И аз создам! - Сергей Николаевич Зеленин

«Папаша»…

Ну, что ж – я тоже не всесильный и не все мои хотелки выполнимы.

 

Кроме того, Главное Артиллерийское Управление (ГАУ) дало задание Шпитальному на основе «ПШР -27» запилить авиационный пулемёт и пулемёт для бронетехники.

Ну слав те Господи - отстойно-убоищные «ДА» и «ДТ» не появятся!

Для первого в первую требовалось разработать рассыпную ленту, увеличить скорострельность, облегчить ствол и сделать его несъёмным.

Для второго наоборот: разработать ленту ёмкостью в тысячу патронов, удлинить и утяжелить ствол, для возможности вести непрерывный огонь без замены ствола.

 

***

С артиллерией поддержки пехоты (полковой артиллерией) было куда более вычурней…

Напомню, что после официального принятия на вооружение в феврале 1925 года, а затем массовой переделки морских 47-ми миллиметровых орудий «Гочкиса» в противотанковые пушки «Зверобой 1К», между будущим «Заводом № 8» и «ОПТБ-007» существует своеобразное «разделение труда». В опытно-экспериментальном цехе «ОПТБ-007» изготавливали лафеты и отправляли их в Подлипки. Там, на них устанавливали свезённые со всех концов страны «качалки» Гочкисов и сдавали готовые противотанковые пушки в армию.

На этом мы с Главным конструктором и одновременно Директором-распорядителем - Поегли неплохо зарабатывали на благо обоих предприятий, что позволило Мартыну Антоновичу имея на руках значительные средства - мотивировав рабочих и специалистов, укрепить трудовую дисциплину, привести в порядок эвакуированное в 1918 году оборудование. Это позволило подмосковному заводу, с 1926 года перейти на производство собственных лафетов и качающихся частей: ствола с казённой частью и затвором и, противооткатных устройств.

Хотя, конечно, качество пока было весьма посредственным, а процент брака великим.

 

Как орудия ПТО, «Зверобои» отлично показали себя в Советско-маньчжурской войне - своими «тупоголовыми» болванками дырявя «Рено-17», чуть ли не с полутора вёрст. Однако у маршала Фэн Юйсян и его «Революционно-национальной армии» (Гоминьцзюнь) тех было сравнительно немного, поэтому в основном стрелять приходилось осколочно-фугасными и шрапнелью по окопавшейся пехоте и огневым точкам… К тому же, обострившаяся было война, после взятия маньчжурами двух сопок у озера Хасан и безуспешных попыток Красной Армии их отбить, летом 1926 года зашла в свой «позиционный тупик». Началась траншейная война, в которой обе противостоящие стороны - окопались напротив друг друга и азартно пуляли из всего, под руками находящегося.

Маньчжурам «под руки попались» 81-мм миномёты системы капитана Стокса, отличающиеся от привычных нам, только своим нестабилизированным (без привычного нашему взгляду оперения хвостовика мины) боеприпасом. Последний, разработанный французским инженером Брандтом - появится лишь в следующем 1927 году, от чего эта система оружия получит название «81-мм миномёт Стокса-Брандта».

 

Наши отвечали им из «Зверобоев», которых к тому времени на Дальнем Востоке имелось просто до хренища – по крайней мере больше чем у маньчжур танков, но…

Но тут один в один повторилась история времён Первой мировой войны, когда списанные с кораблей из-за своей огневой немощи «Гочкисы», пытались использовать в качестве траншейных орудий. Из-за слабости осколочно-фугасных боеприпасов и полнейшей бесполезности шрапнели 47-ми миллиметрового калибра - из орудия ПТО получилось очень хреново-плохое орудие поддержки!

Рисунок 20. Британские солдаты ведут огонь из 81-мм миномёта Стокса. Первая мировая война. Обратите снимание на мину без привычного нам оперения

 

Войска несли большие потери и, как в «реальной» истории, ГАУ РККА объявило конкурс на свой 81-миллиметровый миномёт и трёхдюймовую полковую пушку, со следующими требованиями для последней:

1) Масса, позволяющая свободно перекатывать орудие в бою по пересечёнке силами расчёта и, на марше – двуконной упряжкой и самым простейшим тягачом (имелась в виду уже ставшая достаточно широко распространенной, мототелега «УАЗ-404).

2) Простота обслуживания, позволяющая применение не только специально обученными артиллеристами, но обычными пехотинцами.

3) Могущество осколочно-фугасного снаряда, достаточное для борьбы с простейшей полевой фортификацией.

 

«Копирайтить» захваченные у маньчжур миномёты Стокса - кинулись все кому не лень, в том числе и «реальные» миномётчики Доровлёв и Шавырин. Ведь, казалось что в них мудрёного – кусок заглушенной с одной стороны трубы, стальная плита, да тренога.

Точно так же считают и авторы многочисленных «попаданческих» романов, главные герои которых едва ль не со времён «незнаменитой» Крымской войны - удивляют тупых хроноаборигеннов этим неимоверной крутизны ништяком.

Однако почему-то никто не задаётся себе вопросом, а почему познакомившись и оценив миномёты (уже Стокса-Брандта) как минимум во время конфликта на КВЖД (1929 год), наши провозюкались с ними аж до конца 30-х годов?

Ведь, первый миномёт Шавырина «БМ-36» был принят на вооружении лишь в 1936 году.

Чё в нём сложного: труба, двунога, да плита?!

 

А вот квак бы, не квак!

Заморочек с этим оружием много – одна контактная сварка для крепления оперенья стабилизатора мины чего стоит, но главным геморром были пороха.

Со времён Империи в России производили только сравнительно медленно горящий пироксилиновый порох, хорошо работающий в так называемых «нагруженных» (имеющих нарезы) стволах.

Миномёты же, имели гладкий ствол и мало того – значительный зазор между стволом и снарядом, чтоб вставленная сверху в ствол мина могла свободно опускаться до казённой части и там наколоться на боёк.

«Самонакалывание» называется.

При стрельбе из миномётного ствола медленно горящим пироксилиновым порохом, происходил затяжной выстрел, в результате которого дальность полёта мины была чуть дальше носа собственного расчёта.

По этой причине, миномётные выстрелы требовали быстро горящего нитроглицеринового пороха. Тот в свою очередь - ацетон в большом количестве для своего производства. Последний же, из-за слабости химической промышленности СССР, очень долго не могли производить в нужных количествах. Прорыв произошёл лишь во второй половине тридцатых годов и, тотчас на вооружение были приняты 50-ти миллиметровый ротный, 82-ух миллиметровый батальонный, 107-ми миллиметровый горный и 120-ти миллиметровый полковой миномёт…

Вот так-то, детишки!

Чудес не бывает: нет «открывающей» технологии и половой член вам - вместо портрета Карла Маркса на стену, а не какой-нибудь роялистый ништяк.

Но, даже на момент 22 июня 1941 года, из-за недостатка нитроглицеринового пороха, выстрелов к 82-ти миллиметровому миномёту - в войсках имелось всего треть от положенного боекомплекта. А к полковому 120-ти миллиметровому, всего…

Восемь процентов!

 

По этой причине я не стал заморачиваться миномётами, лишь в приватной беседе подсказал Борису Ивановичу Шавырину идею оперённой мины и, слегка стебаясь - пожелал ему всяческих успехов в своей деятельности.

Мы же с «ОПТБ-007» и конструкторским бюро артиллерийского завода в Подлипках, во главе с моим старым знакомцем, соратником и просто хорошим человеком - Поегли Мартыном Антоновичем, взялись за создание полкового орудия поддержки пехоты.

 

***

Сперва, немного из «реальной истории» …

Появившаяся на свет в результате конкурса «76-мм полковая пушка обр.