KapitalistЪ - Алексей Стацевич

полнейшей тишине: все присутствующие замерли — кто-то в ожидании изменения курсовой стоимости «Трансатлантических Линий», а кто-то — просто подсчитывая возможные барыши. Для многих это была сделка года. Или, по крайней мере, дня.

Самые нетерпеливые заранее выстроились в очередь к столу приунывшего мистера Ганса. Хитроватый брокер видел в своем журнале, что подавляющее большинство клиентов стоит в длинных позициях — то есть, купив акции, играют на повышение их курса, лонгуют, — и мысленно подбивал величину потерь.

И вот, наконец, момент истины настал.

Полдень!

— «Трэнзатлэнтик Лайнс Кампэни», — довольно буднично проговорил помощник брокера и озадаченно замолчал. Хмыкнул. Обвел присутствующих несколько растерянным взглядом, затем бросил его на котировальную доску, после — на хозяина конторки. Еще раз посмотрел на тикерную ленту и повторил: — «Трэнзатлэнтик Лайнс Кампэни»…

— Ну же? — не выдержал кто-то.

— … семьдесят один доллар и три четверти.

В воздухе повисло недоумение.

— В смысле — семьдесят один и три четверти? — пронеслось над головами… и тут началось.

— Продаю! Продаю! Продаю! Покупаю! Продаю! — окружив стол ошалевшего, но ликующего внутри мистера Ганса, наперебой галдели игроки.

Через десять-двенадцать минут обозленные профессиональные трейдеры, мелкие спекулянты да злостные лудоманы отправились по домам зализывать раны и подсчитывать убытки. В конторе осталось человек пять-шесть — самых стойких, самых умных или только пришедших. Тех, кто не успел поучаствовать в новой версии «золотой» лихорадки. Точнее, трансатлантической.

— Прекрасная сделка. — Иван, который продолжал все так же стоять в уголочке, услышал извиняющийся голос подкравшегося деда. — Признаю, был не прав. Но почему ты решил, что акция будет падать?

Крюков пожал плечами:

— Новичкам везет.

— Отрадно слышать, что это было просто везение, а не инсайд, который я умудрился пропустить… — себе под нос пробормотал дед. — Но какого черта ты не идешь фиксировать прибыль? Цена может развернуться в любой момент!

— Рано, сэр. Еще слишком рано.

— «Трэнзатлэнтик Лайнс Кампэни», — снова донесся до них голос помощника брокера, — сорок пять долларов с четвертью.

Крюков не шелохнулся.

— И даже сейчас рано? — поднял брови старик.

— И даже сейчас.

— Вот уж действительно — настоящий трейдер со стальными яйцами, — повторил дед ранее услышанную фразу и, не попрощавшись, поковылял к брокеру фиксировать убыток все по тем же «Линиям». Хотя, как показалось, этот минус его совсем не расстроил.

Так прошло еще с четверть часа.

— «Трэнзатлэнтик Лайнс Кампэни» — девятнадцать долларов ровно.

В двенадцать тридцать цена акций достигла целевого значения, и Крюков сорвался с места.

— Откупаю! — улыбаясь во весь рот, выкрикнул он и кинул на стол перед брокером красную квитанцию. От нахлынувшего возбуждения стукнул по ней ладонью. Тут же извинился.

Спустя пару минут счастливый Иван уже выходил из брокерской конторки «Ганс и К°» с полными карманами денег. Благодаря падению акций «Трансатлантических Линий» на восемьдесят пять процентов от пиковых значений, его чистая прибыль со сделки — после вычета комиссии бакет шопа и учитывая начальный капитал — составила баснословные семь тысяч семьсот долларов. Из них семьсот долларов мистер Ганс выдал наличными, остальное — «дружеским» именным векселем. Его нужно было самостоятельно учесть — обналичить — в банке.

Семь тысяч семьсот долларов… Крюков вновь улыбнулся — он уже знал, как именно распорядится этими деньгами.

Впрочем, до следующего «дня икс» — который был более очевиден, нежели авантюра с «Линиями» — оставалась еще целая вечность.

Глава 12

Весь оставшийся день Крюков занимался следующими делами: сходил домой и спрятал в укромное место — под матрас — вексель и часть наличности, оставив себе лишь пятьсот долларов на текущие и непредвиденные расходы; зашел в парикмахерскую — с «шухером» на голове давно пора было что-то решать; прошелся по мелким магазинчикам.

В последних были приобретены некоторые вещи, необходимые для комфортной жизни: долгожданные наручные часы, туфли, белоснежная рубашка, длинное серое «франтовское» пальто и три темных щегольских костюма разного фасона — взамен рабочей одежды. И, конечно же, несколько пар хлопковых трусов и рулон туалетной бумаги.

Стоя перед напольным зеркалом в магазине одежды «Хендерсон и сыновья», с ног до головы «облизанный» продавщицей Иван смотрелся в отражение — и увиденное ему нравилось. Из отражения на него глядел не затюканный, уставший от жизни и тяжелой работы бедолага-иммигрант, едва сводящий концы с концами в социальном бараке на Орчард-стрит, а привлекательный, ухоженный, перспективный молодой человек с ясными голубыми глазами и модной прической, который знает толк в стильной и удобной одежде. Не иначе — сын крупного банкира, нефтяника, или целого железнодорожного магната.

Поскольку до следующей возможности заработать, до следующего «дня икс» — как называл его сам Крюков — оставалась еще прорва времени, он решил заняться тем же, чем занимался Усиков по приезде в Штаты. Нет, не калечить честных людей, торговать наркотиками или крышевать путан, а обрастать деловыми связями и ценными знакомствами.

Отправной точкой в этом непростом деле стала покупка необходимой вещицы — карманной записной книжки, в которую, по замыслу, и должны были собираться контакты полезных людей. Первым таким контактом стал номер домашнего телефона Толстого Лиса — мистера Генри Майкла Фокса. Записную же книжку Иван решил всегда и везде таскать с собой — на всякий случай.

Закончив все приятные дела, по пути домой он заглянул в кондитерскую, мясную, молочную, овощную и бакалейную лавки, где и набрал пару бумажных мешков всякой всячины — порадовать себя и родителей. В «распивочной» прихватил бутылочку хорошего виски — персонально для отца, который любил после рабочего дня пригубить стаканчик-другой крепыша.

Иван не знал, как предки отреагируют на изменения, что в скором времени должны будут случиться в их жизнях, но надеялся, что все пройдет нормально. Еще он не знал, как будет оправдывать появление у себя крупной суммы денег. Мать наверняка заведет сварливую волынку, что деньги краденые и их всех посадят, а отец… А отец, наслушавшись маминых истерик, будет чесать голову и всерьез подумывать о побеге из страны. Возможно, через мексиканскую границу.

Впрочем, разговор со «стариками» Крюков планировал не раньше завтрашнего вечера, а на вечер сегодняшний у него были совсем иные планы — отпраздновать наконец ту несчастную днюху, то самое шестидесятилетие, что случилось сто лет тому вперед. Благо в комплекте прилагались желание, наличные средства и здоровая печень.

Оставив родителям записку, что ночевать сегодня не придет, он отправился навстречу развлечениям!

Глава 13

Поздним вечером улицы Нижнего Манхэттена — в состав которого входили и «домашняя» для Крюкова Орчард-стрит, и Уолл-стрит, и пятнадцатый пирс — обретали вторую жизнь, веселую и разнузданную. И немудрено