Нить в прошлое - Михаил Васильевич Шелест

вы, со своими идеями и предложениями, от которых, в связи с их соблазнительностью, сложно отказаться.

Санька перевёл дух. Все ждали продолжения.

— Тут Вячеслав Юрьевич неплохую идею предложил, а я, вспомнил тот люд, что на рынках в девяностые торговал всякой всячиной, даже сигаретными окурками. Бывшие военные, профессора, инженеры и рабочие были вынуждены сменить профессию и зарабатывать чем придётся. Не было работы. Я хочу предложить им работу здесь. И, заметьте, не из альтруистических или гуманных соображений, а из меркантильных. Нам ведь нужна рабочая сила?

Александр оглядел потенциальных «партнёров». От него, от его слов сейчас зависело, останутся с ним эти люди, или нет. И если ещё час назад, он бы спокойно отнёсся к тому, чтобы остаться одному в этом мире, то теперь — нет. Эти люди ему стали здесь необходимы. Жизненно необходимы.

— Нужны, конечно, — нарушил тишину Яковенко. — Китайцев можно за чашку риса эксплуатировать, но будут нужны квалифицированные кадры. Ждать, что царское правительство обеспечит, наивно.

— Правильно, — согласился Санька. — И тут наступает бремя моей ответственности за «наш народ». Да и за вас. Ведь их и вас могут, «банально», убить. Или начать устраивать правовые и не правовые препоны. Опять же, отнять имущество при смене власти. Так вот… Я хотел бы этого избежать.

[1] БДК — большой десантный корабль.

[2] Читайте серию книг автора https://author.today/work/series/30122

Глава 10

Санька снова перевёл дух.

— Как вы знаете, что-то гарантировать можно только тогда, когда ты сам становишься хотя бы субъектом, а не объектом. Вот я и собираюсь стать субъектом, то есть на этой территории взять власть в свои руки.

— Э-э-э… На какой, «на этой»? — спросил Селиванов.

— На территории Уссурийского края.

— О! Сделать Дальневосточную республику⁈ — произнёс Устинов, вскинув правую бровь. — Не сказать, чтобы оригинально, но, по крайней мере, логично.

— Скорее — монархию, — уточнил Санька.

Устинов на это только хмыкнул.

— Не пойму, как тебе удастся перехватить этот жирнющий кусок у Императорской России? — задал не риторический вопрос Шура Яковенко. — Её представители рвут и мечут в Китае. После Нерчинского договора семнадцатого века, они пытаются навязать новые условия. Пока только о правом береге Амура и о совместном использовании Уссурийского края.

— Вот-вот, — кивнув, сказал Александр.

— Ты хочешь привлечь наших военных? — догадался Селиванов.

— Да, я хочу дать им шанс зажить достойно, или переждать девяностые.

— Это надо считать, — протяжно произнёс Селиванов. — Чем бюджет пополнять? Ресурсов-то много, но это и влияет на устойчивость правительства. Слишком много уже сейчас имеется желающих забрать эти земли. Даже имеющееся здесь золото уже привлекательно для всех, как ты говоришь, субъектов. А ты хочешь их всех отодвинуть? Как, Викторыч? Морпехами на БДК?

— Морпеха может попытаться обидеть каждый, но не все их них выживут, — сурово напрягши лицо, пошутил Устинов. — А мне нравится эта мысль. Думаю, народ сюда ломанётся. И взять из девяностых можно не один БДК, а пару эсминцев с экипажами. Один поставить в заливе Находка, другой в Уссурийском.

— Тогда уж пять, чего мелочиться? — буркнул Шурочка.

— Правильно. Ещё есть Посьет, Славянка, Устье Суйфуна, русло Суйфуна, русло Уссури и восточное побережье.

— Правильно рассуждаешь, — кивнул Князь. — Не думаю, что экипажи откажутся провести весело «отпуск». Тем более, если их перенеси сюда принудительно, а потом объяснить ситуацию. Ха-ха…

— Ни хрена ты зверюга! — удивился Устинов.

— А ты думал! — сказал Санька и спросил себя. — Не это ли начало твоего перехода на тёмную сторону?

— После объяснения, тех, кто не захочет остаться и заработать деньги, я отправлю домой для того, чтобы подумать. Оставлю им телефон для связи. Позвонят обязательно, когда посидят на скоромном.

— Жестоко, но разумно. Тем более, что их же контрразведка замучает. Особенно вахтенный комсостав, гы-гы-гы, — выразил одобрение похохатыванием, прикрыв губы ладонью, Яковенко.

— Да, уж. Не позавидуешь отцам командирам. Проще, действительно, тут остаться.

— Тем более, что если все остаются здесь, то я смогу вернуть корабль назад в тот же самый момент.

— Да-а-а… В твоих временных континиумах хрен без бутылки разберёшься.

— Континуумах, — поправил юриста Устинов

— Да, какая разница⁈ — махнул тот рукой. — Так от нас ты чего хочешь? Клятву верности? Крестоцелование?

— Простого понимания, — пожав плечами, сказал Александр Викторович, уже думая о царском имени. — Александр Первый? Ха-ха!

— И какой нации будет твоё царство? — спросил Селиванов. — Государственный язык, я понимаю, — русский? В Москве могут не понять. Подумать, что какой-то очередной Емелька Пугачёв объявился.

— Думаю, правильно будет пока принять мульти-язычие. Китайских только наречий тут десяток. Тазы, нанайцы. Государственных будет пока два языка: китайский и русский. Для русских мы китайцы, длякитайцев манзы. Короче, разберёмся по ходу пьесы. Ещё нужно с императорами списаться, но дипломатическую сторону обсудим после.

Оглядев всех присутствующих и остановив взор на Петровиче, сидевшем, словно на совещании большой двадцатки, важно выпятив худощавую, изрисованную картинками грудь, словно на нём был надет как минимум строгий деловой костюм, а не простынь через одно плечо. Он серьёзно кивнул старику и Петрович ему кивнул, одобрительно подняв большой палец вверх.

— И, всё-таки, я про ресурсы не договорил. Тут ведь многого нет. Придётся закупать. Но, скорее всего нам устроят блокаду.

— Ага! Пусть попробуют! — сказал Устинов.

— Тогда введут санкции.

— Тогда мы введём блокаду им. Я вообще-то настроен более, чем решительно. Имея такие возможности и технологического преимущества в средствах обороны и нападения, грех не попытаться поставить кое-кого раком.

— Хе-хе-хе! В этом тебе Мишаня с удовольствием поможет, — сказал Шурочка.

— А ты?

— И я! Какой вопрос⁈ Мы с тобой.

— Действуй — злодействуй! — выразил общее мнение Устинов.

* * *

1 октября 1993 года сторожевой корабль «Доблестный» был расформирован. Его должны были продать фирме США «Глобал Маркетинг Систем» для разделки на металл в Индию. Командир корабля сидел у себя в каюте и размышлял, застрелиться или нет. Его, как и всех остальных офицеров, вывели за штат и месяца через два уволят на пенсию.

С 19 июня 1991 года «Доблесный» подвергся капитальному ремонту, но 3 июля 1992 года из-за отсутствия финансирования исключен из состава ВМФ и сдан в отдел фондового имущества для разоружения, демонтажа