Шарлатан IV - Квинтус Номен

для формирования таких советов просто потребуются годы на изучение огромных объемов информации, а машины всю эту информацию просто за минуты перелопатят. ЭВМ в данном случае можно рассматривать как информационный экскаватор: яму может и землекоп выкопать, но экскаватор это сделает заметно быстрее.

— Теперь я понял… но вы, насколько я в курсе, такие… оптимальные решения принимали и до появления вычислительных машин…

— А теперь я сам проанализировал те способы, благодаря которым мои решения получались относительно оптимальными, и… Собственно, я как раз и хочу попробовать формализовать мои подходы настолько, чтобы из реализацию возложить на вычислительные машины.

— Только попробовать… то есть вы не можете сейчас даже пообещать, что положительные результаты мы хоть когда-то получим, так?

— Я не могу сейчас сказать, насколько они будут положительными. Летом и осенью мы провели небольшие исследования, касающиеся плодородия нижегородских полей, и, несмотря на то, что мы собрали довольно небольшой пласт данных, некоторые выводы мы уже сделали. И в соседнем районе руководство решило, что к этим выводам стоит прислушаться: затраты на проведение работ по их оценкам крайне невелики, а определенные и именно положительный результат, то есть не особо значительный, но рост урожаев практически гарантирован. И здесь как раз проявилось то, о чем я вам только что рассказал: машина обработала огромное количество информации, сформировала некоторые рекомендации по проведению мероприятий, правда дающие не особо значимый, но все же положительный эффект. А люди эти рекомендации рассмотрели, продумали свои действия — и решили часть их использовать в работе, а часть пока отбросить. Люди решили, в том числе и потому, что люди уже знали, что и как машина проанализировала. И знали, что они это тоже проанализировать смогли бы, просто потратив не пару часов, а пару лет на обработку той же самой информации. Так что получается, что ЭВМ не принимают решения, а просто очень быстро перерабатывают информацию и показывают ее людям в виде, упрощающем принятие решений.

— Но вы еще сказали Иосифу Виссарионовичу, что машины могут еще и предсказывать, к чему приведет…

— Люди тоже могут предсказывать. Например, если вы увидите человека, идущего в ботинках с гладкой кожаной подошвой по сколькому льду, вы можете предсказать, что человек скорее всего поскользнется и упадет. А если у него на подошвах будут стальные шипы, то вы можете предсказать, что он скорее всего не поскользнется. Но для предсказания вам нужно все же знать, какие у человека подошвы — а в случае ЭВМ можно проанализировать не один параметр, а сотни одновременно и поэтому вероятность того, что предсказание окажется более точным, получится очень высокой. Просто существует предел одновременно воспринимаемой и осознаваемой информации человеком, а машины этот предел расширяют даже не в разы, а на порядки. Вот, собственно, и все, а системный анализ — это всего лишь наука о том, какие параметры стоит принимать во внимание при решении определенной проблемы, а какие нужно проигнорировать.

— Спасибо, теперь я вроде понял, почему Иосиф Виссарионович просил меня вам в этом деле помочь. Но вот почему вы институт этот собираетесь размешать в какой-то деревне…

— Это не ко мне вопрос, а к Павлу Анатольевичу.

— А… понятно. Ну что же, желаю успеха! А если вам потребуется дополнительная помощь… финансовая или какая-то еще, то… У вас в отделе кадров, я имею в виду ваш нынешний институт, товарищи знают, как вы сможете ко мне обратиться.

Летя домой, я размышлял о том, что еще даже слов «искусственный интеллект» никто не слышал, а товарищ Бугланин уже заинтересовался вопросом, сможет ли этот ИИ заменить человека разумного. Но я, как человек именно разумный (и в свое время бывший довольно глубоко в теме) понимал, что ИИ может заменить разве что идиота, уверившего в то, что машина его обязательно заменит. А еще я прекрасно знал, что результат машинного анализа любой информации очень сильно зависит от того, какую цель преследует тот, кто разрабатывал алгоритмы проведения такого анализа. И в том числе и по последней причине институт системного анализа я решил спрятать в деревне, а вот как туда привлечь людей, способных эту довольно непростую науку освоить… а на самом деле даже ее сначала сформировать, было понятно не очень.

Однако прежде чем людей привлекать, нужно было хотя бы выстроить то, куда их привлекать потребуется, так что я пока всерьез над такой проблемой не задумывался. Впрочем, некоторые мысли по этому поводу у меня уже возникли, и я из даже на бумажке записал чтобы не забыть. Но, вернувшись в Пьянский Перевоз, занялся работой, которую мне поручили, и времени на все остальное у меня почти не оставалось. Все же программы отлаживать — дело не особо быстрое и требующее серьезной сосредоточенности, так что я старался отвлекаться как можно меньше.

Но и за «смежными работами» все же следил. Валька, оказывается, собрала «список влияющих на урожаи параметров» и со своей группой биологов наметила весьма серьезную программу по их проверке, так что я сестренку почти и не видел, она все время находилась «в поле». И пока о ее работе я мог судить лишь по тому, что Эльвира Григорьевна принесла мне на подпись список подобранных Валькой будущих сотрудников, в который, как мне показалось, она включила почти всех выпускников биофака, заканчивающих обучение в университете в текущем году. Причем выпускников как университета Горьковского, так и еще минимум парочки: в списке было много людей из Казанского университета и из Ленинградского. Я, когда списки увидел, чуть не обалдел — но Эльвира Григорьевна тут же меня «успокоила»:

— Вы особо не волнуйтесь, мы уже с товарищем Коробовой согласовали все вопросы по строительству жилья для наших новых специалистов. И даже у нас получилось прилично на жилье сэкономить: у всех биологов из этого списка, я имею в виду замужних и женатых, супруги либо математики, либо инженеры-электронщики. Сестра твоя дело туго знает и место свое занимает не зря.

В начале апреля Пьянский Перевоз официально поменял статус и стал «рабочим поселком»: как раз в начале апреля там на полную мощность заработала швейная фабрика, а спустя несколько дней и ткацкая. Вот только на ткацкой фабрике вовсе не ткань для швейной производили, а махровые полотенца, для изготовления которых все станки из Германии завезли. А еще в поселок приехал (как минимум «на все лето») дядька Бахтияр: началось очень большое строительство, причем сразу всего. Товарищ Ильгаров, очевидно, у товарища Коробовой пользовался особым уважением: Минместпром