Телохранитель Генсека. Том 1 - Петр Алмазный

откусит⁈» — прочел его мысли. Похоже, у мужичка начиналась паника.

— И не вздумай начать орать, урка с мыльного завода! Я тебе глаз на жопу натяну, даже не напрягаясь. Поэтому медленно, как добрые друзья, мы с тобой подойдем к твоему подельнику… — я указал на ожидающее такси.

Изрядно струхнувший весельчак лишь послушно кивнул в ответ.

Не отпуская «заводчанина», я направился в сторону таксиста.

— Отпусти, мужик, прошу, как родного! — скулил несостоявшийся отравитель. — Никогда больше так не буду делать, бля буду!

— Конечно, отпущу, родной, — ласково отвечал я ему. — И конечно так больше не будешь. Но сначала расскажешь мне всё. Сколько тебе пообещали и кто.

«Плакал мой четвертак…», — подумал любитель чужих сигарет.

— Тю, всего за четвертак? Ты вроде ушлый пацан, а продешевил как сявка последняя. Кто с тобой договаривался?

— Да не знаю. Мне Жирдяй… Ну, Петрович, бомбила, предложил подшабашить, — снова соврал «массовик-затейник». А думал он в этот момент совсем не о таксисте.

«Ё-пта… Япончик меня размажет за такой промах, — слышалось бормотание его тревожных мыслей. — А может пером его припугнуть?»

Ах, вот что ты задумал? Вот я тебя сейчас припугну, урод!

И только рука мужика скользнула в карман, как я крепко перехватил её за запястье.

Отпусти нож, придурок, а то по всей строгости пойдешь срок мотать! — прошипел я угрожающе. И в следующий миг нанес преступнику незаметный, но точный удар в солнечное сплетение.

Мужик охнул, сложившись пополам. Воздух из него вышел, как из проколотого воздушного шарика.

— О, друг, смотрю, развезло тебя, — громко сказал я, продолжая поддерживать задыхающегося проходимца за плечи. Он безуспешно пытался вдохнуть, широко открывая рот, как выброшенная на берег рыба. — Пойдём, в такси что ли посажу?

Мы прошли с ним несколько шагов до такси. Я похлопал ладонью по капоту. Нарочито громко крикнул:

— Шеф, у меня тут корешу сплохело. Довезешь его куда скажет, а я тебе заплачу.

Я швырнул кашляющего массовика-затейника на заднее сиденье. Переднюю дверь рванул на себя.

— Я в парк, я в парк еду! — таксист торопливо завёл машину, но я уже устроился рядом с ним.

Пистолет привычно скользнул из кобуры в ладонь. Через мгновенье таксист ощутил его под рёбрами.

— А теперь чётко, без вранья, рассказывай мне всё. Сколько себе отщипнул от гонорара? Кто тебе этот гонорар предложил? И куда ты меня должен был отвезти для разговора? Ну⁈

— В Бирюлево. На овощную базу, — срывающимся от страха голосом ответил таксист.

«Всё, Япончик меня пришьет», — в ужасе подумал он.

Я едва не присвистнул от удивления. Но сказал спокойно:

— Так что стоишь? Поехали.

Интересно, что надо от меня Япончику? Большая фигура в криминальном мире. Насколько я помню по прошлой жизни, был коронован в тысяча девятьсот семьдесят четвёртом году. Сейчас действительно числится товароведом на плодоовощной базе в Бирюлево. Работа, вероятно, формальная. Скорее всего даже за зарплатой не приходит. Оставляет заведующему базой в благодарность за официальное трудоустройство.

Как я понял из мыслей таксиста, меня надо было закрыть в подсобке на базе, пока я буду в отключке. А разговор состоялся бы позже, когда приду в себя.

Настоящая воровская малина, где чаще всего появлялся Япончик — ресторан «Сатурн». Находится на улице Кирова, в самом центре. Напротив магазина «Рыба». Сейчас, если не ошибаюсь, улица называется Мясницкой. Неофициальный хозяин заведения — Михаил Звездинский. Известный шансонье и по совместительству каратист. Основная прибыль с этого ресторана тоже уходит на Юг, к Железной Белле. Но Япончик имеет здесь долю.

Соваться туда в одиночку небезопасно. С другой стороны, это ж не заброшенный пустырь, а общественное место. Прямо там никто нападать не будет. Тем более, в конце семидесятых бандиты еще не настолько отмороженные, как в начале девяностых.

Потому я приказал таксисту ехать к «Сатурну». Раз уж вор в законе так жаждет со мной встречи, не буду отказывать. Любопытно же познакомиться с очередной знаменитостью.

Обычному человеку попасть в этот ресторан с улицы практически невозможно. А светить на входе корочки я не хотел. Тогда вряд ли удастся застать внутри кого-то из завсегдатаев.

Я велел таксисту заехать во дворы и остановить машину у чёрного хода. Зашёл через подсобку. Миновал коридоры, заставленные какими-то ящиками, отпихнул с дороги поднявшегося было навстречу грузчика, вышел в обеденный зал.

Япончик скромно сидел за столом в самом углу. Я обратил внимание на его позицию: спиной к стене, одновременно просматривается весь зал. Меня он заметил сразу, но оставался по прежнему спокойным. Разве что тонкие губы изогнула кривая усмешка.

— Вячеслав Кириллович, доброго вам вечера, — я уселся на свободный стул.

— И вам того же, — вполне вежливо ответил Япончик. Потом небрежным жестом подозвал официанта. Тот птицей подлетел к столику. Разлил по стопкам водку из запотевшего графина. Поставил тарелки с мясной и овощной нарезками.

В полупустом зале кроме нас было ещё несколько парочек.

Пианист наигрывал смутно знакомую мелодию. Кажется, я слышал её в виде рок-баллады, а не партии для пианино? Точно! Это же «Отель Калифорния» от группы Eagles. Западный шлягер, ставший модным даже в СССР.

Я поднял наполненную рюмку, усмехнулся иронично:

— Надеюсь, это без клофелина?

Япончик и ухом не повел, словно не понял, о чем речь. Завидное самообладание, однако.

— Вы меня огорчаете, Владимир Тимофеевич, — он приподнял свою рюмку, опрокинул водку в рот, не морщась, проглотил. Закусил половинкой фаршированного яйца.

— Рекомендую, — сказал он. — Водка как слеза комсомолки.

Я выпил. Закусил зеленью — заодно и запах перебьет. Водка действительно оказалась хорошей, прошла мягко, не обжигая пищевод.

— Итак, я жду объяснений, — сказал ему прямо.

Япончик не торопился с ответом.

Я смотрел на него и тоже молчал. Встретив этого криминального авторитета на улице, любой бы предположил, что он учитель. Или дирижер. Или учёный, в конце концов. Но никак не вор в законе, чьё имя скоро прогремит на всем постсоветском пространстве. Япончик будет очень жестко расправляться с конкурентами. Ещё он возьмет в ежовые рукавицы криминальный мир столицы. А в девяностых будет контролировать львиную долю всего московского теневого бизнеса.

Но сейчас он только недавно коронован. Как вор в законе себя пока не проявил.

Япончик смотрел на меня и думал: «Так вот ты какой, олень северный… как же мне с тобой разойтись красиво? Делить мне с тобой нечего, но и с грузинами