Японская война 1904. Книга 6 - Антон Дмитриевич Емельянов

Семен Михайлович Буденный вывел 3-й броневой полк к Йончону с опозданием в 6 часов.

— Потери на переходе? — уточнил он у приданного ему от штаба корпуса Ганса Брюммера.

— Четыре перегрева двигателя… — начал тот.

— Зимой? Перегрев? — нахмурился Буденный.

— Переход долгий, качество моторов разное, — штабист только руками развел. — Да и топливо! Наши интенданты землю роют, проверяя качество каждой поставки, но за всем не уследишь.

— Номера партий записать, по возвращении передать Огинскому. Пусть вздернет, если кто только посмел руку нагреть! — Семен немного успокоился. — Дальше.

— Две трансмиссии разлетелись из-за качества стали. По предварительной оценке, не выжгли какие-то примеси, и…

— Дальше.

— Шесть обрывов приводных цепей, один треснувший вал. У новых бензиновых еще двенадцать засорившихся карбюраторов.

— Все?

— Разведка неправильно посчитала уклон дороги на пути 7-го и 12-го отделений, они застряли. Не хватило крутящего момента, просто чтобы забраться в гору. А офицеры вовремя не заметили, и броневики по пузо закопались в землю.

Семену захотелось выругаться: восемнадцать машин в минусе всего за сутки, а они еще даже сражаться не начали. Хорошо, что они это учитывали. Вячеслав Григорьевич с самого начала взял на контроль, и у Буденного в батальонах еще третьи боевые роты были не до конца сформированы, а ремонтно-саперные уже получили полный штат и чуть ли не первыми начали боевое слаживание.

И вот — не зря! Именно благодаря этой предусмотрительности уже завтра потерянные машины снова будут в строю. Отставшие догонят, сломавшихся подтащат специальные тягачи и приведут в порядок.

Так что нечего волноваться. Главное, Буденный точно знал, на что может рассчитывать, и пусть у врага было численное превосходство, он не сомневался, что может победить. Вперед тем временем выдвинулась 1-я рота. Несмотря на красивый номер, в ней были самые старые машины, собранные еще до Квантуна. Медленные, они тем не менее могли создать иллюзию главного удара, особенно с учетом присоединившегося к 3-му Броневому музыкантов.

Вообще, капельмейстер Доронин должен был держаться со 2-й дивизией Мелехова, но тут лично попросился в атаку, и Буденный не стал отказывать. На броню закинули весь их скарб: барабаны, трубы, кларнеты, литавры и даже один фагот. Сам же капельмейстер Доронин со своими музыкантами пошел с обычной пехотой. Их, конечно, не нагружали ничем лишним, но и так марш-бросок почти на семьдесят километров мог вымотать любого. Однако Доронин и его люди справились — более того, как пришло время, ни секунды не теряя, тут же пошли вперед.

Кто-то скажет — ну что такого в этой музыке? И зря! Идти в атаку в тишине и когда в такт твоему сердцу бьют барабаны, а вместе с дыханием вылетают слова песни — это огромная разница. Небольшой отряд, встретивший японцев огнем на дальней дистанции, словно вырос в размерах в несколько раз. И враг не удержался. Вместо того, чтобы откатиться, встретив неизвестные силы противника, как сделал бы сам Семен, японцы полезли вперед.

— Дуром прут, — поморщился Брюммер.

— Наши успели им крови попить, — просчитал ситуацию Буденный. — К ним основные силы подошли, думали, добьют теперь, а тут мы. Обида — страшное дело.

— Сдюжим?

— Сдюжим, — Семен уже мысленно представил развитие боя на несколько ходов вперед. — Разве не видишь, они машины получили, даже стрелять из них научились, но… Просто берут и кидают их в лоб. А броневики — они ведь не сильно от кавалерии отличаются. Иногда можно грудью на врага, но чаще — лучше в обход.

В этот самый момент приданный полку капитан Городов поймал сообщение от 2-й и 3-й рот.

— Они вышли на позицию.

— Как помехи? — Буденный хотел убедиться, что в последний момент его точно не лишат связи.

— Давят! Но у нас усилители, а тут расстояние меньше пяти километров. Хрен японцы что нам сделают!

— Хорошо. Ждем, — Семен запрыгнул на головной броневик из личного резерва и махнул мехводу, чтобы тот подъехал поближе, а сам вытащил бинокль и начал оглядывать поле боя.

Остатки 4-й стрелковой дивизии Шатилова при поддержке разведчиков окопались на самой окраине Йончона, вся остальная часть деревни просто перестала существовать. Остатки домов — руины. Бывшие минные поля — перекопанная земля да грязные лужи, где смешались в единое целое растаявший снег и грязный черный пепел. А напротив уже снова шумели двигателями и ползли вперед японские броневики и догоняющая их пехота.

Два километра до 1-й роты Буденного — японские пулеметы попробовали открыть ответный огонь. Кто-то на ходу, кто-то остановился, чтобы повысить свои шансы…

— Командования на местах просто нет, — оценил японцев Брюммер. — Каждый экипаж сам по себе. Мы хотя бы на уровне рот еще можем держать связь, а они… Просто отправили броневики вперед, и дальше, мол, сами разберутся.

— У конницы такое тоже бывало, — Буденный невольно вспомнил рассказы о прошлых войнах. — Вот только в свободном поиске все зависит от выучки экипажей, от мастерства и опыта командиров. А у них всего этого просто нет. Некому было учить, негде было набивать свои шишки.

Словно подтверждая его слова, у японцев уже минуту не получалось взять верный прицел. И ладно только у тех, кто стрелял на ходу, но и девять из десяти остановившихся броневиков тоже не могли правильно навести пулеметы, разряжая сотни патронов в серое небо. А одна машина и вовсе… Начала съезжать на очередном склоне, а потом, взревев двигателем, резко ушла в сторону, развернувшись почти на сто восемьдесят градусов.

— Они что, потерялись? — Брюммер тоже их заметил. — Неужели сейчас…

Штабист до последнего не верил, что такое возможно, а вот Буденный, который и сам не сразу привык к узким щелям-окнам, был совсем не удивлен. В бою и так видно немного, а внутри броневика мир и вовсе сжимается до узкой полоски на стыке земли и неба. Его собственные новички сожгли не один десяток моторов, прежде чем научились чувствовать свои машины. А японцам такой возможности явно недодали. Мол, неужели и так не справятся.

И они справились… По-своему. Потерявшийся броневик так и не сумел понять, что развернулся, разогнал мотор и на всей скорости рванул «догонять своих». А там идущая для прикрытия техники японская пехота. И вот еще один шанс: остановиться, осознать, подумать… Но командир этой машины уже совсем