Коловрат: Знамение. Вторжение. Судьба - Алексей Миронов

искусно сделанных пластинчатых доспехах и при оружии, готовые по первому приказу хана броситься в бой. Тот, кого вызвали – широкоплечий исполин с раскосыми глазами, приблизился, встав на одно колено и наклонив голову.

– Эти русские утомили меня своим глупым упорством, – проговорил неторопливо Батый. – Ты говорил, что есть путь в обход холма.

– Есть, повелитель, – ответил Айрат, – по узкой долине вдоль ручья. Он долгий, но к вечеру мы выйдем русским в тыл.

– Возьми половину тумена и отправляйся немедленно, – приказал Батый, – этого хватит. Вечер скоро наступит. А к твоему приходу от русских уже останется не больше горстки израненных воинов.

Айрат встал и, сделав несколько шагов, был уже у выхода из шатра. Но когда он откинул полог и стал виден частокол из копий, на которых висели замерзшие головы казненных русичей, хан остановил его:

– И еще, Айрат, принеси мне голову князя Юрия. Я наколю ее на копье рядом с головой его глупого сына, – напомнил он, рассмеявшись. – Теперь ты можешь отправляться. Да поторопись, я не люблю долго ждать.

– Я уже в пути, повелитель, – вновь поклонился военачальник и вышел из шатра.

Снизу от ручья послышался хруст снега, и вскоре перед воеводой возник молодой ратник в кольчуге, подпоясанный кожаным ремнем. Запыхавшись от бега по глубокому снегу, он остановился перед конем Коловрата, чуть отдышался, наклонившись вперед, и, махнув рукой назад, наконец выпалил:

– Идут, Евпатий Львович. Оттуда, как и ждали.

Коловрат переглянулся с Ратишей.

– Много? – деловито уточнил он.

– Много. Больше нашего, – выговорил ратник и распрямился, – тяжеловооруженная конница.

– Знать бы, насколько более, – покачал головой Ратиша, положив длань на рукоять меча.

– Не видать отсюдова, – ответил ратник, шмыгнув носом, – из-за поворота тыщи три уже показалось, а сколько еще там – неведомо. Но точно есть. Идут быстро, скоро будут. Вот я сюда и прибег.

– Ну, сколько бы ни было, – махнул рукой Коловрат, – теперь все наши.

Он обернулся назад и крикнул зычным голосом, уже не таясь:

– Бушуй!

От толпы всадников с мешками за спиной отделилась фигура ратника в кожаном тулупе и кольчуге поверх него.

– Здесь я, Евпатий Львович.

– Гости незваные пожаловали, – сообщил коротко воевода, – встретить надобно. Раздели своих людей пополам. Дай помощника вместо себя. С ним пятьдесят человек пускай немедля переберутся через ручей, пока гости из-за мыса не подошли, спешатся и засядут на той стороне в лесочке. Как подойдут на расстояние выстрела – бей всех влет. Да смотри, бей точнее, чтоб ни одна стрела мимо не прошла. Как повалите первых – тут мы и ударим в бок.

– Да не беспокойся, Евпатий Львович, мы стрел с собой немало привезли.

– Береги, говорю! – пригрозил Коловрат. – Татар тут столько, что никаких стрел не хватит. А ежели побегут татары, всех стрелков в седла и в погоню – добить, чтоб ни один не ушел.

На этот раз Бушуй промолчал и просто кивнул.

– А остальных сам поведешь, – продолжал наставлять воевода, – сей же час отправляйся лесом на дальний конец мыса, да иди тайно, чтоб тебя татары не заприметили раньше срока. Пропустишь всех и дойдешь так до впадения ручья этого в реку пошире. Там и останешься. От того места до лагеря татарского уже недалече. Ждать будешь, покуда дело не решится. А как повернем мы татар – бей всех, кто еще в живых останется. Или того, кого мы не ждали. В общем, сам смотри – по обстоятельствам.

Бушуй молча кивнул и направил коня к своим ратникам, державшимся чуть особняком от остальных.

– Эй, Бушуй! – окликнул его вдруг Евпатий, напомнив о давнем разговоре. – Ты, это, помирать не торопись. Успеешь еще.

– От судьбы не уйдешь, – усмехнулся зубоскал Бушуй и быстро разделил свою сотню на две части. Вскоре обученные тайно конные арбалетчики – секретное оружие Коловрата, разделившись на два отряда, разъехались в противоположные стороны.

А спустя еще некоторое время вновь заскрипел снег и снизу от ручья показался второй дозорный.

– Здесь они, воевода, – доложил ратник и махнул рукой назад, – к повороту подходят.

– Ну, значит, и наш черед пришел, – кивнул Коловрат, поправляя шлем, – отрубим голову змее, что ползет в наш тыл.

И, обернувшись к остальным, крикнул:

– Копья наизготовку!

Встрепенулось засадное воинство, пришло в движение, приподняв копья. Приосанились ратники, заскучавшие уже на морозе в ожидании битвы.

– Хоть погреемся, – пошутил кто-то.

И негромкий хохот был ему ответом.

– Цыц! – рявкнул на них воевода. – Не шуметь пока.

И стал пристально смотреть сквозь ветви на другой берег ручья. К счастью, берега у Воронежа здесь были пологие, почитай их и не было вовсе. Ну а хрупкий речной лед не помеха для атаки.

Вскоре показались татары. Впереди всех, на небольшом отдалении, передвигался довольно большой отряд разведчиков. Было их человек сто. «Татары тоже не дураки, – решил про себя Коловрат, – знают, что рядом битва идет, и зря рисковать основными силами не хотят. Но и мы не лыком шиты».

Головной отряд арбалетчиков Бушуя должен был начать стрельбу уже тогда, когда большая часть отряда татарской конницы обогнет мыс и окажется далеко впереди. Евпатий же намеревался нанести удар в бок сразу тремя колоннами, расчленить отряд на несколько частей и навязать ближний бой на этом узком поле между лесом и речкой, где татары не смогут применять свои маневры и перестроения. Численное превосходство, а оно, похоже, опять оставалось за татарами, здесь будет не так заметно. Личная отвага решит все. И что самое главное, внезапное нападение не даст им возможности применить свои мощные луки на дальнем расстоянии, чтобы перебить всех русичей еще на подходе.

– Самое главное, чтобы их тут не тумен оказался, – пробормотал Коловрат себе под нос, глядя, как мимо проплывает большой отряд, – а то можем и не осилить.

– Чего говоришь, Евпатий Львович? – спросил вполголоса, наклонившись к нему Ратиша, уже державший меч наизготовку.

Но тот молча отмахнулся. Мол, сам с собою.

Впереди этого отряда ехал, озираясь по сторонам, широкоплечий исполин в высоком шлеме с навершием, украшенным какими-то красными лентами. Ни у кого из ехавших по глубокому снегу всадников таких украшений на шлемах не было. Да и пластинчатые доспехи на нем были добротные