Фактор роста - Евгений Викторович Сурмин

Клубные дела

Март 1941 г. Нью-Йорк. Клуб «Никербокер».

Два джентльмена сидели в отдельном кабинете на втором этаже клуба «Никербокер», что на 62-й Восточной улице в Нью-Йорке и молча ждали, когда выйдет официант. Одним из этих достойных представителей американского общества был дядя американского посла в СССР Сэмюэль Унтермайер. Вторым, глава одной из «старых» респектабельных семей Америки, совокупное состояние которой «немногим» превышало миллиард долларов.

— Знаете, Сэмюэль, сегодня внук спросил у меня: «Деда, а за кого ты? За морпехов или за лётчиков?» И что же я ему ответил?

— Скажите мне, Якоб.

— Я ответил ему: «Мой мальчик ты одет в костюм морского пехотинца, а в твоей руке игрушечный самолёт. Так что не нужно принимать чью-то сторону. Нужно стоять выше этого и делать дело».

— Очень мудрая мысль. Я бы советовал так поступать каждому еврейскому юноше.

— Мои слуги чуть не передрались, выясняя ветер или море, — ухмыльнулся Якоб, — поездка к Советам явно пошла вашему племяннику на пользу. Скажи он ещё не открывает дверь в военное ведомство ногой?

— Ну что вы! Лоренс, скромный, правильно воспитанный юноша, который чтит старших и уважает законы этой благословенной богом земли.

— Разве я с этим спорю. Но эти плакаты и раньше были на каждом углу. «Я гуляю только с лётчиками!» «Морская пехота хранит мою честь днём и ночью!» А теперь я иду по городу и что я вижу⁈ Бабетта! Жанетта! Снова Бабетта! Я захожу покушать и что? Какой-нибудь дурак обязательно доказывает другому дураку, что настоящие парни только в авиации. Я открываю газету и там снова они! Вот вчера статья в «Дели Ньюс» на целый разворот «Американская женская лига матерей одиночек против мускулизма» призвала папу римского признать Жанну-Марию невестой дьявола. А⁈ Каково? Чёрт меня раздери, Сэмюэль! Какой пройдоха, просто завидно. Мы добываем нефть, чеканим полновесную монету. А ваш племенник выколачивает доллары просто из воздуха.

— Признаться, я сам удивлен некоторым ажиотажем возникшем вокруг этого шоу.

— Некоторым ажиотажем⁈ «Таймс» назвала это самым порочным поцелуем столетия! Половина Америки готова закидать их камнями.

— Когда я спросил об этом племянника, то Лоуренс ответим мне так. Если одна половина Америки будет плевать мне в след, а другая у меня что-нибудь хотя бы по разу купит, я буду очень богатым человеком. Да и потом камнями закидывать будет исключительно женская половина.

— Чёрт подери, тут он абсолютно прав! Два раза прав! Но я хотел спросить не об этом.

Глаза Якобса чуть посуровели, сразу заставляя собеседника внутренне подобраться.

Сэмюэль Унтермайер был отнюдь не бедным человеком, занимался юридической практикой, специализируясь на корпоративном праве и придерживался прогрессивных и либеральных взглядов. Так же господин Унтермайер был не последним человеком в еврейской общине Америки, занимал пост президента сионистской организации «Керен ха-Йесод»[9]. Был одним из самых ярых критиков гитлеровского режима, и ещё в 1933 году основал «Несектантскую антинацистскую лигу» для содействия экономическому бойкоту нацистской Германии.

Но несмотря на всё это и видимость дружеского общения старый юрист прекрасно понимал, что перед ним сидит один из тех людей кому реально принадлежит Америка.

— Внимательно слушаю вас, Якоб.

— Знаю, что мистер Штейнгардт, мягко говоря, не жаловал Советы. Его рекомендации президенту были однозначны и категоричны, по сути, он предлагал объявить СССР бойкот. И вдруг я с удивлением узнаю, что ваш племянник отсылает большевикам целый корабль с оружием. Зенитные пушки, грузовые автомобили, автоматы, бинокли и химические реактивы. Я ничего не забыл?

— Охотничьи ножи. Пятьсот комплектов.

— Странная благотворительность.

— Как говориться, ничего личного, только дело. Это доля прибыли артели «Стингер»[10].

— Чья, чья доля⁈

— У большевиков существует коллективная частная собственность. Например, артельная. Артель это на цивилизованный манер фирма. Но собственниками там могут быть только работники этой артели, без права передачи прав кому-либо другому.

— Какое извращение.

— Разумеется, за артелью стоит их ЧеКа. Но формально акционерное общество «Стингер транснациональ компани» зарегистрировано в Женеве с соблюдением всех законных требований. Я имел счастье разговаривать с их художественным руководителем, который даже не пытался скрыть военную выправку.

— Тот самый Виктор Сэмойлов?

— Да он.

— Я внимательно ознакомился с вашим отчётом, Сэмюэль, и мне показалось вы что-то не договариваете между строк. Расскажите мне всё, Самюэль. Ваши ощущения, ваши догадки. Вы очень опытный и проницательный человек, Сэмюэль, в суде вы не раз оставляли моих юристов с носом.

— Это мой долг гражданина.

— Я понимаю. Таковы правила игры. Но сейчас меня интересуют русские.

— Русские… русские верят, что победят. Я не знаю от чьего имени он говорил. Самого дядюшки Джо, главного чекиста большевиков Бериа или министра иностранных дел мистера Молотова… не знаю. Скорее всего самого Сталина.

— Почему?

— Слишком глубокий горизонт планирования. Мы обсуждали события, которые наступят в мире и через сто-двести лет.

— Интересно. Разумеется, большевики победят и наступит мировой коммунизм?

— Нет. Он считает, что доминировать будут Соединённые Штаты, а Советский Союз сможет держать достаточный паритет, чтобы США не решились начать большую войну. По крайней мере в ближайшие сто лет прямого столкновения, по его мнению, между нашими государствами не будет. Хотя он уверен, что будут стычки за влияние. Африка, Азия, Япония.

— Даже так. А что же будет через двести лет?

— Гонка за ресурсы. Арктика и Антарктика, Мировой океан и космос.

— Даже если допустить, что он прав, сейчас нас интересует менее отдалённое будущее.

— Майор Сэмойлов другой. Это трудно объяснить, но сразу бросается в глаза. Он практически не оперирует такими терминами, как коммунизм, мировая революция, пролетариат, классовая борьба. Мне приходилось общаться с марксистами, причём и с фанатиками, и с людьми, считающими себя интеллигенцией и весьма хорошо подкованными теоретически. Я знаю несколько уловок, когда, казалось бы, простые вопросы приводят собеседника или в бешенство, или в ступор. Естественно, я задал их и майору.

— И каков результат?

— Он просто отмахнулся. Отмахнулся от их классовой теории. Я всегда думал, что для большевиков их классовая теория как столп, как путеводная звезда, как… как…

— Как камень под ковчегом?

— Да! Совершенно верно! Мне пришлось собрать в кулак всю свою волю и весь опыт судебных баталий, чтобы не показать, как я растерялся. Но он не просто отбросил марксизм, не дав мне ничего взамен. Знаете, Якоб, что сказал мне этот молодой гой?

— Слушаю вас, Сэмюэль.

— Киевская Русь, Московия, российская Империя, Советский союз, Российская Федерация абсолютно не важно, как называется государство. Неважно какая экономическая фармация и политическая надстройка существует на данный момент. Важно, чтобы существовали русские, если хотите, советские, существовали, как суперэтнос всех проживающих на территории СССР