Голубой Ютон - Квинтус Номен

– Мы – будем, – почему-то широко улыбнулась Великая. – вы всё получите когда вернетесь с письмом от императоров. Или без него, ведь это касается только нас с вами?

– Я подслушивала, – встретила Лера Катю, вернувшуюся после разговора с римлянином в дом матери. – И мне интересно, что же ты ему обещала отдать в количестве трех тысяч штук.

– Конечно подслушивала, иначе зачем бы я микрофон к себе цепляла? А про три тысячи… это Вовкин неудавшийся заказ. Ему для перфораторов шахтерских Лена сделала десять тонн хромванадиевой стали и сначала сделала три тысяч пробойников. Только сделала она их толщиной по двадцать миллиметров, по килограмму с лишним они получились, а перфоратор, как оказалось, нормально может долбить только буром до семисот пятидесяти грамм, то есть максимум шестнадцатимиллиметровым. В детали я не вникала, но вроде сам перфоратор слишком легким оказался для такого бура… Вовка думал тяжелые на переплавку отправить, так отправит попозже.

– Или не отправит. А римляне из них себе какое-нибудь супероружие скуют.

– Плевать: нам каждый обошелся в семьдесят копеек, а если римляне их зажмут – а скорее всего зажмут – то получается, что мы им их продадим по двадцать пять рублей. Небольшая, но выгода, всего-то три тысячи процентов прибыли – и это не считая брусчатки на всю Красную площадь с прилегающими улицами. А насчет оружия – там в справочнике настолько сложная термообработка сплава расписана, что римляне ее в принципе не повторят: без теории ее просто не придумать. А без термообработки получится просто очень дорогая гвоздевая сталь.

– Ну, с этим понятно, но… Брусчатка из порфира?

– Лера, я же не историк, а всего лишь архитектор-самоучка. Порфир в полтора раза прочнее гранита и на четверть устойчивее габбро к истиранию. Можно, конечно, и до Онеги доплыть пока на Свири порогов нет, но если площадь черным камнем замостить, то как народу объяснить почему она Красная? Кстати, как раз порфиром из этого месторождения в Италии дороги и мостили – в двадцатом веке.

– Ты, девушка, еще более непредсказуема, чем твоя мать.

– А что мать? – поинтересовалась вошедшая на веранду Лиза. – И чего ты такая… сумрачная, что ли?

– Ты, мать, тоже непредсказуемая. Я, например, до сих пор понять не могу, зачем Катя Кремль в Москве строит. Но это так… мелочь. И я не сумрачная, а просто задумчивая. Марина сегодня борщ варила? А то мне срочно нужно поверить в светлое будущее…

– Борща сейчас налью, – раздался голос Марины из кухни, – и вы, девочки, тоже на кухню идите – нечего из-за какого-то римлянина себя голодом морить.

– Бабуль, я не морила, я дома поела.

– Это давно было, а борщ только что сготовился. Так, Лера, рассказывай, что тебе в будущем светлым не показалось?

– Не в будущем, а уже в прошлом. Помните, Деций Троян к нам приезжал?

– Слышали, но не помним, он же только с тобой разговаривал, причем в Епифани.

– В Усть-Непрядвинске, но это неважно. Мы тогда обсудили с ним варианты развития Римской империи, я ему среди всего прочего рассказала – без имен, конечно – про реформы Диоклетиана, об их достоинствах и недостатках… как возможные варианты купирования нынешнего кризиса, конечно. Он мне еще вопросов позадавал, а я – поскольку история-то уже изменилась – поделилась своим мнением о том, что может Империю разрушить…

– И? – Лиза прервала сильно затянувшуюся паузу.

– В общем, в Риме больше не осталось христиан. И иудеев: римские власти их не различают.

– И куда они делись? Надеюсь, не к нам побежали?

– Нет. Деций Троян, как и Диоклетиан позже, тоже христиан сильно не любит. Как и Гордиан, кстати. Но, в отличие от потенциального императора будущего, нынешние не просто обрели высочайший авторитет благодаря выдающимся победам и очень веским выплатам войскам, но для солдат они еще являются любимцами богинь… нашими любимцами…

– Нет, я когда-нибудь тебя обязательно стукну, – Лиза снова прервала установившееся молчание, – может тогда научишься по делу говорить.

– В общем, императоры сказали – солдаты сделали. Потому что живые богини недовольны тем, что кое-кто богам выдуманным поклоняться задумал… Христиан и иудеев большей частью просто вырезали, а меньшей – определили в рабство. На рудники, а оттуда живыми не возвращаются.

– Да уж, неловко получилось… – прокомментировала известие Марина цитатой из старого анекдота. – И сколько народу… пострадало?

– Марк не в курсе. Обещал уточнить, но вряд ли у него быстро получится инфу со всей империи собрать. То есть рабов на государственных рудниках прибавилось тысяч за пятьдесят, а сколько вырезали – никто и не считал. Всех, кого на рудники не отправили. Тут ведь дело-то какое: местное населении всех их поголовно знало, солдатам каждого показали… да и сами активно помогали. Одно утешает: христиан, по сравнению, скажем, с нашей прошлой историей, стало много меньше. На порядок меньше: Даша, как воинствующая атеистка, своим фельдшерам твердо внушила, что христиане – это идиоты, которые по дурости своей природной поверили в еврейские сказки. А аспирин, в отличие от молитвы, от головной боли-то помогает! И стрептоцид раны залечивать – а кто их людям дает?

– Продаёт. Задорого.

– Ага, денарий за шесть таблеток аспирина или два грамма стрептоцида в порошке. Многие даже рабам покупают чтобы те не болели и работали лучше… в общем, в Сирии, где христиане в основном и кучковались, большинство тамошних христиан быстренько обратно в римское язычество перешли, причем давно уже… относительно давно.

– Да уж, отметились императоры, а мы им титановые лорики подарили…

– Да куда их девать-то было? Сдуру ведь их сделали, так не пропадать же добру… Ладно, что случилось, то случилось. И, если кого-то интересует мое мнение, теперь хоть средневековья не будет с кострами инквизиции и прочими прелестями. Я тут, пока Катя порфиром торговала, прикинула: сколько бы императоры народа не вырезали, это все равно будет во много раз меньше, чем погибнет при развале Римской империи. К тому же Ангелика теперь может радоваться: база для создания ислама исчезла…

– Теперь нужно постараться сделать так, чтобы у римлян даже мысли не возникло устроить геноцид уже у нас, – высказал свое мнение Марина.

– Сделаем, я тут кое-что придумала, – с ехидной улыбкой сообщила Катя. – У меня в академии на подготовительном девочка одна учится, ей бы в кино главные роли играть. Умница каких мало и проказница каких поискать еще. Тарина дочка, Дена, знаете вы её. Ей, думаю, небольшое путешествие в Италию понравится, она ведь и латынь выучить успела. А Вовка сказал, что батарейки к мишке-повторяшке он уже сделал. Паршивые, но