Тучи сгущаются - Лориана Рава

что жёг ей грудь горящими углями. Эта жесткость сравнима с жестокостью римлян, пытавших так святую Агату. А ведь если девочка научится читать и писать, у неё будет больше шансов прислушаться к святому Евангелию, а её хозяин, хоть и принял формальное крещение, в душе всё равно остался необузданным язычником, чурающимся христианской добродетели.

-- Нечему тут удивляться, ведь также развратничают и богатые христиане.

-- Скажи мне, язычник, -- вдруг спросил отец Педро, -- не испытываешь ли ты временами угрызений совести за свои плотские грехи? Закон совести записан и у вас в сердцах.

-- Временами испытываю, -- сказал Инти, -- да, я в своей жизни допускал легкомыслие в отношениях с женщинами, о чём впоследствии сожалел... Однако я никогда не прибегал к насилию, сама мысль о таком вызывает у нас гнев, недавно же я принял решение завязать с утехами плоти. Консуэла, не бойся меня -- я не обижаю десятилетних девочек.

-- Мне уже почти четырнадцать, -- чуть обиженно сказала девочка. -- Я такая маленькая и щуплая оттого, что меня плохо кормят. И сегодня мой господин опять хотел овладеть мною. Отец Педро, во имя Христа умоляю, спаси меня от этой страшной участи! Почему я, рождённая без мужчины, должна мужчине отдаться?

-- Как это -- рождённая без мужчины? -- не понял Инти.

-- Моя мать говорила, что моим отцом было само Солнце. Оно осенило лучами мою мать, и от этого она зачала меня. А Эстебан Лианас похитил её из дома отца её, значит, она была девой. И при этом все знают, что Эстебан Лианас не мой отец.

-- К сожалению, эта девочка страдает гордыней и верит в нелепые сказки, -- сказал отец Педро. -- Конечно, Эстебан Лианас не её отец, он и сам не считает её дочерью. Но какой-то муж или любовник у её матери должен был быть до Лианаса. На исповеди Изабелла говорила мне, что Эстебан Лианас, сделав её своей наложницей, принудил её к супружеской измене.

Инти понял, что удача сама плывёт ему в руки. Эта девочка -- вот тот ключ, который откроет ему усадьбу Эстебана Лианаса.

-- Послушай, Консуэла, -- сказал Инти, -- если ты останешься здесь, то отец Педро не сможет защитить тебя от насилия. Это не в его власти, увы. Но я могу помочь тебе и твоей матери. Для этого вы должны согласиться бежать со мной. Можешь сделать так, чтобы мы с твоей матерью встретились?

Девочка застыла в нерешительности.

-- А что ты, собственно, решил с ними связаться? -- спросил отец Педро настороженно, -- какое тебе дело до их судьбы? Кто тебя знает, язычник, может быть, ты решил воспользоваться их бедой с какими-то грязными целями?

-- Клянусь тебе, это не так, -- сказал Инти. -- Но ты упомянул, что женщина из Чимора, значит, она -- тавантисуйка, а у нас есть закон, согласно которому мы должны помогать за границей своим соотечественникам, попавшим в неволю. Но даже если бы у нас не было такого закона, я бы и без него помог бы женщине и девочке, попавшим в рабство к негодяю. У нас на родине нет рабов, мы считаем рабство противозаконным и потому не считаем грехом и кражей помочь бежать рабу.

-- Рабство не всегда предосудительно, -- сказал отец Педро, -- если господин набожен, и заботится о спасении душ своих рабов, то в нём нет греха. Однако в данном случае, когда девочке грозит развращение и вечная погибель... да, в этом случае спасти её от порока не будет засчитано тебе на высшем суде как кража.

-- Изабелла может прийти сюда?

-- Увы, нет. Эстебан Лианас очень хорошо следит за ней, -- сказал отец Педро.

-- Моя мать может прийти в рощу на краю поля, когда господин уснёт, -- сказала девочка, -- пойдём, чужеземец, я покажу тебе это место.

Инти последовал за нею. Хотелось о многом расспросить эту девушку, жаль, было нельзя -- она потребовала, чтобы он шёл в некотором отдалении от неё, а громко говорить было слишком рискованно, хотя, по счастью, местность была довольно безлюдной -- видно, без нужды вблизи замка Эстебана Лианаса мало кто рисковал появляться... Так что он шёл, стараясь запомнить приметы местности -- нелегко будет найти нужное место в темноте, хотя ночи сейчас должны быть лунные.

Наконец девочка указала на поле и рощу возле него. За полем была видна вилла богатого магната. На поле зрел урожай кукурузы и девочка сказала:

-- Со дня на день поле начнут убирать, и тогда через него не пройти тайком даже ночью. Хочешь спасти нас -- торопись!

-- Я всё понял. Буду ждать твою мать этой ночью в роще. Но если она вдруг не сможет прийти, то пусть завтра напишет мне письмо, и ты его отнесёшь в дом отца Педро.

-- Хорошо.

-- И ещё, знаешь, что такое пароль и отзыв?

-- Нет.

-- Ну, если я приду в рощу и найду там другую женщину, и перепутаю, то....

-- Не перепутаешь, моя мать отличается от всех своими шрамами.

-- Но я могу не увидеть шрамов в темноте. Или твоя мать может случайно вместо меня наткнуться на кого-то другого. И тогда последствия могут быть самые печальные. Я не только не смогу помочь вам, но и сам окажусь на виселице...

-- А за что тебя на виселицу?

-- За то, что пытаюсь вам помочь. Ведь это противозаконно. Ты и твоя мать по закону считаетесь собственностью Эстебана Лианаса, а я считаюсь вором, который собрался эту собственность украсть. Закон не запрещает ему сколь угодно дурно обращаться с вами, но запрещает мне вам помогать.

-- Почему так?

-- Потому что законы христианских земель созданы для того, чтобы сильные мог властвовать над слабым, а тех, кто попробует дать отпор несправедливости, жестко карать. Но на нашей Родине другие законы, там бы за одно то, что этот негодяй пытался сделать с тобой, его бы вздёрнули на виселице.

-- Как хорошо. Хочу туда.

-- Ты туда обязательно попадёшь, если нас не поймают.

Девушка зашептала как можно тише:

-- Но если ты просто похитишь нас, Эстебан Лианас отправит за нами погоню, а если ты убьёшь его, то он этого сделать не сможет, верно?

-- Верно рассуждаешь.

-- Умоляю тебя, отомсти за нас. Я помню, как по приказу Лианаса его слуги схватили мою мать, разорвали одежду у неё на