Наши уже не придут 6 - RedDetonator

в «Рок-Айлендском арсенале», по заказу Армии США. Это было орудие ПТО, но обнаружилось, что его легко можно переделать под установку в танк или САУ.

Курчевский даже предположить не мог, что в СССР разработали удачное 57-миллиметровое орудие, поэтому тот факт, что в США приняли на вооружение орудие идентичного калибра — это просто совпадение. И оно было очень удачным, подтверждающим правильный выбор обеих сторон.

— Я наслышан о страстях, бушующих вокруг твоих смелых проектов, — улыбнулся Рузвельт. — Но я тебя знаю — ты создал своё имя на смелости.

— Легко быть смелым, когда точно уверен, что идёшь по верному пути, — усмехнулся Курчевский и сделал глоток виски.

— Кстати о верном пути, — произнёс посерьёзневший Франклин. — До меня дошли сведения, что у тебя появились тесные связи с итальянскими компаниями «Фиат-Ансальдо», «Бреда» и «Реджиане»…

— Да, — спокойно кивнул Леонид.

Адольф Гитлер почти открыто ревнует его к Муссолини — от рейхсканцлера пришло целых три письма на тему расширения сотрудничества в вопросе авиастроения и его контактов с представителями компании «Реджиане». Гитлер выражал озабоченность тем, что Леонид согласился с итальянским предложением о сотрудничестве, тогда как к аналогичным предложениям с германской стороны он отнёсся прохладно.

Но Курчевский ни от чего не отказывался, он просто ждал сигнала из Центра…

Да и сами немецкие авиастроители, на местах, очень прохладно относятся к идее сотрудничества с «американцем», да ещё и русским. Они опасаются, что Гитлер отдаст предпочтение иностранным двигателям и самолётам, что оставит их без последнего куска хлеба.

— Я закрываю глаза на твои дела с Италией, — произнёс президент. — Но твои «шведские проекты» вызывают у меня нешуточное беспокойство.

— Там ничего серьёзного и всё в рамках законодательства, — развёл руками Курчевский.

— Американская техника воюет с русскими, — покачал головой Рузвельт. — И если это было допустимо в Парагвае, Испании, Мексике и в Китае, то сейчас ситуация намного серьёзнее.

«Шведские проекты» Курчевского — это непрямые поставки вооружений Вермахту, а именно, добровольческому корпусу «Густав II Адольф», не имеющему никакого отношения к нынешнему королевскому двору Швеции.

Это добровольцы из граждан Швеции, содержащиеся за счёт объединения шведских промышленников, неравнодушных к «судьбе нордической расы».

Фактически, добровольцев примерно двадцать человек и базируются они в Киле. Вся их работа — это принимать поступающее из Швеции вооружение, маркировать его на немецкий лад, списывать, как выбывшие из строя в ходе транспортировки, и отправлять на фронт.

Они поставляют этим двадцати с лишним добровольцам «истинно шведские» танки «Stridsvagn M/37» — на самом деле, это ST vz.37, произведённые в США и поставленные морем в Швецию, броневики Terrängbil m/36 — в реальности это американские броневики М-6.

Помимо бронетехники, неравнодушные шведы поставляют своим «героическим воинам» бомбардировщики Saab 23 и 24 — американские K-23 и K-24, соответственно, и истребители Saab 3 и Saab 4 — американские K-3 и K-4.

На такую аферу и немцы, и шведы, и американцы смотрят сквозь пальцы. Вернее, смотрели.

— Деньги, конечно же, не пахнут, — продолжил Рузвельт, — но как только русские захватят хотя бы несколько образцов нашей техники, нас ждёт дипломатический скандал.

— Но это же всё официально производится по лицензии! — ответил на это Леонид.

— А пулемёты и пушки тоже? — спросил президент. — И снаряды к ним тоже? А ты не задумывался, что у них нет ни одного завода, производящего наши крупнокалиберные патроны и снаряды?

Это было самое узкое место плана. Несмотря на то, что он лично прилетал в Стокгольм, ничего путного заключить не удалось — шведы не хотели тогда американского оружия и больше склонялись к советскому.

Однако, несколько неравнодушных граждан из рядов промышленников, в частном порядке, закупили ряд лицензий на производство, но производство так и не началось. И ни один из них не покупал лицензии на пушки и снаряды, поэтому Швеция не может, де-юре, поставлять кому бы то ни было «лицензионные» пушки и пулемёты с боеприпасами.

— Ты думал, что этого никто не заметит? — поинтересовался Рузвельт.

— Бизнес есть бизнес, — улыбнулся Курчевский. — Все ошибаются.

— Не заходи в своей ненависти к бывшей Родине слишком далеко, Леон, — попросил его Рузвельт. — Ситуация очень нестабильная, поэтому «лавочку» с добровольческим корпусом нужно закрыть. Или, хотя бы, организуй юридическую правомерность всего происходящего. Гувер выкопал всё, что связывает тебя с этим делом и другими. Мне стоит большого труда сдерживать его от опрометчивых действий. Например, он хочет допросить тебя о статусе вооружений Вермахта и Королевской Армией Италии.

— Я займусь этим, — пообещал Леонид. — И всё исправлю.

— Постарайся, — попросил президент США. — Многие обеспокоены тем, что я пригрел на своей груди настоящего фашиста. Им не объяснить, что ты не фашист — ты бизнесмен…

Он посмотрел на часы.

— Уже три минуты, как должен был прийти генерал Паттон… — произнёс он задумчиво. — Я попросил его составить беспристрастную сводку реального положения дел в Европе. Посмотрим, как он справится.

Спустя минуту, в дверь постучали.

— Войдите, — разрешил Рузвельт.

Генерал вошёл в кабинет, сделал три строевых шага, резко и энергично отдал честь и доложил:

— Сэр, генерал-майор Джордж С. Паттон докладывает!

— Вольно, генерал, — улыбнулся Франклин Рузвельт.

Он сам повысил Паттона после начала Второй Великой войны — сейчас выяснилось, что бронетанковые войска были сильно недооценены и Паттон всё это время был прав.

— Здравствуйте, господин Курчевский! — улыбнулся Паттон Леониду.

Их объединяла взаимная симпатия. Паттон горячо поддерживает абсолютно все идеи Курчевского в области развития бронетехники США. А Леониду он нравился за прямолинейность, настойчивость и мужскую простоту — он видел в нём некий военно-американский аналог себя.

— Здравствуйте, — улыбнулся ему Леонид.

— Докладывайте, генерал, — попросил Рузвельт.

— Начну с главного, господин президент, — начал Джордж Паттон. — Комми насовали «Оси» полную корзину шишек за воротник. Любому военному, дружащему со своими мозгами, это уже очевидно — так называемая, «молниеносная война», которую нормальные люди называют манёвренной войной, а чуть менее нормальные «стратегией Алексеева», провалилась.

— Хм… — удивлённо хмыкнул Рузвельт.

— Я не могу заглянуть в голову Адольфа, но, проанализировав его действия, могу описать возможный план, — продолжил генерал-майор. — Они вгрызлись в Линию Ленина, кое-где даже глубоко обточив её об себя, и остановились. Они задумали главный удар на юго-восточном направлении, что, в случае успеха, дало бы им плацдарм для расширения