Пепел и Тьма - Павел Барчук

слышал только шум в своих ушах и этот жуткий, медленный стук капель. Потом снова послышались шаги, но уже другие. Не те, что раньше. Эти были медленнее, тяжелее. В них чувствовалась уверенность хозяина. По ангару шел еще кто-то. Новый участник происходящего, в отличие от Палача, даже не думал действовать тихо. Подошва его ботинок грохотала по доскам так, что они вздрагивали.

Шаги остановились рядом с телами. Сверху донесся звук, будто кто-то наклонился или присел на корточки. Затем послышался голос. Спокойный, ровный, без малейших эмоций.

— Работа сделана. — Констатировал он.

Палач, видимо, кивнул или подал какой-то знак, потому что голос продолжил:

— Хорошо. Чисто сделано. Я принимаю выполненный заказ.

Пауза.

— Убедись, что в записи уличных камер не останется следов моего появления. Тебя-то они точно не зафиксировали. Всегда удивлялся тому, как вы это делаете…

Снова движение сверху. Звук удара ногой по чему-то мягкому, а потом довольный голос незнакомца.

— Да. Оба мертвы. Черт… Не думал, что это будет настолько приятно. Отлично. — голос обжигал холодом, как воздух Нева-Сити. — Теперь Нижний станет нашим. А Безымянный… он скоро исчезнет. Уходи. Как всегда ты был великолепен.

Шаги Палача — легкие, почти бесшумные — быстро удалились. Я скорее их не слышал, а чувствовал. Правда, в какой-то момент мне показалось, что Палач остановился. Я не видел того, что происходило наверху, но у меня возникло полное ощущение, будто невидимый убийца смотрит прямо в пол. Будто он знает, что там кто-то есть. Я каждым миллиметром кожи ощущал на себе его взгляд.

Однако уже в следующую секунду Палач двинулся с места и вышел из ангара.

Второй человек еще постоял немного над телами. Не знаю, что его задержало. Может, любовался как вытекает кровь из убитых. Кто поймет этих богачей? А в том, что заказчик, как и жертвы, имеет отношение к высокородным, я не сомневался ни на мгновение.

Его голос… Холодный, уверенный, безжалостный. Я запомнил его. Хотя, скажу честно, лучше бы и не запоминал, чучше бы вообще не слышал.

Наконец, заказчик тоже удалился и с его уходом последние звуки чьего-либо присутствия растворились в тишине ангара.

Я остался один. Под полом. В темноте и грязи. Весь в крови двух убитых мужчин.

Дрожь снова начала пробираться к самым костям, но это было не из-за холода, идущего от сырой земли. Это было из-за банального, человеческого страха. Буквально пять минут назад я стал свидетелем убийства. Да, мои глаза не видели происходящего, но уши-то слышали!

И черт бы с ним, с убийством. Можно подумать, я никогда не видел смерти. Но здесь…Здесь работал Палач.

Более того, я стал свидетелем заговора против Безымянного, кем бы он ни был, и практически свидетелем заговора против императора. А это уже посерьезнее история получается.

Осознание случившегося было тяжелым, как земля, давившая на меня со всех сторон, и опасным, как кровь, что стекала по моему лицу. Я не мог двинуться. Лежал и понимал, теперь мне известно то, что не должен знать никто из Нижних Улиц. Впрочем, для Верхних подобная информация тоже не особо полезная. И этот голос… его я не забуду никогда.

Глава 6

Время тянулось в вязкой тишине бесконечно долго. Мне казалось, я уже целую вечность нахожусь в этом треклятом лазу́ под этими треклятыми досками. Хотя в реальности, думаю, прошло минут двадцать, не больше.

Стук капель крови замедлился, потом прекратился вовсе. Я лежал, весь покрытый липкой, мерзкой жижей, вдыхая ее тяжелый, металлический запах и стараясь уловить хоть какой-то звук сверху.

Ничего. Только далекий гул вентиляции и мерный стук дождя по железной крыше ангара. Похоже, все, кто мог двигаться и дышать, покинули это место. Ну а кто не мог… Их уже можно не опасаться. Они ничего не будут иметь против моего присутствия. Им уже все равно.

В любом случае, ждать дольше я не мог. Страх быть обнаруженным, стресс от пережитого давили не меньше, чем земля и доски над головой, но сильнее этого было понимание: я не могу вернуться с пустыми руками. Не после того, как Гризли на меня рассчитывает. Не после того, как мои «братья» ждут хорошей добычи. Не после того, как я стал свидетелем чего-то настолько опасного.

В конце концов, все пережитое требовало компенсации. Иначе ради чего я страдал? Время вспять уже не повернешь, обратно не отмотаешь. Что ж теперь?

Поэтому, нужно действовать, соответственно оговоренному плану, а мучаться кошмарами буду потом, когда вернусь в цех.

Медленно, преодолевая дрожь в руках, я поддел край доски и сдвинул ее в сторону. Сначала высунул голову, прислушался. Потом протолкнул плечи и все остальное.

Выбрался из узкого лаза, жадно глотая воздух ангара — он казался почти чистым по сравнению с затхлой сыростью под полом.

Поднялся на колени, оглядываясь по сторонам. В тусклом свете аварийных фонарей, горящих под потолком, виднелись штабеля ящиков, уложенных на стеллажи, и очертания погрузочных механизмов. Здесь ничего не изменилось. Все так же, как и было полчаса назад.

Но одна деталь все-таки добавилась. Вернее, две детали. Две основательные детали — темные фигуры на полу. Мертвые. Прямо передо мной. Кровь вокруг них казалась почти черной в тусклом свете.

Я, не поднимаясь с колен, осторожно подполз ближе, готовый в любой момент нырнуть обратно в свою нору. Тела лежали неестественно, раскинув руки. Хотя, с другой стороны, что вообще может быть естественного в сложившейся ситуации? Она вся неестественная!

Ну почему? Почему именно со мной это случилось? Чертов сон… Все началось с него. Потом дурацкий Бритоголовый…Интересно, он выжил?

Я тяжело вздохнул, затем снова посмотрел на убитых. Кровь… ее было много. Она растеклась по грязным доскам темными лужами и местами уже начала сворачиваться.

С трудом заставил себя посмотреть на лица тех, чей разговор так напряжённо слушал. Хотелось удостовериться в своих предложениях насчет их личностей. Чего уж теперь скромничать? Хуже не будет.

Первый и правда оказался Дмитрием Павловичем Волконским. Я точно знал, как выглядит его лицо.

Брат князя Волконского казался сейчас не таким шикарным и помпезным, как прежде. Дмитрия Павловича в Высшем Свете считали модником и любителем красивой жизни. Даже на эту секретную, тайную встречу он вырядился в дорогущий костюм, сделал себе укладку и нацепил часы, стоимость которых равна приблизительно половине Нижнего города.

И что? Помогло ему это? Ни черта! Смерть не делает различий между богатыми и бедными. Разница только в том, что бедные знают данную