Трёхглавый змей - Таня Рен

— Ладно, — сказал он, по-хозяйски оглядывая хранилище. — Хватит рассиживаться. Нам нужно успеть вернутся до того, как Весперис начнёт переживать и отправится нас искать.

Пока Мара нехотя поднималась вслед за ним, Дамиан взял с постамента книгу и открыл на первой странице. Прочистив горло, он начал читать, театрально передразнивая Аэлларда на манер мудрого старца:

— "Возможности эфирного заклинателя практически безграничны. Эфир — это чистая сила творения, ключ к переписыванию самой ткани реальности. Обладая этой силой, ты не просто можешь изменять мир — ты можешь создавать его заново."

Мара двинулась вдоль полок, разглядывая содержимое. На этот раз здесь было гораздо больше непонятных предметов и пыльных мутных сосудов, чем книг.

— "В этом заключается суть эфирной магии: не улучшение, а перерождение. Она превращает тебя не в ученика законов природы, а в их творца. Ты не просто часть этого мира. Ты становишься тем, кто пишет его законы."

Дамиан запнулся, скользнув глазами дальше по строчкам, и покосился на подругу.

— "Это делает эфирного заклинателя буквально богом." — его голос утратил прежний сарказм. — "Но становление богом невозможно, пока ты остаёшься человеком."

Прикусив губу, Мара вытерла пыль с одного из больших сосудов и поднесла лицо ближе. В сосуде плавало нечто странное, похожее на змею, но покрытое панцирем. И на хвосте у существа было нечто, напоминающее жало скорпиона.

— "Мораль — это инструмент большинства, направленный на то, чтобы удерживать силу меньшинства в рамках. Этика — это маска для страха. Правила — это цепи, которые надевают боги прошлого на горло своих последователей. Но эфирный заклинатель? Он не принадлежит к их числу. Он не ведомый, а ведущий. Его долг — отринуть всё людское, отринуть все остальные божества, которые пытаются заявить о своей власти над ним."

В соседнем сосуде был кролик. Его глаза закрыты, но пасть раззинута, и из неё торчали хищные клыки.

— "Эфирный заклинатель — это не просто маг. Он — мастер творения. Ты можешь создавать материю, но материя — это только начало. Ты можешь создавать жизнь. Не просто копировать то, что уже существует, но строить нечто совершенно новое. В тебе нет пределов. Твои руки — инструменты мироздания. Ты способен переписать весь мир, если лишь захочешь."

То, что было в следующем сосуде, Мара не взялась бы описать. Это не было похоже ни на одно живое существо, которое она когда-либо видела в жизни или на страницах энциклопедий. Его точно не должно было существовать в природе.

На какое-то время повисла тишина. Мара пыталась сопоставить и переварить всё, что она только что увидела и услышала.

— Ты собираешься стать богом, Сейр? — раздался голос Дамиана у неё за спиной.

Он стоял, опершись одной рукой о край стола, а другой всё ещё держа книгу с записями Аэлларда. Сложно было понять, что у него на уме. Его тон был задумчивым, немного настороженным.

Мара моргнула и оторвалась от сосудов.

— Чтобы создать жизнь? — она усмехнулась, но её улыбка получилась неровной. — Женщине для этого не обязательно быть богом.

Дамиан чуть наклонил голову, усмехнувшись в ответ, но не сводил с неё глаз.

— А что насчёт переписывания реальности? — спросил он.

Мара провела пальцем по стеклу, оставляя на пыльной поверхности тонкую, неровную линию. В этих ужасных созданиях, как бы это странно ни звучало, всё-таки были логика и замысел.

— Скажи честно, — произнесла она, не оборачиваясь к нему. — Разве тебя это не искушает?

Дамиан долго молчал. Она чувствовала, как тяжесть его взгляда ложится ей на спину.

— Вопрос в другом, — сказал он. — Не искушает ли это тебя?

Мара замерла, но продолжала смотреть на сосуд. Весь этот разговор, всё вокруг казалось ей таким же неестественным и странным, как существо, плавающее внутри.

— Ты эфирный заклинатель, Мара. Не я, не кто-то другой, только ты, — его голос был ровным, но с каждой фразой в нём звучали то тревога, то едва уловимая мягкость. — Только у тебя есть настоящая возможность стать богом.

Мара наконец подняла на него глаза. Он смотрел на неё так, словно в ней уже начало зарождаться что-то чуждое и могущественное, не поддающееся никаким законам. В его взгляде было многое. Опасение. Осторожность. И восхищение.

— Ну хорошо, а ты разве не хотел бы иметь в друзьях целого бога? — она улыбнулась.

Дамиан хмыкнул.

— Ты уходишь от ответа, Сейр. Меня немного пугает, что ты сразу же не сказала "нет".

— Я не знаю, ладно? Ты вываливаешь на меня это всё, и ещё эти штуки… И вообще всё это… — она махнула руками сначала на сосуды с существами, а потом обвела всё помещение. — Я не знаю!

— Хорошо, извини, я… — Дамиан опустил голову и поспешно спрятал книгу в сумку, как будто вместе с ней он мог спрятать и возникшие вопросы. — Извини. Давай возьмём всё, что сможем унести, и уберёмся наконец отсюда.

Глава 74. Кошмары

Сила, которую Мара черпала из эфира, опьяняла, адреналин кипел в венах. С нескрываемым наслаждением она наблюдала, как чудовище лопается изнутри, как воздушный шарик, и как куски плоти, охваченные фиолетовым огнём, кружатся в воздухе.

Но, залюбовавшись, она на секунду потеряла бдительность, и этого было достаточно. Спрыгнувший как будто из ниоткуда паук, в два, а то и в три раза больше самой Мары, сбил её с ног и повалил на землю, сильно ударив по рукам. Едва успевая уворачиваться от щёлкающих над её ухом жвал, она пыталась сложить пальцы хоть в какой-нибудь жест, но они больше не слушались её. Почувствовав беспомощность добычи, прибывали всё новые пауки. Новая атака острых жвал рассекла её плечо, она почувствовала жгучую боль и намокающий от крови рукав.

— Дамиан! — в отчаянии закричала она, защищая голову руками, на которые обрушивались всё новые удары.

Её голос эхом отразился от стен и потолка грота, но ответа не последовало. Она пыталась отбиться, но пауков становилось всё больше, так много, что она перестала видеть что-либо, кроме чёрных мохнатых лап. Град ударов обрушивался на неё со всех сторон, сотни острых, как лезвия, жвал разрезали её кожу. Их яд шипел в ранах, горячая кровь застилала глаза. Она опять позвала на помощь, но в этот раз даже собственный голос показался ей едва слышимым. Свернувшись в клубок на холодном каменном полу, она перестала сражаться.

Проснувшись, Мара рывком села. Сердце всё ещё бешено колотилось, отбойным молотом стуча в ушах, тело было покрыто холодным потом. Она хватала ртом воздух, пытаясь отдышаться, и оглянулась по сторонам. В спальне для девочек было