Меченый. Том 2. На переломе истории - Андрей Николаевич Савинков

участников боевых действий у нас тоже особо никто не занимался, пока я это дело на вид не поставил, а между тем процент преступлений среди отслуживших в Афгане зашкаливает. Да и по алкоголизму там тоже показатели отвратительные.

— И что ты предлагаешь? — Лигачеву явно разговор этот был не слишком приятен. Во-первых, Соколов считался как бы представителем Горбачевской команды, во-вторых, Егор Кузьмич в принципе не любил лезть в те сферы, в которых плохо разбирался.

— Нужно наоборот на основе 40-й армии развернуть фактически большой учебный центр. Прогонять через него не срочников, а тех, кто хочет профессионально связать свою жизнь с армией. Людей, которые через пару лет не уйдут на гражданку, забыв весь полученный опыт как страшный сон, а наоборот — пойдут на командные должности в другие части. — Я сделал глоток чая, который уже успел несколько остыть, но не обратил на это никакого внимания. Мы сидели у меня на кухне в Сосновке, ставшей еще одним «центром управления» страной. К сожалению, такой роскоши как полноценное личное пространство советский генсек был фактически лишен, больную часть времени я проводил в Кремле или на Старой площади, а когда приезжал домой, дела догоняли меня и здесь.

Хорошо хоть Раиса Максимовна после того, как я не взял ее в Нью-Йорк окончательно плюнула на все приличия и «официально» переехала на нашу квартиру в Москву, перестав отравлять мое существование своим бесконечно недовольным лицом. Дома стало совсем пусто, но при этом как-то свободнее что ли…

— Не слишком ли это… — Лигачев сделал неопределенное движение рукой.

— Нет, не слишком. Ты знаешь, что опыт Афганистана у нас на практике никак осваивается, я когда начал разбираться — пришел в ужас. Парни гибнут фактически без всякой пользы.

— Ну уж… — Лигачев знал меня не первый день и даже не пытался остановить поток моих мыслей, когда я заводился, проще было дослушать до конца.

— Не «ну уж», а так и есть. Вот у нас БТР новый в серию пошел восьмидесятый. Казалось бы, ну есть отзывы из боевых частей, проблемы предыдущей модели отлично известны так сделайте же по-нормальному. Но нет, армейцам опять плавающие машины подавай, а на защиту от мин — насрать. А потом парни на броне ездят, потому что при подрыве так шансов выжить больше, ну нахрена мы эти сраные танчики клепаем тысячами, блядь! — Я от раздражения с силой прихлопнул по столешнице, отчего стоящие тут чайные приборы подпрыгнули жалобно звякнули. — И главное же решение очевидно, сделай дно углом, чтобы взрывную волну в сторону отводить, повесь сидения, чтобы удар снизу страшен не был, добавь брони… А, ладно, объяснять что-то сапогам — только нервы портить.

— И что ты конкретно предлагаешь?

Из задумчивости меня вырвал шум, поднявшийся в зале по окончании доклада маршала Соколова.

Глава 5−2

Практика — критерий истины

18 октября 1985 года; Москва, СССР

АРГУМЕНТЫ И ФАКТЫ: Американская авантюра обернулась трагедией

10 октября 1985 года мир стал свидетелем очередного акта безрассудства со стороны США. В ходе неудачного штурма круизного лайнера «Акилле Лауро», захваченного палестинскими борцами за свободу, американские спецслужбы спровоцировали кровавую бойню. Не поверив в гарантии безопасного отхода, террористы оказали сопротивление, что привело к гибели десятков невинных заложников. В отчаянии палестинцы активировали взрывное устройство, пробившее борт судна и едва не потопившее его.

СССР выражает решительное осуждение действий США, которые, прикрываясь борьбой с терроризмом, лишь усугубляют ситуацию на Ближнем Востоке. Такие провокации подрывают усилия миролюбивых сил, стремящихся к справедливому урегулированию конфликта. Вместо диалога и сотрудничества США выбирают путь силы, что ведёт лишь к новым жертвам и напряжённости.

— Товарищ маршал, с чем связано резкое увеличение потерь Советской Армией в прошлом году? По составленной для ЦК справке наша страна потеряла в 1984 году только убитыми на территории ДРА 2343 человека. Это едва ли не в два раза больше, чем в 1983-ем?

Естественно, атаку на министра начал не я. Лигачев в целом согласился с моими доводами особенно в части необходимости поэтапного сокращения численности армии и переброски ресурсов в народное хозяйство — то самое пресловутое масло вместо пушек — и поговорил с несколькими людьми из ЦК, чтобы те задали министру несколько неудобных вопросов.

— Возросшие потери, — на лице Соколова отразилось легкое недоумение, однако он быстро сориентировался и принялся достаточно четко отвечать на поставленный вопрос. — Связаны с активизацией противостоящих нам бандитских формирований и увеличением потока оружия, идущего из-за границы…

На самом деле ситуация в Афганистане в 1985 году несколько улучшилась для нас по сравнению с прошлым годом. Небольшое затишье, вызванное переговорами с покойным теперь Уль-Хаком, было использовано по максимуму, советские войска набрались опять же некоторого опыта, были сформированы отдельные группы специального назначения, чьим профилем стала контрпартизанская война в гористой местности, выявленные маршруты поставки оружия стали без всякой жалости — в том числе и к местным гражданским, если таковые в этой проклятой богами стране вообще есть — засыпаться минами. Это, кстати, сразу отразилось на потерях, за восемь месяцев 1985 года мы потеряли убитым «всего» девятьсот человек. Тоже не мало, но куда меньше, чем в предыдущем году.

Соколова в итоге промариновали немного неудобными вопросами — местами справедливыми, местами — не очень — и отпустили с трибуны. После Министра Обороны со своего места в президиуме поднялся я и прошел на место выступающего. Сердце, признаюсь стучало, все же не каждый день собираешь громить собственную армию. А мне нужен был именно разгром, простого снятия маршала с должности виделось для инициации задуманных перемен совершенно недостаточным. В моей истории с подобными же целями был устроен пролет Руста в 1987 году, ну во всяком случае я думаю, что именно для этого все было сделано. Однако подрывать авторитет армии на международной арене у меня желания не было, поэтому хотелось все решить «за закрытыми дверями».

— Товарищи, я бы хотел в первую очередь обратить внимание собравшихся на проблемы, связанные с нашей армией. В отличии от товарища Соколова я все же попробую указать на недостатки, ведь именно для решения проблем мы тут собрались, а не для сеанса самоуспокоения, — первые же мои слова заставили собравшихся в зеле партийцев и генералов тревожно «зашуршать». Это было чем-то похоже на звук улья, по которому ночью постучали снаружи, градус напряжения в актовом зале здания Генерального штаба мгновенно подскочил на