Месяц светит по просьбе сердца моего - Пим Вантэчават

В пути ни при каких обстоятельствах не разжимайте руки.

Никому не говорите, кто вы и откуда!

Запомните свои вымышленные имена и следуйте плану!

Близнецов, которые путешествовали в одиночку всего пару раз, заставили вызубрить эти правила слово в слово. Особое внимание уделялось первому. Много лет назад, во время многочисленных совместных экспедиций Джошуа и Лили удалось доказать, что тело может находиться в прошлом ограниченное количество времени, прежде чем начнет отказывать. Детям велели немедленно сообщать о любых признаках болезни ― будь то температура, головная боль или даже легкий кашель. Соответственно, каждый вечер субботы и воскресенья вся семья отправлялась на южный берег Темзы «для необходимой физической подготовки», как это называл Джошуа; в действительности это была изнурительная, отнимающая все силы пробежка от Национального театра до театра «Глобус» и обратно. Просмотр фильмов с Брюсом Ли тоже стал частью «образовательного процесса», а уроки кантонского теперь проводились три раза в неделю вместо двух.

Вечером накануне путешествия, уложив детей спать, Лили подошла к мужу, который сидел на полу гостиной; разложенные вокруг него листы бумаги лучами расходились в стороны.

Она налила себе бокал вина (Джошуа отказался от алкоголя много лет назад) и села рядом, втиснувшись в узкое пространство между двумя фотографиями ― Брюса Ли и его жены Линды, светловолосой, голубоглазой американки.

У нее завтра день рождения, сказал Джошуа, указывая на Линду.

«Завтра» было 21 марта 1972-го (и 2 мая 2000-го).

Лили нежно погладила лицо женщины: и какой подарок ее ждет ― мы.

Это если все пойдет по плану.

Все пойдет по плану, сказала Лили, потягивая вино.

Откуда ты знаешь?

Когда он отвернулся, чтобы записать какие-то расчеты, она прижалась к его плечу.

Уверенность, сказала она. Опыт. Интуиция. Судьба. Я не знаю.

Самонадеянность?

Она усмехнулась. Да, и это тоже.

Тишину нарушали только скрежет карандаша о бумагу и тиканье часов.

Над камином висела картина, которую написала Лили: величественный олень на зеленом фоне. Голова повернута назад, и глаз не видно: только затылок, уши и рога. Лили сделала глоток вина, вглядываясь в картину, вспоминая день в Ричмонд-парке, когда написала ее, и думая о том, что зеленый следовало сделать намного темнее.

А еще, произнес Джошуа, прервав мирное молчание, мы первая семья, которая отправляется в прошлое в полном составе, сказал он уже не в первый раз.

Первая, о которой нам известно, поправила Лили.

О которой нам известно, да. Но все же. Он слегка улыбнулся. Мы первопроходцы.

Я люблю тебя, искренне сказала она.

Момент истины настал, когда подали утку: Брюс Ли вошел в ресторан вместе с Линдой и главой своей студии, Рэймондом Чоу, и дверь за ними захлопнулась, оставляя снаружи звуки торопливых шагов, крики и исступленный шепот.

Все официанты навострили уши. Лили потушила сигарету в пепельнице, а Джошуа вскочил на ноги с несвойственной ему поспешностью.

Последовавшие за этим события почти не сохранятся в памяти Томми и Евы. Но они будут помнить, какими твердыми и тяжелыми были руки отца у них на плечах, когда он подвел их к знаменитому актеру. А еще ― как их мать потянулась пожать руку Линде и как Брюс улыбнулся, склонившись к их потрясенным лицам.

Джошуа и Брюс разговаривали на кантонском будто старые друзья. Затем Джошуа сказал: Томми. Ева. И отрепетированная фраза легко и непринужденно слетела с их губ: вы наш кумир, мистер Ли. Мы целыми днями смотрим ваши фильмы. Не могли бы вы дать нам автограф?

Брюс рассмеялся, и его смех был грандиозным.

Ты очень похожа на мою дочь, сказал он Еве по-английски. Ты правда смотрела мои фильмы?

Да, сэр! Ева встала в стойку кунг-фу, отчего Брюс рассмеялся еще громогласнее.

Ну а ты, юноша? Он взъерошил волосы Томми. Тебе есть что показать?

Томми молча потряс головой. Брюс расплылся в улыбке и присел на корточки, чтобы быть с ним одного роста.

Ты очень похож на отца, сказал он, бросив взгляд на Джошуа, который стоял прямо за Томми.

Брюс был прав: отец и сын удивительно походили друг на друга. То же худощавое телосложение, угловатые скулы, острый нос.

А ваш сын тоже на вас похож, вырвалось у Томми.

Не настолько. Брюс снова взъерошил ему волосы. Ну что… вы сказали, что хотите автограф?

После того как они вернулись за стол и покончили с ужином, после того как они добрались до места прибытия и снова перенеслись в май 2000-го, Ева только и говорила о том, как рассмешила Брюса Ли, а Томми все повторял, как «круто» он выглядел. Даже когда их отправили спать, Ева пробралась в комнату Томми, и они целый час возбужденно шептались обо всем, что еще сказал или сделал Брюс Ли.

Но Джошуа за оставшийся вечер не проронил ни слова.

Когда муж с женой легли спать, Лили наконец спросила: Джош, что-то не так? Расскажи мне.

Поначалу он не ответил. А потом сжал ее руку под одеялом.

Завтра будет солнечно, сказал он.

Солнечно?

Если встанем пораньше, можем доехать до Райслипа и провести с детьми день на пляже.

Лили столько всего хотелось обсудить с мужем. Начиная от технических расчетов и заканчивая расклешенными джинсами, гонконгскими небоскребами, женами других мужчин и тем, как сильно она скучала по сигаретам; но она слишком хорошо его знала. Так что она поцеловала его в щеку и сказала, что день на пляже ― отличная идея.

На следующее утро Джошуа проснулся с рассветом.

Когда остальные члены семьи наконец спустились вниз, разбуженные запахом жареных яиц и чеснока, то обнаружили, что на кухне уже готов завтрак: рисовая каша с жареными грибами и тонкими ломтиками имбиря и омлет с фаршем и луком.

Мы едем на пляж, объявил Джошуа детям тоном, не терпящим возражений.

Так что через полтора часа Ваны были на берегу Райслип-Лидо, к западу от Лондона.

Джошуа и Лили в шортах и свободных футболках, резиновых сланцах и темных очках сидели на полотенцах под лучами солнца, отбрасывая на песок резкие тени. Он читал газету, она ― толстую историческую книгу о женщинах-шпионах во время Второй мировой. Время от времени они отвлекались, чтобы обсудить прочитанное или посмотреть на Томми и Еву, которые плескались у берега.

Близнецы прыгали через волны ― гигантские, мощные волны, которые порой сбивали их с ног и на пару секунд накрывали с головой. Каждый раз они выныривали, отплевываясь и хохоча, красные, как младенцы. Иногда они брались за руки и прыгали вдвоем, и с того места, где сидели их родители, они