Сергей Соболев - Скриптер

Все шло штатно; над Красной площадью, сопровождаемый «мигами», проплыл военно-транспортный Ан-124 «Руслан»; прошли в небе, сотрясая воздух гулом двигателей, также вызвавшие овацию у зрителей два «стретега» — ракетоносцы Ту-160 и ТУ-95МС…

Москвичи и гости города снимали стремительно проносящиеся, подобно ласточкам, юркие «миги», или плывущие, как казалось, над самими верхушками старинных башен и разноцветным шатром храма Василия Блаженного, транспортные самолеты. Снимали на видео, на камеры мобильных, щелкали цифровыми аппаратами… Шла прямая трансляция по федеральным телеканалам; работали съемочные группы ведущих информационных агентств мира. Дикторы объявляли номера, называли марки и типы авиатехники, а также озвучивали фамилии и звания тех, кто сидит за штурвалом этих воздушных аппаратов.

Да, все шло просто прекрасно.

Но лишь до того момента, когда в небе над историческим центром Москвы показались самолеты из очередной группы, предваряющей финальных проход воздушных асов — «Стрижей» и «Витязей». В нее, в эту авиагруппу, входили ДРЛО А-50, заправщик ИЛ-78 и бомбардировщик СУ-34: сопровождала их четверка истребителей МИГ-31…

Бункеровщик и СУ-34 имитировали заправку в воздухе. Ну а далее произошло нечто ужасное, нечто труднообъяснимое. Нечто такое, что разделило ход истории на «до» и «после», что вызвало, или спровоцировало целый ряд тяжких событий.

Как уже прежде сказал Назаров, что-то произошло с двигателями идущего чуть в стороне и выше бункеровщика и «сухого» А-50. По крайней мере, из трех двигателей — из четырех имеющихся — разом вырвался огонь; самолет резко накренился, и, теряя высоту, пошел к земле!.. Пилот СУ-34, пытаясь избежать столкновения с ним, стал уходить вправо, — в сторону именно Красной площади — поскольку слева от него и довольно близко находился один из «мигов» сопровождения. Очевидно, такой же маневр, но без потери высоты, пытался совершить и пилот «бункеровщика»…

Потом раздался ужасный грохот: два этих самолета столкнулись в воздухе! И вся масса горящих обломков, включая тяжелые двигатели, все это обрушилась огненным смертельным вихрем на гостевую трибуну! А также и на тех, кто находились на главной трибуне у задрапированного триколором и большими праздничными полотнищами Мавзолея…

Редактор, дослушав рассказ Назарова, сглотнул подступивший к горлу комок. Ему вспомнился один эпизод из недавнего сеанса. А именно, вид стаи черных птиц: попадание птиц в двигатели самолетов не раз становилось причиной серьезных авиапроисшествий, зачастую — драматичных. Да и сам звуковой фон, появляющийся при попытке открыть этот проклятый файл теперь тоже получил свое внятное объяснение…

— А руководство страны? — спросил он. — Какова судьба первых лиц?

Назаров судорожно вздохнул… и ничего не ответил.

— Понятно, — хмуро произнес Редактор. — Но… какими бы тяжелыми ни были последствия… а они наверняка были тяжелыми… Все равно трудно объяснить то, что мы здесь видим!

— На федеральных каналах сразу выключили «картинку»! — все еще погруженный в воспоминания, негромко сказал Назаров. — Весь центр оцепили… Но было много неразберихи… жуткий, тяжелый удар! Никто не мог поверить в случившееся!.. В тот же день… ближе к вечеру… случилось еще несколько ЧП.

— Что именно произошло? Нам это крайне важно знать!

Назаров ответил после паузы.

— Было несколько мощных взрывов! Они звучали в разных частях города…

— Где именно? Что за объекты пострадали от этих взрывов?

— Сначала в центре грохнуло!.. Да, кстати… Именно здесь, в этом переулке, и случился первый по счету из последовавшей затем серии подрывов!..

Редактор облизнул пересохшие губы.

— Значит, первый взрыв произошел именно здесь, в Вознесенском?

— Так точно. Взорвался фургон, припаркованный неподалеку от этого места, где мы беседуем…

— Давайте уточним! Взрыв был у того здания — на противоположной стороне наискосок… его сейчас нет — где размещались офисы редакций?

— Не знаю, что там размещалось, — Назаров развел руками. — Но потом это здание, как мне рассказывали, подрывали еще раз!.. Это было прошлым летом, еще до того, как объявили о создании ПэНэЭс…

— Извините, опять перебью… потому что и это важно! Что означает это сокращение — ПНС?

— Переходный национальный совет… Или… — Назаров вновь поскреб заросший щетиной подбородок. — Или «правительство национального согласия»?.. Короче, это марионетки! Мы их между собой называем — «поносники»!..

— Здание, о котором вы сказали… или же его останки… взрывали еще раз?

— Да, прошлым летом. Это было еще до того, как в Москву ввели «миротворческий контингент» ООН. Уже в ту пору здесь вовсю действовали банды, шайки мародеров и полевые отряды.

— Какие еще объекты были взорваны? И кем именно?

— Кем? Точно не знаю, а врать не хочу. Уже в первые дни после майской катастрофы, когда началась паника, когда воцарился хаос… в том числе, и из-за этих гремевших в городе взрывов… много интересного люда объявилось.

— Интересного люда?

— Речь о наемниках… Их как-то сразу именно чтомного стало! Из Восточной Европы и бывших советских республик столько всякой швали понаехало… Террористическое подполье активизировалось! Южане под предлогом защиты от «имперцев» и казаков стали вооружаться…

— Имперцев?

— Есть и такие у нас, — Назаров криво усмехнулся. — Всякой твари по паре…

Да, так вот отряды самообороны у южных диаспор быстро превратились в военизированные формирования… Эти стали нападать на воинские части…

— Подобно тому, как это было в Чечне в начале девяностых?

— Да, сценарий схожий… Только это уже было не где-то далеко, не на Кавказе, но — здесь, у насдома.

— Уточните, какие дома или строения были еще взорваны? Помимо здания в Вознесенском, о котором вы уже сказали.

— Один из таких домов… его тоже подорвали в ночь с девятого на десятое, находится с другой стороны Тверской… Там пострадало сразу несколько зданий! Кажется, в Петровском рвануло!

— Вот это да… — процедил Николай. — Неутешительные новости ты нам изложил, брат.

— Я не телевизор и не радио, чтобы развлекать!

— А что, работает телевидение? — спросил Сотник. — Мы пытались дозваться по рации хоть до кого-нибудь, но никто не отозвался.

— Бесполезное занятие. Эфир глушат! Мы пользуемся проводной телефонной связью — у нас тут провода протянуты во все, считай, «коробки».

— А вот еще что хотел спросить, брат, — Николай показал ему экранчик своего индивидуального дозиметра, который он вытащил из кармашка разгрузки. — Превышение … в семь раз против фоновой нормы!

— Так это еще ерунда! Вот в прошлом году… особенно, в июне, фонило нещадно! Особенно, там, где рвануло!..

— Что именно рвануло? — резко спросил Редактор. — И где именно, в каком месте рвануло?

— А-а… ну да, — спохватился Назаров. — Я и забыл, что вы… Хм… Десятого или одиннадцатого мая… точно сейчас не скажу… взялись за Новодевичий монастырь! Там была целая серия мощных взрывов… сейчас на том месте сплошняком одни развалины!.. А потом… потом подорвали спецбоеприпас на востоке столицы!

— Что?! Как это?!

Эти восклицания, кажется, вырвались одновременно у троих…

— Спецбоеприпас, вы сказали?.. — севшим голосом произнес Редактор. — То есть, речь идет о ядерном взрыве?

— Тактическое ядерное оружие… ТЯО… — угрюмо сказал Назаров. — Вот о чем речь.

— Где именно? Вы сказали, спецбоеприпас был подорван на востоке столицы?!

— В Волынском, — после паузы сказал Назаров. — Если вам что-то говорит это название…

— В Волынском?!

— Я слышал, что таких взрывов было два. А вот что именно использовали, компактные ядерные фугасы или еще что-то — не в курсе.

Все трое были потрясены этими известиями; потрясены до глубины души

той информацией, которой с ними поделился однокашник Сотника Назаров, ведущий здесь и сейчас вместе с собранными им под свое начало людьми какую-то свою войну, свою битву…

Имеется лишь одно объяснение всему, что они услышали: некто целенаправленно уничтожал объекты Московской редакции. Если принять

эту версию на веру, то тогда и — только тогда — становится понятно все то, о чем им только что сообщил Назаров.

Становится понятно, что и кто были целью, что и кто были мишенью тех, кто решился на применение «спецбоеприпаса».

В качестве мишени служили расположенные в Новодевичьем филиал Редакции, а также расположенные в Волынском база Спецотдела и Ближняя дача. А также те, кто могли укрываться на этих хорошо защищенных объектах.