Кирпичики - Сергей Тамбовский

в процессе расставания и живём в разных местах.

— И чего так? — заинтересованно продолжила пытать она меня.

— Как там классики говорили, — вздохнул я, — любовная лодка разбилась о быт.

— Давай подробности, — оживилась Катя, — я вот замужем ни разу не была, хочется узнать, как не надо себя вести, чтобы тебя бросили.

— Слушай, конечно, если интересно, — ответил я и тут же вывалил на неё кучу только что сочинённых подробностей. — А мы, кажется, уже пришли.

Перед нами был вход в заведение с завлекательным названием «Скоба».

— Говорят, здесь вкусно и не цены не зашкаливают, — продолжил я, — заходим?

— Если тут места свободные есть, — с большим сомнением уточнила Катя, — в нашем общепите всегда почему-то мест нет.

— Если бы все проблемы такими были, — улыбнулся я, — то люди горя бы не знали и жили до ста лет.

Швейцару, а точнее секьюрити, как у него на бейджике было написано, пришлось дать два оранжевых червонца, тогда он приветливо распахнул перед нами двери этого заведения.

Отдельного стола нам конечно не нашлось, пришлось соседствовать ещё с одной парой, но они были неразговорчивыми и смотрели в разные стороны почему-то. Я раскрыл предложенное официанткой меню, но быстро спохватился и отдал его Кате.

— Что леди желает выпить в это время суток? — повторил я старую шутку.

— Леди желает джин с тоником, — поддела она меня, — но его, кажется, тут не предлагают.

— И хорошо, что не предлагают, — вырвалось у меня, — гадость изрядная эта можжевеловка, как будто настой на хвойном мыле какой-то пьёшь.

— Правда? — изумилась она. — Ладно, тогда бокал шардоне. И мясо с картошкой.

— Ну а мне, — я забрал меню назад, — армянский коньяк пять звёзд и спагетти с морепродуктами, — продиктовал я официантке. — Ну и греческий салатик что ли, если остался.

— Остался, — обнадёжила меня официантка в белом фартуке и быстро скрылась в недрах заведения.

— Обычно обслуживающий персонал таких заведений, — сказал я Кате чисто в целях поддержать разговор, — одевается в соответствии с названием. Ну там если кафе называется «Тарантелла» к примеру, то они по-итальянски смотрятся, в камициях и фазолетто, если «Сиртаки», то по-гречески, в разных там фустанеллах или враках. А если кафе называется «Пироги» или «Расстегай», то тут уж никуда не отвертеться от косовороток и сарафанов.

— И дальше что? — поинтересовалась Катя.

— Да вот всё думаю, во что надо бы одеть обслуживающий персонал кафе «Скоба»… ну чтобы соответствовали… в кузнецов что ли?

— Можно не заморачиваться и надеть те же сарафаны, — ответила Катя, мило улыбаясь.

Так мы с ней беседовали ни о чём битых полчаса, после чего я наконец перешёл к сути дела.

— Послушай, дорогуша, — сказал я ей, допив свой коньяк (а совсем неплохим он оказался), — ты ведь меня не просто так позвала, верно? Дело же какое-то у тебя ко мне есть — так ты выкладывай, не стесняйся.

— Какой ты проницательный, Саша, — ответила она. — Всё так и есть, дело у меня к тебе… небольшое, но важное. Возьми меня к себе на работу. А то время идет, а так и просижу всю жизнь на входе в райком.

— Ты знаешь, — ответил я, — об этом пока рановато говорить — я ведь только-только в руководство попал. В штаб МЖК. А в конторе этой при штабе я вообще пока никто и звать меня никак — старший инженер по капстроительству. Но я тебя услышал и пометку в записной книжке сделал. В течение августа что-нибудь на твой счёт сообразим…

— А ещё лучше, если б ты меня замуж взял, — выложила остальные карты Катя.

— У меня как бы есть уже одна жена, — весело отвечал я, — а многоженство у нас преследуется уголовным кодексом. Так что этот вопрос тоже откладывается на некоторое время. Ещё вина?

Катя от второго бокала отказалась, тогда я рассчитался (всего-то 35 рублей с копейками, по-божески) и мы вышли на узенькую Маяковку с трамвайными путями посередине.

— Ты где живёшь? — спросил я, и тут же выяснилось, что примерно там же, где и я, через две улицы от Свердлова. — Ну значит нам по пути, сейчас машину поймаю.

— На метро же можно, — робко возразила она.

— На метро долго и скучно, — ответил я махая рукой проезжающим жигулям и волгам.

— А откуда у тебя столько денег? — задала она интересный вопрос, — что и на кафе хватает, и на такси. Неужели на заводе так хорошо платят?

— Да не смеши мои тапки, — ответил я, — стописят там в лучшем случае выдают. Просто я недавно устроился в одно малое предприятие, там аванс выдали.

— Интересно, что за предприятие, чем занимается? Может я там тоже пригожусь?

— Это вряд ли… оно делает туннельные микроскопы и разную прочую электронику. В туннельных микроскопах разбираешься?

— Если честно, то не очень, — рассмеялась она.

А я тем временем поймал попутку, это оказалась двадцать четвёртая Волга, вся чёрная-чёрная, как южная ночь. И с хромированной решёткой радиатора. За червонец сторговались до Свердлова.

Дороги были пустыми по ночному времени, поэтому докатились до места мы меньше, чем за полчаса.

— Ну вот тут я и живу, — махнула рукой Катя в сторону двухэтажного барака, называемого в народе «щитками».

— Дааааа, — только и смог выговорить я, — я думал, их уже все сломали, щитки эти.

— Как видишь, не все. Обещают в следующем году, но как-то даже не верится. А ты где живёшь?

— Свердлова-8… а нет, с сегодняшнего дня Свердлова-10, переехал.

— Это сталинки такие, пятиэтажные?

— Они самые. На отдельную квартиру пока не наработал, комната в коммуналке.

— Всё равно классно — у вас там поди и ванна с горячей водой есть?

— Да, конечно. Но летом горячую воду отключают… сейчас уже опять есть. Пойдём покажу — всё равно рядом, — закинул я удочку наудачу.

— Давай в другой раз, а то поздно уже, — и Катя чмокнула меня в щёку и скрылась в подъездной темноте, а я побрёл к своей хате.

Но не добрёл, по дороге меня перехватила Ириша, она сидела на скамеечке между восьмым и десятым домами, откуда открывался прекрасный обзор обоих дворов.

— Значит, говоришь, третья смена у тебя? — прогромыхала она с угрожающими интонациями.

Глава 15

— А что ты тут делаешь, Ириша? — попытался съехать с темы я.

— Тебя жду, неужели неясно? — не стала никуда съезжать она, а покатилась, как асфальтовый каток, дальше. — Бабу себе завёл что ли? Господи ты боже мой, стараешься для него, из сил выбиваешься, а он бабу на стороне завёл!

Вот как, подумал я, из сил она, значит,