Я вам не Сталин… Я хуже! Часть четвёртая: "Шок и тремор" - Сергей Николаевич Зеленин

Тот опустив голосу:

- Вчера днём я испугался обстрела, струсил и убежал с огневой позиции. И потом попал в плен к русским…

Капитан пожал плечами:

- Такое часто бывает с молодыми солдатами. О храбрости судят не по первому, а по последнему бою. А в последнем бою ты вёл себя как герой.

Тот, вдруг подняв голову:

- Я это знаю, я теперь как будто совсем другой человек…!

Капитан смотрел на него и поражался. Трудно было поверить, что это молодой парень - настолько он осунулся и постарел всего за один вечер и ночь. Морщины на лбу и на висках, глаза и щеки ввалились, скулы торчат, цвет лица старчески-серый.

Старик, девятнадцатилетний старик!

Лишь фанатичного горящие глаза выдают ещё в нём задор молодости.

Ну и слова, даже целая речь:

- …Эта война не будет проигранной - «пока еще не пал последний воин», как поется в старой солдатской песне. Нет, нет, нет! Надо сражаться, надо всеми силами поддерживать надежду. Может, случится что-нибудь такое, что изменит положение в пользу Финляндии. Надо драться, надо вести партизанскую войну, пока не придет избавление!

Издали нарастал гул моторов и лязг гусениц.

Крепко схватив его за плечо и сжав, смотря прямо в глаза, капитан:

- Яско! Как же ты собрался вести партизанскую войну, если прямо сейчас ты умрёшь? Ты же – подносчик снарядов в расчёте. Так у нас всего один снаряд и тот уже в стволе! Ты мне ничем помочь не сможешь, только погибнешь зря…

- Я не могу Вас бросить, господин капитан, это будет не по-мужски. Мой отец меня домой не пустит, если узнает про такое!

- Ты не бросишь меня, ты исполнишь мой боевой приказ. Исполнишь?

Яско Тукиайнен вытянувшись по стойке смирно:

- Так точно, господин капитан!

- Тогда слушай приказ: беги вон в те кусты – справа, метрах в ста отсюда и как только я махну тебе рукой - дай очередь по русским пехотинцам сидящих на броне. И тут же беги!

- Куда бежать?

- Куда-нибудь подальше отсюда. Ты что-то говорил про партизан? Вот к ним и беги!

Тот мешкает и пришлось прикрикнуть:

- Беги! Это приказ!

И Яско Тукиайнен сорвавшись с места, стремительно убежал.

Бросив на землю рюкзак, капитан Вуорела усевшись на него, прильнул к прицелу.

Земля дрожала всё сильней и сильней и вот наконец, из-за неровности показалась верхушка башни с торчащим из люка по пояс офицером. В прицел было очень хорошо видно голову в стальном, серого цвета шлемом с наушниками и молодое лицо – не старше Аймо Хуусконена и даже чем-то похожее на него. Поднеся ко рту коробочку микрофона он что-то сказал и машина тут же остановилась, качнувшись.

Из-за башни выглядывало двое русских пехотинцев в шлемах с маскировочными сетками и у каждого из них был в руках бинокль…

Он испытал жгучее чувство зависти, хотя и не совсем уместное в данном случае:

«Россия – очень богатая страна, раз может позволить такую роскошь!».

Командир русского танка поднёс к глазам большой – возможно морской бинокль. Пару минут он рассматривал шоссе – затаившему дыхание капитану даже казалось, что они смотрят глаза в глаза… Затем, он перевёл внимание на город Таммисари и также пару минут рассмотрев его, дал новую команду.

Танк двинулся вперёд, всё вырастая и вырастая в размерах. Из-за него, появилась башня второго танка.

Наконец появившись в «полный рост», первый танк качнувшись вперёд, начал спускаться с пригорочка, давя или отбрасывая в сторону всё попадающееся под его блестящие гусеницы. Второй танк встав на возвышенности повёл стволом из стороны в сторону, прикрывая своего стального товарища…

Он невольно восхитился:

«Грамотно, очень грамотно! Они научились воевать».

Капитан Вуорела вдруг с удивлением почувствовал, что им движет не героизм, не патриотизм и даже не желание отомстить русским за утраченное на Карельском перешейке родительское имение.

Охотничий азарт!

Сафари в Африке, где он должен добыть редкий трофей – бивни слона с непробиваемой шкурой, которые ещё никто не добывал до него.

Внимательно вглядевшись он обнаружил одно уязвимое место стального чудовища – смотровую щель с поднятой в походное положение броневой заслонкой. Хотя и расстояние-то всего ничего – менее ста метров, но попасть в неё на ходу цели – очень трудно…

Но вполне можно.

Он уже было прицелился и подал знак рукой Яско…

Как вдруг обнаружил кое-что получше.

Спускаясь, танк подставил под выстрел крышу боевого отделения и главное – открытый люк слева от механика-водителя.

«В него-то я точно не промажу!».

И когда танк уже почти спустился, он махнул рукой… И услышав треск автомата, почти тут же начал на спуск «Бофорса».

***

Светало… Слева-справа по лесам по кустам ещё постреливали – это бойцы Железной дивизии добивали последних уцелевших (и не убежавших) защитников последней линии обороны перед главной целью наступления советских войск с полуострова Ханко - городом Таммисари.

После прорыва трёх основных линий обороны финнов и одной резервной, от 1001-й танковой роты осталось едва ли не треть. Финны огрызались и огрызались очень жестоко – «по-фински», а танк КВ оказался не таким уж и «неуязвимым», как они до этого считали.

Бой за полустанок Снугбю был уже ночью - когда ни авиация, ни полевая артиллерия не могла оказать действенную поддержку передовому ударному отряду. И когда в темноте они напоролись на неподавленную батарею старых 48-линейных (122-мм) гаубиц «образца 1910 года», это обошлось роте сразу в три танка – весь второй взвод сгорел. Разорвавшись от удара об башню, осколочно-фугасная граната своими осколками пробивала сравнительно тонкую крышу боевого отделения - поражая экипаж, вызывая пожар и взрыв боекомплекта.

Но конечно же, больше всего потерь понесли десантники.

На танке лейтенанта Тверского их осталось всего двое, у Федорчука – четверо. Только у командирского КВ-2 старшего лейтенанта Колобанова при штурме четвёртой оборонительной линии, был полный комплект своей пехоты…

Но это за счёт Учебного взвода.

Хотя инженерно-сапёрный танк (ИСТ) сломался ещё во время штурма второй полосы обороны – застряв в надолбах и запутавшись в колючей проволоке, большую боевую живучесть показали сапёры передвигающиеся на двух полугусеничных БТР-26: у тех потери не более трети от первоначального состава. А вот от десантников шедших в бой «на броне», мало что осталось.

В общем, есть об чём подумать товарищам командирам в Главном управлении танковых войск.

Бой за позицию у полустанка Лаксвалль обошёлся малой кровью, там в