Э клана Мишельер - Макс Мах

***

Оказалось, что шато д’Агремон — это фамильный замок Мишильеров, и не удивительно поэтому, что в округе — на фермах, в больших деревнях и крошечных городках, — жило больше алеманнов[28], чем франков, и преобладала чисто германская кухня. Поэтому и на поздний обед тану и его младшей сестре слуги подали аутентичные арденнские блюда алеманнского замеса: айнтопф[29] с фасолью и копченой грудинкой, арденнский салат с беконом, рагу из телятины, ретельские сосиски и свинину, тушеную с картофелем. Все очень вкусное и сытное, хотя и приготовлено незатейливо — на крестьянский лад, без великосветских изысков и прочих выкрутасов высокой кухни. Именно поэтому запивали все это кулинарное великолепие крепким нефильтрованным пивом, а не вином. Пиво, к слову сказать, оказалось тоже местным. Его варили в самом замке.

Габи к этому времени успела и устать, — слабость-то пока никуда не делась, — и проголодаться, тем более, что по дороге из Лиона в шато д’Агремон к ней вернулись наконец хорошее настроение и здоровый аппетит. Так что под разговор с Трисом, наелась она, что называется, до отвала, да и выпила на пару с братом тоже немало. Поэтому ни о какой ванне перед сном речи уже не шло, поскольку сидение в горячей воде на полный желудок могло оказаться роковым, в особенности, после того, как она уже два раза подряд, — и почти без перерыва, — едва не протянула ноги. Габи понимала это даже на пьяную голову, — а крепкое пиво, как выяснилось, бьет по мозгам не хуже вина, — и довольствовалась душем, после которого, едва успев обтереться полотенцем, рухнула на кровать прямо поверх одеяла и попросту отключилась. Причем произошло это настолько быстро, что, проснувшись утром, она обнаружила, что спала голой, — а-ля натюрель[30], - забыв накануне от усталости о ночной рубашке, заботливо приготовленной для неё на этой же кровати её личной камеристкой Камиллой. Но и это не все. Спала она не только голой, но и не под одеялом, как следовало бы, — исходя из того, что в комнате было по-осеннему прохладно, — а поверх него. И при этом, — вот в чем состояло на самом деле диво дивное, — ничуть не замерзла, а, напротив, даже вроде бы, согрелась. Объяснение этому могло быть лишь одно: она интуитивно организовала себе ночью магический обогрев.

«Знать бы ещё, как я это провернула!»

И в самом деле, если бы вспомнить, — но это вряд ли, — что и как она сотворила ночью с помощью магии Огня, цены бы этому умению не было. Ведь одно дело иметь закаленное и тренированное тело, чтобы стоически переживать холод, голод и прочие неприятности, и совсем другое — иметь под рукой колдовскую грелку, которую можно включать и выключать по собственному желанию. Но, увы, вспоминать Габи было попросту нечего, поскольку в тот момент она находилась в бессознательном состоянии, а как осознанно задействовать магическую интуицию, она все ещё не знала. Зато, как выяснилось за завтраком, — на который она благополучно опоздала, увлеченная экспериментами с собственным Даром, — это, что не удивительно, знал Трис.

— Что ж, — кивнул он, внимательно выслушав рассказ сестры, перемежавшийся горькими сетованиями на собственную глупость и беспомощность, — я тебя понимаю. Но это, Габи, не одна проблема, а две. Впрочем, я готов помочь тебе с обеими. Обогрев — ценное умение, но магия эта простая. Я тебя сегодня же научу. А вот, как разбудить магическую интуицию, которую ты, судя по всему, использовала сегодня ночью, это совсем другой вопрос. И решается он, к сожалению, не в один присест. Мы этим займемся, разумеется, но сколько это потребует времени и сил, сказать я сейчас не могу. У всех по-разному. Но начнем мы все-таки с другого ценного навыка. Ты должна научиться сжигать алкоголь прямо в крови.

— Алкоголь? — переспросила Габи. — А зачем, собственно, его сжигать? Мы же пьем, чтобы опьянеть, разве нет?

— И да, и нет, — пожал плечами Трис. — Выпила, опьянела, протрезвела. Такова правильная последовательность событий. Вчера, например, оно тебе нужно было, это твое опьянение?

— Я об этом не подумала…

— А, если срочное дело или надо принять бой, что будешь делать? Полезешь под холодный душ?

— Похоже, ты прав, — согласилась Габи. — А когда займемся методиками профессора д’Анкона?

— Сегодня же и начнем, — заверил её Трис. — Заканчивай завтрак, и пойдем в северную башню. Там, наверху есть отличная комната: тихо, спокойно и никто нам не помешает.

Так они и сделали. Поднялись после завтрака на верхний ярус квадратной башни и расположились в простых деревянных креслах, поставленных одно напротив другого у западной и восточной стен. Комната, в которой они сейчас находились, была просторной и совершенно пустой. Винтовая лестница в углу между западной и южной стенами, четыре узких окна-бойницы, однотипные пол и потолок — широкие дубовые доски, лежащие на мощных поперечных балках, и всей разницы, что наверху они видны, а внизу — нет. Ни ламп, ни застекленных оконных переплетов, но стреловидные проемы прикрыты магическими щитами, а на полу вырезана сложная геометрема: гексаграмма со вписанной в неё пентаграммой[31], вписанная в свою очередь в круг, и круг этот, если присмотреться, состоит из соединенных в цепь символов бесконечности. Ну, и, разумеется, весь этот сложный колдовской узор заполнен керубическими символами[32], рунами и буквами греческого, древнееврейского и арабского алфавитов.

Габи видела захваченные этой графической инсталляцией магические потоки, заплетенные прямо над ней в сложный трехмерный узор. В её воображении потоки, относившиеся к разным стихиям, имели разный цвет. Это была условность, разумеется, к тому же условность простенькая, незамысловатая. Огонь — красный, Вода — зеленая, Земля — желтая, а Воздух — голубой. Впрочем, в общий узор, — как заметила Габи, были вплетены также нити, относящиеся к двум другим стихиям, на которые она прежде никогда не обращала внимания, а может быть, и не видела, не обладая достаточной силой Дара. Серебристый поток Габи идентифицировала, как стихию Жизни, а прозрачную алмазную нить — как силу Разума.

— Ты видишь потоки? — спросил между тем Трис.

— Да, — кивнула Габи. — Отчетливо и, как всегда, в цвете.

— Сколько?

— Шесть?

— Шесть — это хорошо, — улыбнулся тан. — Дар развивается, возможности возрастают. А теперь, Габи, загляни в себя.

— Куда именно? — не поняла она.

— Хорошо, сделаем по-другому, — предложил тогда Трис. — Ты можешь почувствовать свою кровеносную систему?

— Не знаю, — растерялась Габи. — Никогда не пробовала.

— Начинай с сердца, — предложил Трис. — Почувствуй, как оно бьется и попытайся увидеть сам процесс. Как оно качает кровь, принимая её через вены и нагнетая в аорту и лёгочную артерию.