Инженер 3 - Алим Онербекович Тыналин

замедлилось. Березовая колода со свистом рассекла воздух, железные обручи блеснули на мгновение. В ту же секунду раздался удар.

Грохот получился оглушительный. Бабка обрушилась на верхушку сваи. Земля вздрогнула под ногами. Свая дернулась, погрузилась в землю. Степан отскочил в сторону, чуть не упал.

Пыль поднялась облаком. Копер качнулся, застонал, но устоял.

Я быстро подошел к свае и осмотрел ее. Верхушка расплющилась от удара, но не раскололась. Свая вошла в землю на четверть аршина. Хорошо, работает.

Рабочие стояли, ошеломленные. Федор опомнился первым, присвистнул:

— Матушки мои! Силища какая!

Василий покачал головой:

— И правда, бьет как молот божий!

Степан подошел, пощупал сваю рукой, покачал головой:

— Вошла крепко. Сидит. А сколько еще надо?

— Еще раз двадцать, не меньше, — ответил я. — Пока не войдет на глубину двух аршин.

Степан вытер пот рукавом:

— Работы много выходит.

— Много. Но другого способа нет. Давайте, братцы, снова поднимаем бабку!

Мужики взялись за веревку. Потянули. Бабка лежала на земле. Степан оттолкнул ее в воздухе, чтобы не задела сваю, а мужики подняли выше.

Снова на три сажени вверх. Снова команда отпускать. Падение, мощный грохот, сильный удар.

Свая вошла еще на четверть аршина.

Третий раз. Четвертый. Пятый.

К десятому удару свая погрузилась на аршин. Мужики выбились из сил, руки стерли в кровь от веревки. Пот лил ручьями, одежда вся промокла.

— Отдохните! — скомандовал я. — Полчаса на перерыв!

Рабочие повалились на траву, тяжело дыша. Слуга принес ведро воды из колодца и ковш. Мужики жадно выпили, проливая воду и громко фыркая, как лошади.

Я сел рядом с Семеном, вытер пот.

— Тяжелая работа, барин, — сказал Семен, искоса глянув на меня.

— Тяжелая. Но нужная. Без прочного фундамента мельница долго не простоит.

— Сколько еще ударов надо?

Я посмотрел на сваю. Торчит из земли на две сажени. Надо загнать еще на аршин.

— Еще десять. Может, двенадцать.

Семен покачал головой:

— Значит, на одну сваю уходит часа два. А свай сто. Это же двести часов работы!

Я подсчитал в уме. Рабочий день десять часов. В день забьем пять свай. Сто свай за двадцать дней.

— Двадцать дней, — сказал я вслух. — Три недели.

— Слишком долго.

— Ничего не поделаешь. По-другому никак.

Отдохнули полчаса. Снова взялись за веревку. Поднимали колоду, опускали на сваю, забивали в землю. Удар за ударом.

К обеду первая свая вошла на нужную глубину. Два аршина в земле, один торчит снаружи.

Я проверил отвесом, стоит строго вертикально. Потряс ее, сидит крепко, не шелохнется.

— Готово! — объявил я. — Первая свая забита!

Рабочие зашумели и заулыбались. Степан подошел, почтительно наклонился:

— Получилось, Александр Дмитриевич! Способ ваш работает!

Я улыбнулся:

— Говорил же. Теперь остальные давайте забивать. За работу, братцы!

Самое трудное это начать. Первая свая забита. Остальные пойдут быстрее.

Вернее, я думал, что они пойдут быстрее. Но я не учел человеческий фактор.

К вечеру третьего дня мы забили двенадцать свай. Работа шла медленно и мучительно. Мужики выбивались из сил, руки стерли в кровь, надорвали поясницы. Даже Степан, крепкий и выносливый мужик, к концу дня еле держался на ногах.

Я сидел у костра, смотрел на копер, на штабель оставшихся свай. Восемьдесят восемь штук. Думал, как быть дальше.

Еще почти три недели такой каторжной работы. Люди не выдержат.

Нужно что-то менять.

Семен подсел рядом, вытер руки тряпкой. Ладони ободраны, пузырятся кровавыми мозолями.

— Александр Дмитриевич, так долго не протянем. Мужики ропщут. Говорят, за такую работу и жалованья мало.

Я кивнул:

— Знаю. Нужно облегчить труд. Думаю, как это сделать.

— А что тут можно сделать? Бабка тяжелая, поднимать ее можно только вручную.

Ну нет, почему же. Я смотрел на огонь и думал. Вспоминал технологии из двадцать первого века. Паровые копры, дизельные молоты. Но здесь, в середине девятнадцатого, таких механизмов нет. Нужно что-то простое, доступное.

Лошадь. Конная тяга. Вместо восьми мужиков лучше просто одна лошадь.

Я вскочил на ноги:

— Семен! У тебя есть бумага и уголек?

— Есть, в мастерской оставил. Сейчас принесу.

Он побежал к сараю, где мы хранили инструменты. Вернулся через минуту с листом бумаги и угольком.

Я расстелил бумагу на колене, начал чертить при свете костра.

Схема простая. Веревка от бабки идет через блок наверху копра, спускается вниз. Но не к людям, а к воротку, горизонтальному валу с рукоятью. Ворот установлен на двух столбах рядом с копром. К рукояти ворота привязана длинная жердь то бишь дышло. Лошадь впрягается в дышло, ходит по кругу, крутит ворот. Ворот наматывает веревку, поднимает бабку.

— Смотри, — показал я Семену чертеж. — Вот копер, вот бабка. Веревка идет через блок, спускается к воротку. Ворот установлен здесь, рядом. Лошадь ходит по кругу, крутит ворот, поднимает бабку. Один человек управляет лошадью, один стоит у копра, следит за бабкой. Остальные отдыхают.

Семен прищурившись разглядывал чертеж:

— Хитро придумано барин. А ворот где возьмем?

— Сделаем. Нужно только толстое бревно, два столба и железная ось. У меня есть кузнец на все руки мастер, выкует. За день управимся.

— А лошадь?

— У Баранова попросим. Или сами наймем, если надо.

Семен кивнул медленно:

— Может получиться. Давайте попробуем.

Я встал и подошел к костру. Рабочие сидели вокруг огня, грелись и тихо разговаривали. Устали как собаки.

— Братцы! — окликнул я. — Слушайте сюда!

Все замолчали и повернулись ко мне.

— Завтра сваи забивать не будем. Будем делать один хитроумный механизм. Чтобы бабку поднимала лошадь, а не мы. Работа у вас легче пойдет и соответственно быстрее.

Рабочие переглянулись. Федор спросил:

— А как это, Александр Дмитриевич? Лошадь что, за веревку тянуть будет?

— Не за веревку. За ворот. Я вам завтра покажу. А сейчас отдыхайте. С утра начнем строить.

На следующее утро я привез с собой Трофима-кузнеца из города. Мы притащили с собой на телеге кузнечный инструмент, наковальню и переносные мехи.

— Трофим, — сказал я, показывая чертеж. — Нам нужна железная ось. Длиной в аршин, диаметром в два вершка. И четыре скобы для крепления столбов. И еще рукоять для ворота, вот такую изогнутую.

Трофим изучил чертеж и почесал бороду:

— Сделаю, Александр Дмитриевич. К вечеру будет готово.

Он принялся за работу. Разложил угли, раздул огонь мехами. Горн запылал. Трофим начал ковать.

Я собрал рабочих:

— Петр, Иван, Василий! Ищите два толстых бревна, по полторы сажени длиной. Это будут столбы для ворота. Федор, Тимофей, Андрей! Вы ищите бревно потолще, диаметром в четверть аршина, длиной в аршин. Это будет вал ворота. Степан, ты со мной. Будем готовить площадку.

Рабочие разошлись. Работа закипела.

Я со Степаном разметил место для ворота. В трех саженях