Ревизор: возвращение в СССР 20 - Серж Винтеркей

них будет спать на полу. Женщины с детьми займут спальню. А в большой комнате только три спальных места. Не хозяина же на пол спать отправлять.

— Я лягу на пол, никаких проблем, — заявил Марат.

Уложив детей, Галия занялась размещением гостей, кто-то пошёл в ванную, а Оксана получила возможность поговорить с Маратом наедине.

— Хорошая девушка, — улыбаясь, проговорила Оксана, глядя на сына.

— Аиша? — встрепенулся Марат.

— Ну, да. Ты присмотрись к ней получше. Вдруг у вас что и получится. Уедешь с ней за границу.

— Зачем? — удивлённо уставился Марат на мать. — Я не собираюсь никуда уезжать. Аиша мне, конечно, очень нравится. Но к чему уезжать? Мне в Москве нравится. Тут Павел очень помогает. На работу устроил, машину помог купить, с Аишей познакомил. К нему всегда можно за советом обратиться, за помощью… А что я в Ливане делать буду? Даже местного языка не зная?

Подумайте только, Пашка ему машину помог купить! Это мы с отцом её купили, — с обидой думала Оксана, уже зная, что Загит дал сыну денег на покупку. Тоже мне, нашёл друга и защитника. А родители, значит, тебе ничем не помогают?

* * *

Вернулся домой поздно, а жена сообщила, что Сатчан ждёт звонка.

— Ну, сегодня уже звонить не буду, — усмехнулся я.

Да и догадываюсь я, что ему нужно…

Глава 7

* * *

Москва. Квартира Ивлевых.

— Что вы все на кухне торчите? — спросила своих мужчин Оксана, проснувшись утром в воскресенье и выйдя на кухню.

— Паша спит ещё, — объяснил Загит. — Ушли, чтоб разговорами ему не мешать.

— Тоже мне, — хмыкнула Оксана. — Десятый час, а он всё спит. А вы его так расхваливаете, мол, работящий.

— Он по ночам работает, под утро только лёг, — довольно резко ответил ей Загит. — Днём не получается работать, сама ж видела, он тут, как белка в колесе вертелся с нами. Спасибо бы лучше сказала, что он нас так хорошо принимает. Есть же такие хмыри, что своих родственников, уехав в Москву, и на порог не пустят, не то что кормить будут и переночевать по-людски уложат.

Оксана недовольно поджала губы, но ничего не ответила, налила чашку чая, добавила молока и потащила в спальню.

* * *

Москва. Квартира Ивлевых.

— Смотрю, у вас холодильник неплохо так загружен, — заметила Оксана, подавая чай с молоком дочери. — И колбаски разные, и всякое такое… импортное. Дефицит.

— Да, Паша бегает целыми днями с одной работы на другую, потом на третью. Он молодец, у нас дома в Святославле я и половины не пробовала из того, что сейчас у меня каждый день на столе есть.

— Конечно, он и должен так бегать! — удивлённо посмотрела Оксана на дочь. — И еду тебе должен самую лучшую покупать, ты же ему двоих сыновей родила! Он по гроб жизни тебе теперь обязан. На руках тебя носить должен, холить и лелеять. И по ночам он с детьми должен спать, а не ты!

— Мам! Ты же обещала, про Пашу плохо не говорить!

— Всё-всё! Молчу! Какие вы все нежные, уже слова сказать нельзя.

Они помолчали немного и Оксана решила осторожно разузнать, что у них тут с сестрой её приключилось, что та, теперь, знать её не хочет.

— Слушай, а ты давно с тётей Машей общалась? — спросила она Галию. — Что-то она странно на меня реагирует, разговаривать не желает. Что тут случилось?

— Ты об этом, лучше, с Павлом поговори, — помрачнев, ответила ей дочь, которой мать только что напомнила о том, как пыталась через тетю заставить ее сделать аборт. Убить Русланчика и Андрюшку. — Он лучше знает, как и что там произошло.

Вот же, дурочка! — расстроилась Оксана, глядя как у дочки желваки играют. — Не понимает, что мама ей добра желает! Этот гад уже настроил её против всей семьи…

Москва. Квартира Ивлевых.

Заканчивая кормить Андрюшу, Галия тормошила его за носик, чтобы он проснулся и продолжил сосать грудь. А малый ленился и только улыбался во сне. Как, вообще, можно было говорить об аборте⁈ — не могла понять Галия.

Возмущению её не было предела. Разговор с тёткой всплыл в памяти. Сейчас она прибила бы её на месте! А мама? Никак не может по-человечески. Что с ней делать? Всё ей надо о Паше гадость какую-то сказать. Она успокоится вообще когда-нибудь? Ирина Леонидовна говорила, что после рождения внуков вздорным старикам деваться уже некуда и приходится мириться с выбором детей. Но маму и внуки не останавливают!..

* * *

Москва. Квартира Ивлевых.

— Во сколько ты собираешься домой ехать? — спросил Загит Руслана.

— Да я, если честно, ещё вчера думал вернуться, — ответил Руслан. — Хорошо, Настя догадалась сюда позвонить, теперь можно не торопиться.

— Да, плохо, когда телефона в доме нет, — кивнул Загит. — Езжайте вместе с матерью, поможешь ей с сумками.

— Конечно, — кивнул сын.

Вернулась в кухню Оксана.

— Мам, выходим из дома в двенадцать, — сказал ей Руслан, — попробуем сесть на проходящий поезд до Брянска. Ночью будем в Святославле.

— Я вас отвезу на вокзал, — пообещал Марат.

— А ты поедешь с нами провожать? — обратилась Оксана к Загиту.

— Угу, — ответил тот, поднялся и пошёл курить на лестницу. Руслан поспешил за ним.

Оставшись наедине с младшим сыном, Оксана подсела к Марату поближе.

— Маратик, как ты, вообще, живёшь? — участливо глядя на него, спросила она.

— Всё хорошо, мам. Работаю в училище у себя, физкультуру веду у старшекурсников. На ЗИЛе у нас целая секция самбо.