Мальчик из будущего: Мальчик из будущего. Отрок. Новик - Владимир Геннадьевич Поселягин

этой нашей встрече я ими так и сыпал. Обговорив порядок издания, материала Эриху набралось на шесть статей, чем он был очень доволен, причём в последней будет и письмо императора, и информация по Дальнему. То есть когда выйдет эта статья, я уже буду далеко, чтобы англичане не успели среагировать. Как ни странно, оба немца не стали распускать обо мне информацию, держа её в тайне, а то чую, местный наместник меня так бы просто не отпустил. Нет, не арестовал, это немцам даже в голову бы не пришло, но моя известность в Циндао была такова, что балы и разные званые ужины были бы обеспечены. Весь белый свет Циндао наверняка возжелал бы со мной познакомиться. Это герр Гроссе сказал, Эрих подтвердил.

Дальше я несколько дней жил в доме Эриха. Билет на пароход мне организовали быстро, но отходил он только через четыре дня. За это время я приоделся, снова став белым человекам. Багаж прикупил, два новеньких кожаных чемодана. Мелочь разную, требуемую в путешествие, в общем, подготовился. За эти дни Эрих подготовил первую статью, отправив её телеграфом в Берлин, и она вышла в первом же номере на главной странице. Герр Гроссе готовился её перепечатать уже тут, в Циндао. В статье были подробности захвата двух японских крейсеров у их берегов, как вели себя перегонные английские команды и остальное, вплоть до их перегона в Порт-Артур. Алексеева там тоже коснулось, не смог я удержатся. Описал, что благодаря ему много что пошло прахом, и про свой первый арест упомянул. Это было в первой статье, потом пойдут остальные. Ах да, моя формула-загадка вышла с этой же статьёй, как и предложение всему учёному миру из желающих встретиться со мной в парижском университете. Пока ответной реакции не было, да и рано ей ещё быть. А насчёт формулы я был уверен, её в моё время никто не мог решить, что уж про это говорить. Её создал в двадцатом веке один профессор-физик, и вот с тех пор она как камень в зубах науки – видно, а разгрызть не получается. Кто только за неё не брался.

Прощались мы недолго. Эрих помог мне устроиться в каюте, после чего обняв на миг, кивнул и покинул борт судна, спустившись в шлюпку. Мы с ним обещали держать связь через телеграф, так что надеюсь, что его статьи обо мне не прекратятся.

Потом было довольно долгое и неторопливое плавание, пароход оказался на удивление не скоростным, и вот он – берег Северной Америки и порт Сан-Франциско. Ближайший пароход из Циндао шёл именно сюда. К сожалению, рейсов до Южной Америки не было. Кстати, этот пароход, разгрузившись и снова загрузившись, вернётся в Циндао, а потом снова пересечёт Тихий океан, но путь его уже будет лежать к Южной Америке, однако ждать так долго мне не хотелось.

Таможню я прошёл легко, чуть-чуть накинул на лапу таможеннику и тот не обратил внимания, что в списках пассажиров парохода я значусь под одними данными, а документы были на другие. Однако отметка порта Циндао на них имелась, Эрих расстарался, вот и тот поставил свою отметку, дружелюбно улыбнувшись.

– Надолго к нам, господин Ларин? – поинтересовался таможенник.

– Нет, ненадолго. Путешествую я.

– Добро пожаловать в Америку. Надеюсь, вам тут понравится.

– Благодарю.

Таможенник продолжил заниматься своей работой, на очереди были остальные пассажиры, я умудрился первым проскочить, покидая судно, ну а я, свистнув носильщика, молодого паренька, двинул в сторону ближайшего отеля. Мне нужно было спуститься ниже. Поэтому я планировал найти попутный борт, параллельно обдумывая идею прокатиться по самой Америке, посмотрев, как тут живут.

Заселился в отель, где портье, узнав меня по фамилии, – тут я тоже был на слуху – попросил оставить автограф, немного выбив меня из колеи. Это был первый автограф, и я немного растерялся. Правда растерянность быстро прошла, так что расписался, указав, кому пишу. Оставив багаж в номере, я направился на телеграф. Там написал сообщение Эриху, в котором сказал ему, что добрался до места, и поинтересовался новостями. До вечера ожидать ответа не стоило, так что, оставив свой адрес, ответ принесут прямо мне в номер, я направился в отель. Там же пообедал, так как моё судно утром прибыло во Фриско, и на борту я только позавтракать успел, а после обеда отправился в порт. Попутные суда были, но все каботажники и меня не устроили. Посмотрел и на те, что были выставлены на продажу. Среди них даже затесалось несколько парусно-паровых яхт, но мне они были не интересны, там команда была нужна. Я уже твёрдо было решил отправиться по земле, через Мексику, как один местный портовый работник посоветовал посмотреть выставляемую на продажу парусно-паровую яхту одного местного почившего банкира. Его семейство распродавало часть имущества. Не потому, что тот их оставил в долгах, тут с этим было всё в порядке, а просто, потому что семейство увлечения главы не поддерживало. Он любил ходить в море один и яхта была спроектирована так, что можно было управлять ею без экипажа. А продать не могли вот уже как второй месяц, потому что цену ломили. Яхта действительно эксклюзив, одна в своём роде, однако от величины цены я тоже удивился, но и заинтересовался.

Договорившись встретиться с адвокатом семейства, сами они отсутствовали во Фриско, мы вместе направились смотреть яхту. Та стояла на отдельной стоянке яхт, фактически яхт-клубе в его первоначальном виде. К моему удивлению, она оказалась вполне большой. Триста семьдесят тонн, причём корпус по проекту миноносца-истребителя. Банкир особо качку не любил, так что такой размер вполне позволял на ходу от неё избавляться, ну или стоя на якоре в какой бухте. Да, этот банкир был большим оригиналом, несмотря на свою морскую болезнь, он был отчаянным мореходом и море очень любил. Самой яхте было три года и она действительно была в отличном состоянии. Изучая судно, я всё больше и больше приходил к мысли, что это то, что нужно. Если бы я строил себе яхту по своим запросам, я бы построил нечто подобное.

Корпус был металлический, проклёпанный, узкий силуэт давал хорошую скорость и отличную мореходность, две мачты с косыми парусами позволяли идти под ветром, а четыре котла в машинном отделении – при необходимости под паром, причём так же ходко, под двадцать пять узлов при наличии машинной команды и кочегаров. Паспортная скорость «Астории» была двадцать четыре узла. Каюты были оборудованы для всего семейства банкира, так что на борту с некоторой свободой и