Старуха - Квинтус Номен

– То есть возьмите ватку в руку и крепко ее сожмите.

– Хм… очень интересно. А вода-то куда делась?

– Да никуда она не делась, вся в этой ватке и осталась. То есть не совсем в ватке: я в эту ватку запихала примерно один грамм полиакрилата – и этот грамм способен впитать уже поллитра воды.

– Это как?

– Это очень просто. Этот полиакрилат по структуре… как бы объяснить-то понагляднее… он как рыба фугу японская, которую каждый самурай должен хотя бы раз в жизни попробовать. Но не суть, суть в том, что рыба умеет раздуваться в шар, потому что у нее скелет не как у селедки, а раздвижной… может, в зоологическом музее скелет есть? Ладно, по другому попробую. Полиакрилат – это такая пространственная структура, у которой внутренняя поверхность молекулярной цепи очень гидрофильная, и она притягивает воду, при этом не химически, а чисто физически – и ее удерживает внутри потолстевшей молекулярной цепочки. Удерживает настолько крепко, что руками – и даже чем-то более тяжелым и сильным – воду изнутри молекул выжать невозможно. А от испарения вода прикрыта как раз полимером, который сам по себе воду пропускает довольно плохо, поэтому испаряется захваченная полимером вода исключительно медленно. То есть если вода попадет в полиакрилат, то она там и останется…

– Зачем?

– А затем. Коэффициент инспирации у пшеницы составляет пятьсот…

– Коэффициент чего?

– Это сколько единиц воды растение должно испарить чтобы получилась единица зерна. Так вот, чтобы собрать в степи десять центнеров пшеницы, пшеница должна испарить уже пятьсот тонн воды! А метровый слой почвы может весной накопить хорошо если сотню тонн на гектар. Понятно, потом еще и дождики льют – но весной-то после таяния снега с этого гектара тонн двести воды просто стекают! А если в земличку осенью добавить этот самый полиакрилат, примерно по полкило на квадратный метр, то этот квадратный метр легко впитает уже четверть тонны воды, что в пересчете на гектар составит… в общем, хватит пшенице на выращивание пятидесяти центнеров с гектара. А если учесть, что поликакрилат даже из влажного воздуха воду вытягивает… Но вот корни растений воду вытягивают куда как сильнее человеческого кулака, и даже сильнее, чем ее удерживает макромолекула полиакрилата – так что пойманная им вода вся пойдет на рост столь нужного стране зерна.

– Интересно… а во что такое поле обойдется?

– Одной заправки поля хватит примерно на пять лет работы, потом корни растений из него калий вытащат и акриловую кислоту разложат на воду и воздух. А если полиакрилат производить на большом заводе, то цена окажется вполне приемлемой, я думаю, заправка им поля за год окупится за счет прироста урожая.

– Да… – химик еще раз попытался выжать воду из куска ваты, – вы, похоже, открыли… придумали очень интересное вещество, даже, пожалуй, новый класс веществ. А такое на приличную научную работу тянет, даже на диссертацию минимум кандидатскую… У вас процесс получения расписан? Дайте-ка мне глянуть.

– Не дам. Потому что еще не расписан. Мне, думаю, где-то неделю на описание понадобится или больше. Так что придется вам подождать.

– Теперь я понял, почему парторг вас называет вредной старухой! – развеселился профессор. – То есть понял почему вредной, а вот насчет старухи все же не совсем понятно.

– Николай Дмитриевич, Николай Дмитриевич! Ну что же непонятного-то! На меня просто внимательно посмотреть нужно – и сразу становится ясно, что я на всем факультете самая старая.

– Ну да, как это я сразу-то не сообразил? – откровенно заржал уже профессор Зелинский. – ладно… порядок навели – и можете быть свободны. Только вы, вредная старуха, а вы, Лена, мне сейчас поможете семинар вести. Проводите старушку с глаз моих долой, мне к приходу студентов в себя придти все же надо…

Выйдя в коридор, Лена обеспокоенно спросила:

– Вера, а ты часом не заболела? Я имею в виду головой… не спятила? Я понимаю: что-то новое придумала, для полей полезное – но сейчас-то зима на дворе, в поля эту штуку никто не понесет! Можно же было не спеша, днем… а сейчас на тебя смотреть страшно.

– Лен, откровенно говоря, плевать мне на поля. То есть не то чтобы совсем плевать, но про них я Николаю Дмитриевичу все же наплела слегка.

– Что, в поля не подходит? А зачем тогда врала? Ведь когда обман откроется…

– Это не я сонная, а ты после воскресенья немножко тупая. У меня без полей есть где много влаги впитывать и наружу ее не выпускать. И у тебя, кстати, тоже: я же не просто так полимер в ватные пластины закатывала.

– Ой, а действительно… Ну ты и гений! А потом как ее чистить, как сушить?

– Никак. Выкидывать. Я же Зелинскому честно сказала: у полимера цена такая получится, что им поля засыпать – и то выгодно будет.

– Слушай, а ты мне такие же сделать сможешь?

– Только ты мне поможешь. Полимера я сделала грамм пятьдесят, на полсотни подкладок хватит – но в вату крошки запихивать довольно утомительно. Но это пока, а потом что-то малосерийного производства в лаборатории наладим. Хотя… Тут еще подумать нужно, кое-что просчитать внимательно. А сейчас скажи мне вот что: у нас в лаборатории титановые белила сухие есть?

– Нет, зачем они нам? Разве что в хозотделе спросить… А сколько тебе нужно?

– Пока еще не знаю… Зелинскому про белила не говори!