Дмитрий Светлов - Черный князь

Ни хрена себе! Древние предки вепсов имели ассирийские корни, а затем по неведомой причине подались на северо-запад! Ну и ладно, шут с ними, Норманн направился к двери, но тихий голос Максима буквально пригвоздил к полу:

— Тебе на сборы два дня, послезавтра откроется портал.

— Что я должен взять? — от неожиданности Норманн ляпнул явную чушь.

— Голову, — серьезно сказал профессор, затем добавил: — Ты должен в одиночку переправиться на тот берег, скажи своим ближним, что хочешь встретиться с волхвом.

— Каким еще волхвом и на кой ляд он мне нужен? — не понял Норманн.

— Севернее аварийной базы живет самый что ни на есть настоящий волхв. У тебя весной свадьба, в глазах окружающих это хороший повод для встречи.

— Как бы на костер не попасть за подобное желание! — поежился Норманн.

— Не пори чушь! — разозлился Максим. — Кто тебе приказал сделать Рунов кол Макоши? Люди никогда не прекратят визиты к волхвам и ведунам! Даже в мое время жулики кормятся за счет слабовольной публики!

Испытывая смешанное чувство радости и растерянности, Норманн направился к итальянцам. Несмотря на то что твердое желание уйти в портал изъявлял один лишь Антонио, оповестить необходимо было всех. Сам он давно подготовился к возвращению домой. Золото было распихано по всем укромным уголкам машины, рюкзак «возвращенца» укомплектован, документы, деньги и ключи лежали в борсетке. Осталось взять продукты да снять «Ниву» с колодок.

Баркас резво пересекал Онежское озеро, разрезной парус[20] позволял держать хорошую скорость даже при порывистом северном ветре. Холодные брызги то и дело перелетали через борт, поэтому Норманн закутался в запасной парус и прижался к носовой выгородке для снастей. Он не собирался рисковать здоровьем и на прощанье прихватывать простуду. Нахохлившийся Антонио крепко вцепился в румпель, а Савиолло с Рокко следили за парусом. Слуги оживленно тараторили, по всей вероятности, увлеклись обсуждением предстоящего возвращения домой. Норманн давно составил план прохода через портал. Для начала необходимо было выспросить у Нины Михайловны нюансы и опасности самого процесса перехода во времени и пространстве. Затем придется совершить несколько пробных переходов и только после этого садиться за руль «Нивы».

— Хватит болтать! — резко выкрикнул Антонио. — Травите кливер-шкот, иначе придется вплавь добираться до берега!

— Подходим к реке? — просто так спросил Норманн, другой причины для поворота не могло быть.

— Да! Сейчас повернем в устье! До захода солнца успеем полюбоваться на исчадие ада! — ощерился архитектор.

— Надо винтовки на всякий случай прихватить, — деловито предложил Рокко.

На этот раз дом попаданцев с прилегающими постройками выглядели в глазах Норманна чужеродно-несуразными. На Руси так никогда не строили, и если два года назад он просто отметил общую неправильность, то сейчас ясно осознал вопиющую дикость общего вида строения. В совершенно не продуманном нагромождении хозяйственных построек не было и толики бытового прагматизма. Но самое главное он заметил только сейчас: каждая деталь дома или сарая прямо-таки вопила о машинной обработке! В четырнадцатом веке любая вещица как бы показывала руку мастера. Здесь же было полное обезличивание, и, как следствие, любой случайный человек мог сделать правильный вывод об обитающих здесь «нелюдях».

— Собрались домой? — не скрывая ехидства, спросил поджидавший у крылечка Иосиф.

— Еще раз позволишь себе подобный тон, и я растяну твою шкуру на стене сарая, — сдерживая желание вмазать по морде, ответил Норманн.

— А что дальше, не подумал? — отступая, спросил охранник.

— Тут и думать нечего, Нина Михайловна найдет себе хахаля помоложе.

— Не засиживайтесь, вас ждут. — Злобно зыркнув, Иосиф развернулся и отправился восвояси.

Они и не собирались задерживаться в пропахшем плесенью и мышами доме. Побросав на лавки простенькие котомки, без задержки направились к смотрителям портала. От бывшего хуторка не осталось и следа, лишь ровная линия кустов ежевики и молодых сосенок выдавали причастность человека к появлению этой растительности. Нина Михайловна встретила по-будничному просто, проявила эмоции только по поводу привезенных гостинцев. Женская натура не устояла перед отрезами тканей, и она долго вертелась перед зеркалом, прикидывая на себя алый атласный шелк, невесомый батист и крашенное в горошек полотно. Увидев мешки с крупой, солью и мукой, расслабился и Иосиф и перестал злобно коситься.

— Это вам. — Норманн аккуратно положил на стол два кожаных мешочка и добавил: — Тут золотые гульдены и серебряные ортуги — монеты Готландского союза.

— Пригодится, — без каких-либо эмоций сказала Нина Михайловна.

Возвращенцы переглянулись: ни слова благодарности, даже спасибо не сказала. Чем они ей обязаны? Да ничем! Строит из себя богиню портала, а сама не способна даже прокормиться!

— Когда можно будет идти в портал? — Савиолло задал самый важный для возвращенцев вопрос.

— Не знаю, — безмятежно ответила Нина Михайловна, — синхронизация не продержалась и секунды.

— Я согласен попробовать отправиться наугад, — решительно заявил Антонио.

— На этот раз появились вторичные поля с чрезмерным пространственным напряжением. При желании можете полюбоваться, но близко не подходите.

— Почему? — полюбопытствовал Рокко.

— Велика вероятность попасть под случайный лепесток, а это чревато совершенно непредсказуемыми последствиями, — пояснила Нина Михайловна.

— Инструктаж проведете сейчас или необходимо дождаться стабилизации портала? — с невинным видом поинтересовался Норманн.

— Инструктаж? — удивилась хранительница портала. — Могу лишь поделиться своим опытом, и не более того.

То, что рассказала Нина Михайловна, более походило на воспоминания о личных впечатлениях. При переходе человек должен почувствовать упругое сопротивление невидимых полей и не повредить невидимый лабиринт. В этом и заключался залог успеха попадания «туда», ибо возвращение в четырнадцатый век проходило без осложнений. Женщина пребывала в полной уверенности, что пропавшие соратники по экспедиции не разбежались по различным временам и эпохам, а погибли непосредственно в портале. Когда объяснение пошло по второму кругу (причем с указанием того, что можно брать, а что повлечет за собой неприятности), Норманн просто-напросто ушел. Он выяснил для себя, каков сам процесс перехода, остальное приложится.

Покрытая пылью и опутанная паутиной «Нива» завелась с полоборота, как будто сама спешила вернуться назад — на грязные петербургские улицы. Первым делом необходимо было отмыть машину от двухлетней грязи, благо шампунь с пластиковым ведром и щеткой дождались хозяйской руки. Слушая сумбурное попурри радиопередач, Норманн не спеша навел чистоту и блеск.

— Прокатимся? — предложил вернувшийся Антонио.

— Поехали, а где слуги?

— Остались с этой ведьмой, она приняла нас за недоразвитых идиотов и привела к пульту управления порталом. — Архитектор хитро подмигнул.

Зачем она это сделала? Или специально нарывалась на удар ножом? Впрочем, для Норманна все было ясно, и дальнейшая судьба хранительницы портала его не интересовала. Он наслаждался плавным ходом своего автомобиля и спешил увидеть долгожданный портал. Увы, предупреждение Нины Михайловны оказалось более чем справедливым — вместо серого марева переход блистал калейдоскопом радужного сияния, из которого то и дело вырывались сполохи холодного пламени. Красочное зрелище не радовало глаз, ибо замерший в напряженном ожидании лес почти ощутимо предупреждал о неведомой опасности.

— А мы вас видели! А мы вас видели! — с довольным видом прокричали слуги.

— У ведьмы есть стеклянная доска, показывающая объекты по обе стороны портала, — пояснил Рокко.

— Вы видели картинку? — насторожился Норманн, подозревая, что в округе есть спрятанные телекамеры.

— Нет, — отмахнулся Савиолло, — там всякие кружочки, ромбики и квадраты. С противоположной стороны набралось три девятки всякой всячины, а здесь только машина и вы двое.

— Иосиф готовит оружие, по его словам, в портал каждый раз лезут любопытные дурни, — добавил Рокко.

Лезут, не лезут — это не его ума проблемы, Норманн направился к летней кухне: режим питания должен соблюдаться при любых условиях, включая боевые.

— Ну и горазд же ты спать, — Нина Михайловна бесцеремонно стянула с Норманна одеяло, — мы всю ночь воевали, а ты дрых без задних ног.

— У вас своя война, а у меня своя, — недовольно ответил женщине — он не любил чужаков у своей кровати и не терпел бесцеремонности.

— Портал открылся, твои итальянцы уже в полной готовности к переходу, — словно змей-искуситель, прошептала Нина Михайловна.