Коловрат: Знамение. Вторжение. Судьба - Алексей Миронов

скалу, которая едва заметно опускалась в обоих направлениях. – Вперед, к Коломне, али назад?

Коловрат думал недолго, но решение его удивило Ратишу.

– Вперед пойдем, – приказал воевода.

– Как скажешь, – кивнул Ратиша.

Полдня они шли вдоль берега по бурелому, то и дело выбираясь из леса, чтобы проверить высоту скал. Но скала снижалась очень медленно. Однажды вышли на лесную дорогу, которая вела к берегу. В конце этой дороги Коловрат разглядел даже какие-то обветшалые строения, похожие на заброшенный починок.

«Не тот ли самый, – подумалось на миг воеводе, – недалече от которого мой клад лежит в пещере, где Архипа схоронили. Место уж больно похожее. Может, прихватить все-таки бочонок с золотишком?»

Но, поразмыслив недолго, боярин отогнал эти мысли.

«Пока еще рано, – решил он, стоя в раздумьях на дороге. – Ратиша – человек верный, но вот остальные „лесные духи“ о сем знать не должны. Конечно, времена смутные, могут и перебить вскорости всех моих приказчиков да верных людей. С кем тогда забирать золото неизвестно. Но если сейчас вынуть, то где хранить далее? В лагере у Рязани? Туда еще самим добраться надобно, а с золотом вдвое тяжелее будет. Нет, пусть покуда полежит еще под охраной Архипа. Ватаге, Васькой собранной, уже вперед уплачено. На постройку лодей быстроходных тоже деньги дадены. Обойдусь пока. Сначала с князем до Мурома доберемся, осмотримся. Прознаем, что на Руси творится, тогда и вынем. Место здесь глухое, в любое время пробраться тайком можно. Подождем».

– О чем призадумался, Евпатий Львович? – раздался голос Ратиши позади. Он только что выбрался из бурелома на проселок и остановился отдышаться.

– Да так, – отмахнулся воевода, – пустое. Идем далее.

И шагнул в лес.

– Гляди, боярин, – вдруг воскликнул Ратиша у него за спиной, – вон там, вдалеке, не починок ли?

– Хватит с нас починков, – заявил Коловрат, не останавливаясь. – Ты забыл, сколь долго мы искали такой же на днях, а потом озеро? Поспешай лучше к Рязани обратно.

– И то верно, – не стал спорить Ратиша, бросил последний взгляд на починок и направился следом за Коловратом.

Наконец, ближе к вечеру, они нашли место, где можно было спуститься на лед. Скала здесь была уже не так высока и кое-где ее даже рассекали выступы мерзлой земли, поросшие корявыми березами. Привязав к одной из них веревку, рязанцы лихо спустились вниз и, никем не замеченные, перебрались на другой берег.

– Идем подальше от реки, – решил воевода, – дорог там нет. Как в чащу поглубже проникнем, так и пойдем к Рязани через лес, как сюда шли. Если никуда не ввязываться, через пару дней опять в лагере будем, даст бог.

Довольно быстро отряд Коловрата углубился в чащу, потом свернул и двигался в направлении Рязани, пока солнце не стало опускаться за деревья. В этот момент шедший впереди разведчик подал знак остановиться, заметив какую-то опасность.

– Что там? – шепотом вопросил воевода, оказавшись рядом чуть позже.

– Какой-то лагерь в лесу, – также шепотом ответил «лесной дух», отодвигая ветку, – прямо на нашем пути. Вон там, огни горят и дозорные бродят.

– Татары, что ли? – удивился Ратиша.

– Не похоже, – засомневался разведчик, – больше за наших мужиков издали сойдут.

– Это кто же тут в лесу может лагерь устроить из наших? – удивился Ратиша. – Или все же татаре? Помнишь, Евпатий Львович, что они в нашей одеже щеголять любили?

– То раньше было, – кивнул Коловрат, внимательно присматриваясь к тем, кто сидел у костров, – еще до войны. А теперь им таиться незачем. Они же думают, что всех нас уже убили и свободно по нашей земле ходят.

И вдруг его взгляд уловил что-то знакомое в одной из фигур, сидевших у большого костра. Тот бородатый мужик, явно бывший здесь за главного, яростно размахивал руками и что-то доказывал ратникам, расположившимся напротив него.

– Макар, елки-палки! Живой! – радостно воскликнул боярин и, не таясь, направился прямиком в лагерь, крикнув остальным: – Спокойно, ребята. Это и правда наши.

Когда совсем стемнело, они уже сидели у костра на бревне и поедали свежезапеченного лося вместе с обитателями лесного лагеря.

– Так как, говоришь, тебя сюда занесло? – продолжал допытывать своего приказчика боярин после того, как они наобнимались вдоволь.

– Поначалу все было, как ты и велел, – бойко рассказывал исхудавший приказчик, не сводивший радостного взора со своего хозяина. – Взял я грамоту княжескую, помощников по торговым делам да две сотни людей под командой Наума. И отправился в Коломну, а после в Ростиславль и Красный. Княжича успел навестить, покудова тот не уехал. И Наум тоже вскорости к Рязани подался. С тех пор ни одного из них не видал. Ну, а я остался ополчение собирать.

– Убили Федора в стане татарском, – поведал давние новости приказчику Коловрат. – И Наум, похоже, сгинул на пожаре во время осады.

– Вот те раз, – огорчился Макар, даже перестав жевать.

– Много ль народу собрал? – поинтересовался воевода, возвращаясь к основной теме.

– Как и было велено: почитай полторы тыщи мужиков набрал в ополчение. Пока сотник был со мной, дело быстрее шло, а как уехал, многие разбежались. Хорошо, что Наум ратников своих почти всех мне оставил. Прошлись мы с ними по деревням в этих местах и всех мужиков, свободных от покоса и сбора урожая, под Коломну согнали. Лагерь там соорудили, стали обучать их копья держать и на врага ходить. Оружия у нас с собой привезено было маленько. Хоть и плохо выходило у нас поначалу, но стояли там долго, вестей ждали от тебя. И под конец получше стало выходить. Вон и ратники соврать не дадут.

Сидевшие напротив дружинники Наума закивали.

– Макар не врет. Мужики у нас толковые попались. Не только рогатиной или копьем научились колоть, многие даже мечи освоили.

– И что же вы с таким воинством успели сотворить? – ухмыльнулся довольный Коловрат, который был рад уже тому, что встретил своего второго приказчика живым и здоровым посреди этой смертельной свистопляски.

– Наше дело было приказа твоего дожидаться, а не лезть на рожон, – ответил Макар. – Сам же сказал – что мужики только на обозы нападать по лесам сгодятся. На большее мы и не рассчитывали. Сидели в лагере лесном, на глаза никому не показывались, ждали. Долго ждали,