Отморозок 4 - Андрей Владимирович Поповский

Виктор Семенович заругает, если я с обеда опоздаю.

Верочка сорвалась с места и быстрым шагом пошла по направлению к конторе. Я проводил ее глазами, и после того как она скрылась за гаражами, решил, что за оставшееся до тренировки время можно будет начать разгребать и вывозить большую кучу снега, которую я насобирал за несколько дней. Уже собрался воплощать задуманное в жизнь, как услышал голос знакомого позади себя.

— Погоди, студент, не торопись. Разговор к тебе есть.

Я развернулся и увидел Семена с сумкой инструментов, который шел со стороны школы. Рожа у него была решительная и злая. По всей видимости, он увидел меня с Верочкой и видел, как она поцеловала меня в губы перед тем, как уйти. Ну что же, этот разговор все равно рано или поздно должен был состояться, так почему бы и не сейчас. Вокруг никого нет. Только нужно поосторожней, чтобы не покалечить этого бешенного ревнивца. Не хочется из-за такого пустяка потерять все то, что я так усердно налаживал в последние месяцы.

— Чего тебе? — Спросил я вполне миролюбиво, не желая быть зачинщиком ссоры.

— Я тебе говорил, студент, чтобы ты не подкатывал свои яйца к Вере?

Семен подошел вплотную, и поставив сумку на дорожку, как глыба нависал надо мной. Я парень не маленький, но он выше как минимум на полголовы и в плечах пошире. Одним словом — красавец атлет и любимец женщин. Только одна беда — у него есть жена и ребенок, что впрочем не мешает Семену ухлестывать за всеми симпатичными девушками в сфере досягаемости. В последнее время он запал на Веру и оказывает ей всяческие знаки внимания, которые Вера игнорирует, но Семен парень настырный, и в глубине души уверен, что у него все получится. А тут не кстати появился я, по всем параметрам, кроме свободы от брачных уз, уступающий Семену, и Вера явно отдала предпочтение мне. Семену обидно, а мне смешно.

— Сема, я не понимаю твоего эзопова языка, какие еще яйца? Ты что, яйца где-то потерял? А я-то тут причем? — Дурашливо спрашиваю я и внимательно наблюдаю за реакцией оппонента, охватывая периферийным зрением все его тело, особенно следя за руками.

— Дерзишь, студент?

Внезапно успокаивается Сема, напуская на лицо злобную ухмылку. И вдруг с опущенных рук, нежданчиком, бьет боковой мне в челюсть. Если бы я не был готов к подобному развитию событий, то с большой вероятностью пропустил бы этот удар, настолько он был быстрым и незаметным. Я заметив движение быстро нырнул под бьющую руку и сразу, скользнув противнику за спину, крепко прихватил его за талию и швырнул прогибом в падении через себя. Сема, несмотря на свою массу под девяносто кило, взлетел как ракета и воткнулся головой в сугроб, оказавшись животом на снегу, а ко мне спиной. Я тут же оказался сверху и, навалившись всем весом, прихватил своей правой рукой его под подбородком за воротник куртки и сильно давя ладонью левой вниз, стал затягивать ткань, впившуюся ему в горло, пережимая сонные артерии. Сема бешено засучил ногами по снегу и в панике захрипел. Тогда я чуть ослабил давление, чтобы он у меня не «уснул».

— Сема, остынь. Я тебя сейчас отпущу, а ты отряхнешься от снега и пойдешь дальше по своим делам, — внушительно прошипел я ему на ухо. — И больше не будешь доставать ни меня, ни Веру. Попробуешь еще раз меня ударить, я тебе руку сломаю. Если ты меня понял, мявкни что-нибудь.

Сема нехотя заугукал прямо в снег, и я, отпустив удушающий захват, поднялся на ноги. Отойдя в сторонку, я настороженно наблюдал за поднявшимся на ноги Семеном. Тот не спеша отряхнулся от снега и, сжав кулаки, угрожающе двинулся ко мне, с ненавистью выплюнув из себя:

— Ну все, студент, пиздец тебе! На этот раз ты нарвался по крупному. Я даже не знаю, что я с тобой сейчас сделаю.

Вот же ж зараза! Не хватило ему с первого раза. Ну почему подобные ему люди такие тупые? Пока их не поломаешь по-настоящему, ни за что не поймут. Беда в том, что ломать мне его нельзя, мне не нужны разборки с милицией или с руководством ЖЭКа. Ладно, будем работать аккуратно, но больно.

Я отступил назад и стал смещаться вбок за левую руку Семена, чтобы затруднить ему работу сериями.

— Ссышь, сука? — Увидев, что я отступаю, Семен нехорошо ухмыльнулся и двинулся вперед, раздергивая меня и играя левой рукой, держа правую руку заряженной под нокаутирующий удар.

— Поссыкиваю, — охотно согласился я и продолжил смещение, держа удобную мне дистанцию.

— А ну, что это такое! Вы тут что устроили⁈ Вот я сейчас милицию вызову, — неподалеку от нас остановилась женщина средних лет, одетая в серое пальто с меховым воротником. Лицо ее выражало искреннее возмущение. — Я ваши рожи бандитские запомнила. Сегодня же все участковому напишу.

Семен неохотно остановился и опустил руки. Он узнал женщину и назвал ее по имени.

— Настасья Аркадиевна, что вы, какая милиция? Вы что, меня не узнали? Я Семен Караваев, электрик из ЖЭКа, помните, я к вам на днях заходил розетку починить. Это мы с приятелем просто греемся. На улице холодно, вот мы и решили немного размяться. — Семен повернулся ко мне. — Правда же, Юрец?

— Конечно правда, Семушка, — охотно кивнул я и добавил. — Ладно, пойду я, помахаю лопатой и согреюсь, у меня снега неубранного еще целая гора. Если сильно замерзнешь, то приходи, поможешь снег вывозить.

— Как-нибудь в другой раз, у меня и своих дел полно. — Недобро блеснул глазами Сема и, подхватив с земли свою сумку с инструментом, пошел прочь.

— Ну вот, как подурачиться, то все горазды, а помочь снег вывезти, помощников не допросишься, — сказал я, посмотрел на женщину и развел руками.

— А вы наш новый дворник? — спросила меня женщина, резко подобрев.

— Да, — кивнул я. — Я всего пару месяцев тут работаю.

— У нас с вашим появлением намного чище стало во дворах, — улыбнулась мне она. — Вы меня извините, что я на вас накинулась. Я подумала, что у нас опять хулиганы дерутся. Надоели сволочи, совсем от них житья