Граф - Роман Валерьевич Злотников

время за Александром хвостиком носилась. А он относился к ней, как к младшей сестрёнке. Даже косички ей заплетал. Бывший майор сам видел. И где только научился, пострел? Великий князь как-никак — вряд ли его кто специально учил чему-то подобному… Впрочем, его старшенькая оказывала на людей магнетическое воздействие — она была настолько очаровательна, что этому шустрому бесёнку с огромными живыми глазами, который явно унаследует красоту своей матери, а то и превзойдёт её — никто не мог ни в чём отказать. Ну вот совсем ни в чём… Данька еле слышно хмыкнул, но затем напустил на себя серьёзный вид и придирчиво проконтролировал работу мальчишки, после чего удовлетворённо кивнул.

— Ну что ж — молодец! Разжигай котёл — и будем запускать.

Юный Великий князь обрадованно сверкнул глазами и прыжком переместился к шкафчику, на полке которого хранилась небольшая фляжка со спиртом. Подхватив её, он подскочил к паровозику, откинул крышечку миниатюрного тендера и осторожно залил в него полшкалика[5].

Спустя семь-восемь минут паровозик, издав короткий свисток, медленно двинулся вперёд, потянув за собой состав из шести миниатюрных вагончиков и одной платформы. А его старшенькая восхищённо взвизгнула, заставив мальчишку довольно покраснеть.

Данька около минуты полюбовался на восторженные мордашки Великого князя и собственной дочери, которые не отрываясь, наблюдали за рукотворным чудом, к которому мальчишка лично так же приложил немало труда, а затем мягко положил ему руку на плечо.

— Ну а теперь, Александр, вам нужно решить задачу. Смотрите — исходя из грузоподъёмности вагонов и объёма запасов тендера состав нашей дороги одним рейсом способен перевезти роту оловянных солдатиков на расстояние…

Поручение Николая оказалось весьма хлопотным. В первую очередь потому, что Даниил привык делать всё порученное максимально хорошо. Так что прежде, чем даже не столько вносить какие-то изменения в процесс обучения и воспитания Великого князя, но, хотя бы, просто как-то встроиться в этот процесс — потребовалось разобраться в том, чему и как вообще учат Великого князя. Что оказалось весьма непростой задачей. Настолько непростой, что пришлось, даже, обращаться к Николаю. Потому что числящийся в главных воспитателях до сего момента генерал-лейтенант Ушаков весьма ревностно отнёсся к подобному «вторжению» Даниила в его «епархию». Он состоял воспитателем, хоть и не главным, ещё при Николае с Михаилом, так что считал себя лицом весьма опытным в воспитании и приближённым к императорскому дому. То есть почти незыблемым авторитетом, да ещё и таким, коему позволены некоторые вольности. Вследствие чего принялся активно выживать внезапно возникшего «варяга», предполагая, что Даниил просто не осмелится жаловаться, опасаясь из-за конфликта лишиться столь почётного поста, которого он, по разумению генерала, несомненно, долго и упорно добивался. В чём и просчитался. Поскольку для бывшего майора поручение Николая было скорее обузой, нежели почётным знаком благоволения, после пары попыток наладить отношения он просто плюнул и пошёл к Николаю сообщив ему, что в таких условиях не имеет возможности исполнять данное ему поручение. А, посему, просит отставить его с данного поста и вернуть к тому делу, в котором он видит наилучшее применение собственным способностям… После чего император вызвал его и всех остальных воспитателей и учителей наследника к себе и устроил им всем жёсткую порку. Да-да, и Даньке тоже. Типа, не хрен было бегать-жаловаться — сам должен был этот конфликт разрулить. Тебе полномочия дадены? Ну и вот — пользуйся. Тех, кто не справляется — отставь, кого нужно — арестуй, а кого потребуется — и пристрели. И впредь с подобной мелочью, граф, ко мне не лезьте. Мне с Польшей проблем хватает… После каковой речи все присутствующие заметно спали с лица и более проблем бывшему майору не доставляли.

Так что к Крещению программа обучения Александра заметно поменялась. Во-первых, достаточно сильно увеличилась физическая составляющая. Граф Николаев-Уэлсли ввёл в программу обучения цесаревича кроме конных прогулок и фехтования, которые ему и так преподавали, ещё и уроки гимнастики и английского бокса. Причём, проинформировал царственного отца юного ученика, что кроме отработки стоек, ударов и правильного дыхания в программе занятий будет обязательно присутствовать и то, что он обозвал английским словом «спарринги».

— Так-то на кулаках ему вряд ли когда в жизни драться придётся, но я эти занятия для другого ввожу,- сообщил он Николаю.- Парень у тебя, конечно — умница, но, уж прости, мамками-няньками изнежен и духом слабоват. Так что пусть учится держать и наносить удары. В любых условиях — устал, больно, кровь из разбитого носа течёт… а всё одно надобно стоять и драться. Без такого умения русскому императору — смерть. И самого грохнут, и страну просрёт…

Во-вторых, он убавил часы занятий латинским языком, а также греческим, риторикой и музыкой. Не убрал совсем — нет. Без знания греческого и латинского человек ныне не считался образованным, а риторика для будущего правителя — одна из главнейших наук. Но сократил. А взамен увеличил часы на, так сказать, «работу руками». Мол, блистательный прадед — Пётр I не гнушался и топором помахать, и кузнечным молотом, и у токарного станка постоять. Аж целую должность ввёл — придворного токаря, на каковую назначил Андрея Нартова. Так что ежели не хочешь посрамить память великого предка и отцовы надежды — надобно соответствовать… И запущенная нынче игрушечная железная дорога минимум на десять процентов была результатом трудов юного наследника.

Сделано это было для того, чтобы наследник престола начал хоть немного разбираться в технике и механике, а через это ещё и проникся важностью и значимостью задачи технологического развития страны. А то стоит им с Николаем помереть — и, глядишь, всякое промышленное развитие страны возьмёт, да и прекратится. А то и начнёт назад откатываться. Как это, считай, и произошло после смерти Петра I. За время его правления в России триста новых заводов появилось, а как царь помер — так половина из них в течение пары десятков лет разорились и закрылись. Не оказалось в стране бюджета чтобы их развивать и продукцию их покупать — всё на балы да наряды для вереницы императриц ушло, а также на смотры с парадами, да фейерверки.

С железной дорогой цесаревич играл почти два часа. Запускал и останавливал паровозик, переводил стрелки, отправляя состав на разные пути, менял вагончики… попутно решая задаваемые Даниилом задачи. Его подружку через полчаса увели домой — на дневной сон, а он всё никак не мог оторваться от этой игрушки. А потом Даниил своей волей снова отправил его на в классную комнату. Настало время других уроков.

До дома бывший майор