Ливония. Продолжение - Андрей Готлибович Шопперт

когда с кораблей стрелять перестали, то дымка ещё несколько минут скрывала от наблюдателей башню Длинный Герман. Больше в неё попаданий не было, но и так, лишившись смотровой площадки, крыши и одного этажа, башня теперь не ужас своей мощью на нападающих распространяла, а жалость вызывала.

Придётся потом восстанавливать.

В ответ с крепости не стреляли. Там ничего не происходило. Из-за стен ничего не видно, а на стенах нет ни одного человека.

— Иван Иванович! — Боровой махнул рукой фон дер Рекке, — бери шлюпку и выдвигайся. Гребцами своих немцев возьми. Что говорить, знаешь. Ты новый ладмейстер нового государства «королевство Ливония». Они тебе присягают и живут дальше вольготно под протекторатом России. Ну, или мы продолжаем стрелять, потом вскоре сюда подойдёт десятитысячная армия во главе с воеводой Иваном Шереметевым Меньшим, и у них полно таких орудий. Сравняют эту крепость с землёй, а всех немцев перебьют. Выдвигайся.

Барон покивал. А чего? Три раза всё отрепетировали. Четыре раза каверзные вопросы Боровой немцу задавал, комтура изображая, пять раз гадали, как будут немцы себя вести, даже согласившись на кандидатуру барона фон Рекке в качестве нового ландмейстера.

Принято под знамёнами переговоры вести. Об этом тоже и с Думой говорили и с Иваном — братиком. Знамя Москвы с Георгием Победоносцем однозначно требовали нести с собой барону, еле уговорил думцев Юрий Васильевич, чтобы фон Рекке вышел на переговоры не только со знамени русских, но и с исконным знаменем Ливонии.

С изготовлением знамени Нового королевства — Ливонии в Москве возникли проблемы. Нет образца, с которого вышивать. Стали немцев во главе с бароном пытать. Тот рисовать не может от слова совсем, и корабелы — моряки его не многим лучше. Так ещё и спорят, то голубой, то синий цвет у одеяний Святого Маврикия. И оно — знамя ещё и двустороннее. На одной стороне его на белом поле была изображена Небесная Покровительница Ордена Пресвятая Дева Мария в короне и голубом одеянии, держащая на правой руке Богомладенца, а в левой — державу в форме земного шара. На другой стороне ливонского орденского знамени, также на белом поле, был представлен покровитель рыцарства Святой Маврикий с золотым мученическим венцом на окруженной нимбом голове, в голубом одеянии и белом плаще, с золотыми поясом, налокотниками и наколенниками, держащий в правой руке копье с флажком, а левой опирающийся на серебряный прямоугольный щит с окаймленным золотом прямым черным крестом. В верхних углах полотнища орденского знамени, противоположных древку, были изображены белые орденские щиты с черными тевтонскими крестами. И оба покровителя стоят на зелёной травке.

Пришлось Юрию Васильевичу привлекать художников, которые со слов очевидцев рисовали, потом исправляли, следом опять исправляли. Тем не менее, долго ли коротко ли, знамя вышили и вот теперь барон под ним, стоя на носу шлюпки с восьмью гребцами, движется к берегу.

Юрий Васильевич наблюдал за действиями рыцарей и будущего ландмейстера в подзорную трубу и опять корил себя, что не удосужился за зиму изготовить более мощную. Как приплыли, бросил в сундук и забыл про неё до отъезда из Москвы. Хорошо хоть вспомнил и с собой старую забрал.

Ворота замка открывать не стали и делегация ордена вышла через небольшую дверцу, вырезанную в одной из створок. Немцы были как на картинках в белых плащах с чёрными крестами. Правда рогатых шлемов не было. Главный был вообще без головного убора, а остальные в шлемах остроконечных или в шапочках наподобие ермолки, сверху обтянутых кольчугой. Постояли руками помахали и разошлись делегации довольно быстро. Через час уже фон дер Рекке вновь был на «Авроре».

— Рассказывай Иоганн до чего договорились? — уже по сморщенной физиономии барона Юрий Васильевич понял, что успехи так себе. Но оказались неожиданными, когда Андрейка ему эссе краткое протянул.

«Фон Паденорм — теперь старший в замке и во всей Нарве. Он простой рыцарь. Все более высокопоставленные рыцари и даже их заместители были на верху Длинного Германа, когда туда мина попала. Все они погибли. Признавать барона новый ландмейстером рыцарь Артур фон Паденорм не собирается. Как и погибать. Он согласен вместе с гарнизоном покинуть замок. С оружием и знамёнами. Требует пообещать не грабить горожан».

Вот так вот! Пипец. Что-то не везёт Боровому с этими минами, вечно перебор получается, то пороховую башню взорвут, то такую лакомую добычу, как каррака потопят. Теперь вот и комтура, и фогта, и ещё кучу больших начальников орденских летать отправили.

— А пусть идут. Только скажи им Иоганн, что не спрячутся они за стенами других замков. Пусть идут в Ревель и передадут Генриху фон Галену (нем. Heinrich von Galen), что старенький он уже (на самом деле семьдесят семь лет) и пусть добровольно передаст свою должность тебе и едет в свой замок наслаждаться сытой мирной старостью. В противном случае погибнет много народу и все они будут на его совести. И святой Петр у ворот спросит его, не из-за его ли гордыни погибло десять тысяч невинных душ?

Событие двадцать третье

Штанга — это… Ну, Боровой так думал. Так вот, есть немецкое слово «штанге» (в переводе с немецкого — «рыцарское копьё»). Должно быть слово штанга от него произошло. Копье тяжёлое, круглое с блином маленьким для защиты руки. Сейчас, обходя парадный — рыцарский зал замка в Нарве, Юрий Васильевич эти копья со стен снимал и примеривался, сможет ли удержать на весу эту штангу. Тяжелые. Нужно долго тренироваться, чтобы такое на весу держать. Так ладно держать, ведь при ударе нужно ещё и силу вкладывать. Да, во всём нужна сноровка, закалка, тренировка.

Принимал, так сказать, Боровой у покинувших крепость немцев недвижимость. Ясно, что серебряные кубки и ендовы всякие немцы попытались забрать. Да и забрали сколько-то. Но по договору заключённому фон Рекке с фон Паденормом никаких возов с пожитками рыцари из замка увозить не могли. Конь, оружие и всё, что вдвоём с конём утащите. Мешки к сёдлам были приторочены, но может там сухари, а не серебряные кубки, или пулелейки с запасом свинца. Но серебра фоны — бароны оставили мало. Так, несколько подсвечников и купель в кирхе призамковой, есть блюда серебряные, но мало. Зато гобелены висят, и на кухне полно сверкающей медной посуды. В целом замок не выглядит обобранным, в кирхе этой даже приличная библиотека в сундуках и на лавках. Не додумались ещё до книжных полок. Даже дорогие турецкие ковры лежат в этом