Дроны над Курской дугой - Алексей Андров

— Товарищ инженер, аппараты готовы, — доложил младший лейтенант Савельев, оператор разведывательных дронов «Комар». — Проверили всё дважды, система стабильна.

Громов кивнул:

— Хорошо, Михаил. Вылетать будете парами, с интервалом в десять минут. Цель — сектор юго-западного и северного выступа немецкого плацдарма. Главное — передать точные координаты скопления немецких танков. Понимаете, насколько это важно?

— Так точно, товарищ инженер. Сделаем всё, как надо.

— Не забывайте о немецкой РЭБ, — строго добавил Громов. — Летите на предельной высоте. Маневрируйте, обходите очаги подавления.

— Будет сделано, товарищ инженер, — ответил Савельев уверенно, хотя Громов видел в его глазах напряжение.

Через несколько минут первый дрон взвился в воздух, тихо жужжа моторами. Маленькая, едва различимая в темноте машина быстро растворилась в ночном небе.

Громов зашёл в штаб. На столах стояли несколько радиостанций, возле них — радисты и операторы. Лица солдат освещались слабым светом экрана. Внутри стоял тяжёлый запах нагретого металла и резины.

— «Комар-один» в зоне цели, — сообщил оператор, глядя на экран с затаённым дыханием. — Передача изображения началась.

На экране появились первые расплывчатые контуры техники. По мере приближения «Комара» картинка стала отчётливой: в плотном построении стояли немецкие «Тигры» и «Пантеры», замаскированные сетями, кустами и ветками. Даже в темноте было понятно, что немцы подготовили мощный танковый кулак.

— Ого! — тихо произнёс Громов, понимая масштабы угрозы. — Сколько там их?

— В одном секторе только сейчас насчитали пару сотен машин, товарищ инженер. Это только начало, — оператор нервно записал координаты на бумагу.

Второй дрон стартовал с небольшим запаздыванием из-за технической заминки. Громов с тревогой следил за экраном:

— «Комар-два» вышел на связь?

— Пока нет, товарищ инженер, — отозвался оператор с обеспокоенным голосом. — Возможно, немецкая РЭБ глушит.

Несколько мучительно долгих минут прошли в тишине. Вдруг связь восстановилась, и на экране появился ещё один участок немецкого фронта — эшелонированные позиции танков, самоходок и бронетранспортёров.

— Связь восстановлена! Передача стабильна, — доложил радист. — Фиксирую координаты.

Громов облегчённо выдохнул и повернулся к радисту:

— Немедленно передайте координаты и фотографии в штаб фронта, генералу Василевскому. С пометкой — «Срочно».

Телефон на столе зазвонил, прерывая напряжённую тишину. Громов схватил трубку:

— Громов слушает.

— Алексей Андреевич, — голос Василевского звучал напряжённо и серьёзно. — Получили ваши первые данные. Положение серьёзное?

— Более чем, товарищ генерал. Немцы накопили огромное количество техники.

— Понял, Алексей Андреевич, — ответил Василевский. — Продолжайте разведку, каждый снимок сейчас очень важен для нас.

— Будет сделано, товарищ генерал, — решительно ответил Громов и положил трубку.

На улице начинался дождь, мелкий и холодный. Громов вышел из штаба, глядя на горизонт, за которым скрывалась огромная вражеская сила.

Вдали снова зажужжал мотор очередного дрона. Ночь только начиналась.

* * *

Ночь перед наступлением была особенно тихой и напряжённой. Под густыми кронами деревьев, на окраине небольшого лесного массива недалеко от Белгорода, замерли тяжёлые силуэты немецких танков. Чёрные контуры «Тигров» и «Пантер» едва различались в темноте, укрытые густыми маскировочными сетями, ветками и кустарником, тщательно уложенными сапёрами и солдатами. Лишь редкие вспышки сигаретных огоньков нарушали абсолютную тьму, а негромкий говор солдат растворялся в шорохе ночного леса.

На командном пункте дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер» горела тусклая лампа, освещавшая широкую карту, разложенную на походном столе. Генерал-лейтенант Теодор Виш внимательно изучал пометки и линии, нанесённые цветными карандашами.

— Герр генерал, — осторожно произнёс начальник штаба дивизии полковник Пауль Хауссер. — Всё готово. Танковые группы рассредоточены и ждут приказа.

Виш медленно поднял взгляд.

— У русских мощная линия обороны, полковник, — сказал он спокойно. — Мы должны прорваться с первого удара. Промедление неприемлемо.

Хауссер коротко кивнул.

— Люди готовы, господин генерал. Экипажи получили приказ о максимальной секретности и строгом соблюдении радиоэфира. Сигналы не передаём.

Виш подошёл к небольшому окну командного бункера, слегка отодвинув плотную штору. На поляне, покрытой масксетью, едва угадывались очертания тяжёлых танков. Он тихо спросил:

— Что с топливом и боекомплектом?

— Всё подвезли ещё ночью, — заверил Хауссер. — Топливозаправщики спрятаны в лесу, боеприпасы распределены.

— Отлично, — генерал вновь окинул карту взглядом. — Нам нужна абсолютная неожиданность. Советы должны понять, что против «Лейбштандарта» их оборона бесполезна.

В нескольких километрах южнее, в передвижном командном пункте радиоэлектронной борьбы, полковник Гельмут Рот сидел перед массивным радиоприёмником. Красные огоньки приборов ритмично мигали, освещая напряжённое лицо офицера.

— Докладывайте, майор Шульц, — резко бросил он.

— Эфир чист, герр полковник, — ответил связист, поправляя наушники. — Никаких признаков советских беспилотников не обнаружено.

Рот задумчиво нахмурился.

— Странно, майор. Они так упорно пытались преодолеть наше подавление, а теперь вдруг полная тишина.

— Возможно, их аппараты исчерпали ресурсы, — предположил Шульц. — Или они боятся потерять последние дроны перед началом наших действий.

Рот раздражённо кивнул:

— Возможно, возможно… Продолжайте наблюдение. Любой сигнал — сразу ко мне.

В это же самое время, совершенно незамеченные немецкой аппаратурой, несколько небольших беспилотников «Комар» скользили над позициями дивизий СС. Дроны летели на минимальной высоте, едва задевая верхушки деревьев. Их камеры методично фиксировали тщательно замаскированные позиции, ряды тяжёлых танков и скрытые лесом склады с боеприпасами и топливом.

На советском командном пункте Громов стоял, внимательно глядя в экран. За его спиной находились операторы дронов, тихо переговариваясь и отмечая позиции противника.

— «Комары» идут идеально, Алексей Андреевич, — доложил оператор сержант Воронов. — Немцы совершенно ничего не замечают.

— Отлично, — тихо произнёс Громов, пристально глядя на изображения, приходящие с камер дронов. — Координаты зафиксированы?

— Всё точно, до метра, — подтвердил Воронов.

Громов на мгновение задумался, затем повернулся к старшему офицеру связи:

— Передайте срочно в Ставку. Пусть знают, что у нас всё получилось. Немецкие позиции вскрыты.

Тем временем в немецких лагерях царила атмосфера напряжённого ожидания. Солдаты, завершая последние приготовления, тихо обменивались короткими фразами:

— Завтра нас ждёт настоящий бой, Курт, — сказал молодой танкист, затягивая ремни на амуниции.

— Главное, чтобы работало снабжение топлива и боеприпасов, — пробормотал его напарник, проверяя приборы связи в башне танка.

— Не бойся, инженеры обещали, что снарядов и топлива хватит до Москвы, — попытался успокоить товарищ.

Солдаты рассмеялись негромко, разряжая напряжение перед наступающим днём, не подозревая, что невидимые глаза советских беспилотников уже передали в Москву все детали их расположения.

Глубокая ночь окончательно поглотила поле боя. Лишь звёзды безмолвно мерцали над тихими, наполненными смертельным ожиданием полями Курского выступа.

* * *

ГЕНЕРАЛЬНОЕ КОМАНДОВАНИЕ СУХОПУТНЫХ ВОЙСК ВЕРХОВНОЕ КОМАНДОВАНИЕ ВЕРМАХТА

Берлин, 3 июля 1943 года

ОПЕРАТИВНЫЙ ОТЧЁТ № 347

Совершенно секретно Экземпляр № 4

О ПЕРЕБРОСКЕ ТАНКОВЫХ СОЕДИНЕНИЙ В РАЙОН КУРСКА

Согласно приказу Верховного командования Вермахта № 6 о подготовке и начале операции «Цитадель», Генеральный штаб Сухопутных войск докладывает следующее:

Переброска основных танковых