Космонавт. Том 2 - Феликс Кресс

возможно, и Наташке достанется, — я посмотрел на Ваню, который после моих слов посерел лицом ещё больше. Видимо, о таком варианте он даже и не подумал.

Ваня смотрел на меня, как двоечник на контрольной, ждущий подсказки. Да меня, по правде говоря, и просить не надо было. Решение я уже принял.

— Встреча с ними когда? — спросил я, прокручивая в голове план действий.

— Завтра в шесть.

Я кивнул, машинально проверяя часы. Стрелки показывали без двадцати девять.

— Иди домой. Когда встретишься с ними, скажи, что согласен.

— Ты что… — Ваня вытаращил на меня глаза.

— Не ссы, — я хлопнул его по плечу и улыбнулся. — Разберёмся.

Ваня посмотрел на меня долгим немигающим взглядом, а потом кивнул.

— Спасибо, Гром, — сказал он и поднялся на ноги. — Я расскажу тебе, о чём мы договорились, после встречи с ними.

— Давай. Завтра мы с группой собираемся в парке Горького вечером. Подходи туда. Мы там с семи будем. —

— Принял, — сказал Ваня и пошёл к лестнице.

Проводив его взглядом, я поднялся на ноги и пошёл домой, обдумывая услышанное. Возле квартиры я притормозил, прислушиваясь. За дверью слышался смех родителей, звяканье ёлочных игрушек и тихие звуки музыки. Если я хочу реализовать задуманное, нужно будет что-то с родителями решать. Я зашёл в квартиру и отправился спать. Завтра меня ждал очередной насыщенный день.

* * *

Утренний мороз щипал щёки, как рассерженная тёща. Я завершал пробежку по знакомому маршруту: от школьного стадиона к дому. Ноги сами несли меня по утоптанным тропинкам мимо дворников, которые копошились у подъездов с деревянными лопатами.

Отыскав взглядом телефонную будку, я свернул к ней. Выудил из кармана монетку, вставил её в монетоприемник, набрал «07» и стал дождаться щелчка коммутатора. Трубку сняли после второго гудка.

— Дежурная часть. У телефона, — произнесла трубка приятным женским голосом.

— Соедините с капитаном Ершовым из Третьего управления. Кодовое слово — «Гром», — чётко произнёс я в микрофон, приглушая звук ладонью и вспоминая кодовое слово, данное мне Серым тогда в кабинете у генерал-полковника.

Щелчки коммутатора, приглушённое дыхание оператора.

— Соединяю, — коротко ответила операторша.

Три протяжных гудка и трубка снова заговорила:

— Ершов у телефона, — послышался знакомый бесцветный голос.

— Александр Арнольдович, это Громов. Нужно встретиться. Сегодня.

Пауза. Где-то на фоне звякнула металлическая заслонка сейфа.

— Тема? — капитан щёлкнул зажигалкой.

— При встрече.

Послышался скрип нагруженной пружины. Видимо, капитан откинулся в кресле. Секундная тишина, прерываемая шипением телефонной линии.

— Двенадцать дня. На КПП назовёшь мою фамилию, — в трубке послышался звук выдыхаемого дыма. — И паспорт не забудь, Громов.

— Принял. Буду, — сказал я.

Трубку Ершов положил первым. Я вышел из телефонной будки, поправил воротник куртки и побежал домой.

Переступив порог квартиры, я услышал негромкие голоса матери и отца, доносившиеся из кухни, шипение сковороды и одуряюще аппетитный запах оладьев — мать уже колдовала на кухне.

Поздоровавшись с родителями, я прошёл в свою комнату, скинул пропотевшую тренировочную форму и пошёл в душ.

— Сергей? — стук в дверь прозвучал ровно в тот момент, когда я натягивал одежду после ванной. Отец открыл дверь, вошёл и без лишних предисловий спросил: — С тем другом разобрались вчера?

Я застёгивал пуговицы на рубашке, наблюдая в окно как с крыши соседнего дома срывается пласт снега.

— Мелочи, — ответил я, застёгивая ремень. — Дело житейское и мы уже всё решили.

— Всё решили… — задумчиво проговорил отец, привалившись к косяку плечом. Я кивнул и подошёл к столу, чтобы взять с него часы. Точность — вежливость королей, как говаривали и я был с ними полностью согласен, чувствуя себя некомфортно каждый раз, стоило мне забыть дома часы.

— Серёжа. — Отец неожиданно положил руку мне на плечо, пока я возился с застёжкой. — Если надо… В общем, помни, я готов помочь и всегда рядом. Даже, когда я далеко…

— Спасибо, отец, — я посмотрел ему в глаза. — Но там и правда мелочи, с которыми нам по силам справиться самостоятельно.

Отец ещё несколько секунд постоял так, всматриваясь в моё лицо, а затем, кивнув, вышел из комнаты. Не знаю, что он хотел разглядеть на моей физиономии, но, видимо, не нашёл то, что искал.

Несмотря на вчерашние тревожные новости, настроение у меня сегодня было прекрасное. Напевая под нос какую-то прилипчивую мелодию из будущего, я вышел из комнаты. Зашёл на кухню, плеснул в чашку чаю, схватил оладушек и, перекусив по-быстрому, собрался уходить.

— Серёженька, ты куда? Поешь нормально, что ты на бегу всё, да на бегу.

— Некогда, мам. Спешу. С друзьями встретиться нужно. Вернусь к ужину, — сказал я.

— Ох, деловой какой, — шутливо проворчала мать, пытаясь скрыть улыбку.

— Всё, я пошёл. — Чмокнув мать в щёку, я вышел из квартиры.

Мороз ударил в лицо, едва я вышел из подъезда. С неба падали пушистые снежинки, укутывая деревья в белоснежные шубы. На секунду мелькнула шальная мысль: вот бы сейчас взять ватрушку, да пойти с горки прокатиться пару раз, а потом в палатке глинтвейн взять, пить и любоваться зимними красотами, а не вот это вот всё.

Но, ватрушки появятся только через пять лет, если мне память не изменяет, глинтвейн тоже на каждом шагу не купить, а дела сами себя не сделают.

На остановке долго стоять не пришлось — автобус приехал практически сразу, как только я подошёл. Я втиснулся между женщиной с авоськой, из которой торчали куриные лапы в инее, и стариком в заношенной ушанке с забористым чесночным духом. Водитель объявил следующую остановку и мы тронусь с места.

Пока автобус ехал, я думал. Ещё вчера мне показался странным выбор этих товарищей-гастролёров. Семья наша хоть и не самая бедная, но и к элите нас причислить нельзя. Да, у нас есть некоторая техника, мебель, но её незаметно не вынести. Поэтому их выбор мне не понятен.

Разве что… Разве что у них другая информация.

Автобус скрипнул и остановился.

— Молодой человек! — окрик сзади заставил обернуться. Та самая женщина с курами протискивалась к выходу. — Вы выходите?

Мотнув головой, я посторонился, пропуская женщину вперёд. Мне оставалось проехать ещё одну остановку и это время я решил использовать, чтобы подумать диалог с Серым.

Автобус высадил меня у сквера с обледеневшими скамейками. Здание на площади Дзержинского