Простой советский спасатель 3 - Дмитрий Буров

мудрыми и нудными реформами они не просто удерживают государство на плаву. Они обеспечивают развитие своей страны.

Я напрягся: настолько глубоко никогда не нырял в советскую политическую историю. Меня больше интересовали тайны, клады и загадки, чем грязное закулисье политических мировых театров. К чем Кузьмич ведет? Провоцирует? Ищет реальный повод взять меня за жабры?

Сидор Кузьмич докурил сигарету, наклонился, расплющил бычок о дно пепельницы и рывком уселся на стул, в очередной раз пристально вглядываясь в мое лицо. Что уж он во мне пытался отыскать, одному азовскому бычку известно. Но от этих его театральных пауз и странного разговора становилось все больше и больше не по себе.

— Так вот, что я тебе хочу сказать Алексей… В нашей стране, к сожалению, каждый следующий руководитель оказывается хуже предыдущего. Мы разоблачили «культ личности» вождя всех народов, ему на смену пришел товарищ Хрущев Никита Сергеевич со своим так называемым «волюнтаризмом», — Кузьмич замолчал, тяжелый взгляд хозяина кабинета буквально вдавливал меня в диван.

«Черт, вот только не хватало вляпаться в какой-нибудь государственный переворот», — с тоской подумал я, мысленно перелистывая страница советской истории брежневской эпохи, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь про попытку сместить дорогого Леонида Ильича.

Но, увы, память беспомощно разводила руками и норовила закопаться поглубже. Если что-то и было в это период «застоя», я об этом точно ничего не знал. Подозреваю, никто во всем Советском Союзе не догадывался. Скорей всего, если заговорщики имели место быть, их разоблачили, тихо повязали, быстро осудили и отправили лес валить в лучшем случае. В худшем — расстреляли, чтобы другим неповадно было.

Я смотрел на Сидору Кузьмича и прикидывал варианты своих дальнейших действий. Но варианты не прикидывались, они просто отсутствовали. Если мичман — один из заговорщиков, то кого они готовят на место Брежнева? Кого-то из военных? Из своего ведомства? Хуже всего было то, что я не просто не знал, кто сейчас руководит Комитетом государственной безопасности. Я не имел ни малейшего представления о том, какие политические силы, партийные группировки разыгрывали шахматную партию.

Здесь мне всего лишь двадцать лет и я меня интересует море, солнце, девчонки, деньги и удовольствия. И уже тем более, я не задумывался о государственных заговорах в свои настоящие шесть лет. Да и став взрослым избегал всякой политики. Да Леха, вечно ты не в говно, так в жвачку вляпываешься.

— Что молчишь? Напугал я тебя? — усмехнулся Сидор Кузьмич, снова доставая сигарету. — Говорю тебе только потому, что парень ты умный. Сейчас не понимаешь позже поймешь. Так вот, Алексей, для того, чтобы к власти пришел нормальный здоровый человек, необходимо, чтобы руководитель жил интересами народа, судьбой своей великой страны, а не использовал Советский Союз как свою личную кормушку, — Кузьмич так скрипнул зубами, что сигарета едва не выпала из его губ. — А для того, чтобы помочь хорошим, правильным людям, изменить нашу с тобой жизнь, сделать нашу с тобой страну лучше, сильнее, богаче, мне и нужны те самые документы, которые достались тебе по наследству.

Сидор Кузьмич замолчал. Кабинет погрузился в прокуренную напряженную тишину. Впервые в жизни я растерялся до такой степени, что не знал, как поступить. как и Спасать СССР, влезая в заговор против действующего генерального секретаря Леонида Ильича Брежнева, я точно не собирался.

Поверить своей интуиции и довериться мичману, который оказался кэгэбешником? Помочь ему разобраться в непонятной истории, или отдать документы, и пусть сам разбирается во всех непонятках?

Или играть в молчанку, изображая по возможности молодого наивного дурачка? А самому по тихой выяснить, что за тайну скрывал архивариус и каким боком в эту тайну замешан Лесаков?

Но тогда нужно идти на сделку с так называемым следствием в лице товарища комитетчика Сидора Кузьмича Пруткова, чтобы он, в свою очередь, рассказал мне о том, кто же такой есть студент-второкурсник Алексей Степанович Лесаков.

Глава 11

— Что конкретно Вы от меня хотите, Сидор Кузьмич? — вздохнул я, так и не определившись с выбором.

— О чем рассказал тебе твой дед? — в упор глядя на меня, сразу же спросил мичман.

— Вы по-прежнему настаиваете, что Федор Васильевич Лесаков мой родственник? — я реально удивился такой настойчивости.

— Я не просто настаиваю, Алексей, я уверен в этом, — Сидор Кузьмич поднялся, подошёл к своему столу, открыл ящик и достал оттуда еще одну папку. — Здесь собраны все материалы по архивариусу, — мичман похлопал по пухлой папке. — И это только одна из папок. Думаю, тебе будет достаточно только её, чтобы убедиться в моих словах. Хотя, не уверен, что такая родня обрадует комсомольца. Ну да при необходимости поможем, — хозяин кабинета улыбнулся и небрежно засунул папку в стол. — Ведь мы де друзья, Лесаков, не так ли?

— Ну, предположим, что это так, — ляпнул я, не подумав, что это звучит двояко.

Я замолчал, задумавшись, прикидывая, что рассказать, а что упустить, но так чтобы все вместе казалось самой правдивой правдой.

— Можно вопрос?

— Конечно, Алексей, — с готовностью откликнулся Сидор Кузьмич.

— Что Вы хотите обнаружить в этих подземельях?

— А ты не знаешь? — в голосе хозяина кабинета прозвучала лёжкая ирония вперемешку с удивлением.

— Если честно — нет, не знаю. Федора Васильевича я впервые увидел в больнице, когда попал с сотрясением. Мы успели перекинуться парой слов, а потом мне стало нехорошо, и я уснул. Когда проснулся, старик спал. Если бы не Лена… — я запнулся и уточнил. — Если бы не Елена Блохинцева, старик бы окочурился. Когда она пришла меня проведать, заметила, что дед как-то не так лежит. Ну и кинулась к врачам, в результате соседа по палате забрали в реанимацию. Вот и все наше знакомство, — я сделал вид, что колеблюсь, но потом вроде как решился и досказал всю историю. — Вечером какая-т медсестра передала просьбу деда зайти к нему в палату… Ну, я и пошел…

Я честным взором смотрел на начальника, осознавая, что пока все делаю правильно. По глазам Кузьмича отчётливо было видно: особист прекрасно знал подробности этой истории и проверял меня, так сказать, на вшивость. Ну да ладно, где наша не пропадал.

— А дальше?

— А дальше… — я сделал вид, что задумался. — Дальше я пару часов сидел у кровати умирающего, пытаясь разобрать его несвязную речь и… — тут до меня дошло: если архивариус был так нужен Комитету госбезопасности, палата реанимации сто пудов прослушивалась, и вот тут точно не стоит врать.

Самым честным своим голосом я пересказал весь наш диалог с Федором Васильевичем. Потом пересказал все свои мысли по поводу того что старик