Князь из будущего ч.2 - Дмитрий Чайка

торговые пошлины, подати от родовичей. И теперь вот кирпичный заводик, на котором командовал один из сотников, потерявший в бою руку. Огромные потоки зерна, меха, золота и соли двигались в каком-то бесконечном безумном танце, порождая этим движением все новые и новые капиталы. А, вдобавок ко всему, только княжеская казна в этих землях имела право выдавать займы. Ростовщичество князь объявил вне закона, вызвав этим решением зубовный скрежет собственных бояр и стремительно богатеющих торговцев. И даже несколько делегаций иудейских купцов, что приехали сюда из Бургундии с крайне заманчивыми предложениями, уехали восвояси несолоно хлебавши. Князь был непреклонен, ни к чему ему такие конкуренты. И вот теперь его светлость Самослав, к собственному изумлению, узнал, что именно эта статья дохода является основной в бюджете княжества, а вовсе не соль. Вот так сюрприз!

— Это ж теперь надо настоящий банк делать, — растерянно сказал он сам себе.

Основы бухгалтерского учета, которые он донес до своих помощников, были взяты в работу тут же. К его удивлению, и Любава, и Збыслав уловили смысл двойной записи моментально, и теперь щебетали между собой на каком-то непонятном для непосвященных наречии, изобиловавшем словами, вроде «проценты по кредиту», «отрицательное сальдо», «дебиторка» и даже «лизинг», когда речь шла о кораблях, проданных ярлу Эйнару. А ведь он их сам этому научил. Оба финансиста княжества стояли теперь перед ним, держа в руках свитки немалой длины.

— Государь, — сказала Любава, которая уже ничем не напоминала забитую сироту из глухой дулебской деревни. Уверенный взгляд сильной женщины приводил в бессильную ярость жупанов и старост, но сделать с ней они ничего не могли. Вес госпожи Любавы в княжестве был ничуть не меньше, чем вес ее мужа. Он в ней души не чаял, ведь имущество их семьи тоже находилось под ее неусыпным контролем, сделав боярина Деметрия одним из богатейших людей в этих землях. Да и в соседних землях тоже, пожалуй. Нищий когда-то вояка и представить не мог, что будет настолько богат, ведь деньги всегда уходили из его рук, словно вода. А потому Деметрий свою жену любил, ценил и даже немного побаивался. Его доля в добыче была очень весомой, и вся она, попадая в цепкие руки Любавы, превращалась в золото, серебро, мастерские и новых рабов, которые начинали платить оброк, умножая капиталы и без того неприлично богатой семьи. Единственная дочь Любавы и Деметрия была самой завидной невестой княжества, и очередь претендентов на руку двухлетней девчонки была длиной в римскую милю. Удивительно, но всеобщая ненависть к ее матери этому никак не мешала.

— Государь, — сказала Любава. — Я провела инвентаризацию вашего имущества, доходов и расходов, и выявила должников. Выяснилось, что вам изрядно недоплачивают.

— Мне? — изумился князь. — Недоплачивают МНЕ? И кто у нас такой отважный?

— Да все до единого! — спокойно ответила Любава, глядя ему прямо в глаза. — Все мануфактуры, где ваша светлость является пайщиком, в княжескую казну платят меньше, чем положено. Думается мне, что остальные деньги ваши компаньоны по карманам рассовывают.

— И что теперь делать будем? — с изумлением спросил Само. Он как-то замотался совсем, и проверять учет там, где никакого учета в помине не было, был просто не в состоянии.

— Я посчитала объем поступившего сырья, государь, — продолжила Любава. — и выяснила, что его на мануфактуры поступает куда больше, чем нужно. Я вызвала управляющих на беседу. Все всё поняли, особенно, когда я намекнула, что проверки будут постоянными, а следующими, с кем им беседовать придется, будет большой боярин Горан.

— И что, они заплатили? — с веселым недоумением спросил князь. У него в голове все это не укладывалось.

— Заплатили, — с каменным лицом сказала Любава. — Вот список собранных недоимок. А вот список того, что нам еще предстоит с них получить. Итог внизу. А ниже цифра в ромейских солидах, которая должна будет каждый год в вашу казну приходить. И это, если выработка останется на сегодняшнем уровне. Если начнут больше производить, то и прибыль ваша возрастет.

— Молнию Перуна мне в задницу! — изумленно произнес князь, когда прочитал свиток. — Да на такие деньжищи я смогу еще две тагмы содержать! Деметрий где?

— Он сейчас придет, государь, — не изменившись в лице, сказала Любава. — Я позволила себе его сюда позвать. У нас большая война на носу, а значит, другого применения этим деньгам и быть не может.

— Да что бы я без вас делал, — бормотал Само, прокручивая свиток, исписанный убористым почерком Любавы. — С ума сойти! Вот ведь народ! Нет, точно надо было в Мезозой проваливаться, может, там по-другому было бы. Ну, ничего не меняется! Боятся и воруют! Их вешаешь, а они все равно воруют! А ведь этих не повесишь. Я без них сам повешусь, пожалуй.

— Вызывали, государь? — в двери показалась чернявая голова командующего Деметрия. — Гонец от вас был.

— Заходи! — широко махнул рукой Само. — Мы тут внезапно разбогатели, Деметрий. Спасибо твоей жене. Надо еще две тагмы набирать. Платить будем серебряной монетой и солью. Мы можем себе это позволить, оказывается.

— Однако! — крякнул Деметрий, опустившись на стул. Он был одет в шелковую рубаху и нарядный плащ, сколотый золотой фибулой. — Это серьезно. Берем парней только из хорутан, или из новых земель тоже?

— Любых словен бери, — сказал после раздумья князь. — Неважно, из какого племени, иначе недовольство в новых жупанствах пойдет. За пятнадцать лет службы такой воин и вовсе забудет про свой род. Все равно он из родной веси в изгои уходит.

— Что по условиям сказать? Воины волнуются, князь. Им ясность нужна, — прямо спросил Деметрий. — С тех пор, как данам надел земли был обещан, в умах брожение идет. Многие недовольны. Говорят, несправедливо это.

— Ты прав, — ответил, подумав, Само. — Условия такие: еда, доспех и оружие — мои. Сломанное и потерянное покупают сами, на государственной мануфактуре. В год четыре солида жалования и доля в добыче. Срок службы — пятнадцать лет. При увольнении — три манса доброй пашни в землях новых племен. Мы их там прямо сотнями расселять будем. Если воин увечье получит и срок не выслужит, то пойдет на княжескую службу. Подыщем ему дело.

— Точно только две тагмы набирать будем? — почесал затылок Деметрий. — Может, сразу пять? От желающих отбоя не будет.

— Денег не хватит, — с сожалением сказал князь. — Ты забыл, что у нас еще конные турмы[16] в Моравии тренируются? Они тоже недешево обходятся. Бери самых лучших парней и гоняй их до седьмого пота.

— Все сделаю, — кивнул Деметрий. — Завтра же всем старостам эстафету пошлю, чтобы охочих ребят присылали. Думаю я, нужно тагмы