бригадой, выдвинутой в глубину турецкой территории, смотрел на своего подчиненного.

И ведь как просто все казалось. Прогулка по живописным территориям вдали от холодного негостеприимного русского Крыма. Напоминание союзникам, чтобы Турция не вздумала сдаваться и тем более менять сторону, а мысли об этом после двух лет войны все чаще мелькали у султана.

— Не понимаю ваш вопрос, — новоявленный английский подданный выглядел дерзко.

Еще бы, сам он в момент сражения находился с тренировочной ротой на другом конце города и не смог принять в нем участие. А Джон Уотсон, инженер, когда-то работавший со Стрингфеллоу, и офицер, прибывший на замену русскому предателю, не справился. Еще и глупо погиб: даже не от вражеских пуль или ракет, а просто рухнув вместе с самолетом.

— Я спрашиваю, почему так произошло. Вы вместе с коммандером Уотсоном хвалили «Харрикейны», и вот враг обрушивает их на землю, просто пролетев рядом. Что это? Неизвестное оружие? Божественное провидение?

— Мне кажется, — Золотов кашлянул, — что это проблема винтов. Так было во время тренировочных полетов. Если самолет полетит через ямы или резкие потоки ветра, то воздух к винтам поступает неравномерно. Их шатает, и машину может сорвать в штопор.

— Хотите сказать, что неизвестный русский пилот с одного взгляда понял эту нашу слабость? Мало того, что понял, так еще и решил поиздеваться? — Лукан не находил себе места.

Вся эта война шла неправильно. Русские держались, колонии и союзники с каждым месяцем позволяли себе все больше. Хорошо, что враг заперт в лужах Черного и Балтийского морей. Пока он не выберется на океанские просторы, как бы он ни сопротивлялся, у него не будет шанса. Одни-то против всего мира — кто сможет выстоять в такой войне?

А когда это случится… Лукан позволил себе улыбку, представив, как расправится с Кардиганом, который в последнее время стал уж слишком много на себя брать. Кажется, что-то мелькнуло в глазах аристократа, и дальше Золотов продолжал уже гораздо вежливее.

— Мой лорд, — он отвел взгляд в сторону. — Это лишь догадка, но на этом летающем аппарате был не только андреевский стяг, но и капитанская звезда. Думаю, это мог быть сам Щербачев.

— Тот капитан… — Лукан поморщился и только в этот момент впервые задумался, а что наглый русский выскочка тут делает. Что вообще русские делают так далеко от своих территорий?

Кажется, ему нужно было срочно добраться до телеграфа. И на фоне этих новостей его небольшое поражение не будет иметь совершенно никакого значения.

* * *

Вечером мы собрались обсудить последние новости. Я, Квицинский, Руднев и Новосильский, принявший на себя командование блокирующим Константинополь флотом.

— … итого в море на день пути от Босфора вражеских кораблей нет. Султан себя не проявляет, никаких слухов о сборе им армии для возвращения столицы тоже нет. В целом, ситуация выглядит относительно спокойной.

— Это с учетом движения английских и французских сил? — Руднев иронично посмотрел на меня.

— Мы видели не больше роты. В нападении против наших укрепленных позиций у них нет и шанса. Более того, они не могли бы выдвинуться так быстро, реагируя на нашу атаку, так что все эти отряды пришли заранее и не по нашу душу.

— Думаете, чтобы напомнить османам, кто их хозяин? — старик Квицинский в спокойном климате проливов начал выглядеть гораздо лучше.