Лейтенант. Назад в СССР. Книга 8. Часть 1 - Максим Гаусс

советский солдат, которому он спас жизнь, покрошив душманов, оказался настоящим зверем. Не лучше ли такого пристрелить, а то мало ли, на что он ещё способен? Но, кажется, ему было совсем не до этого и ни о чем подобном он и не думал.

— Проблема решена? — негромко поинтересовался я, кивнув на мертвые тела.

Старик ответил не сразу — он растерянно осмотрелся по сторонам, зацепился взглядом за добитого мной моджахеда. И только потом кивнул.

— Ты о них не беспокойся! — отозвался я, уловив его мысли по взгляду. — Лучше расскажи-ка мне, кто ты, чёрт возьми, такой и почему пытался меня спрятать? Чего этим духам здесь было нужно? Почему они тебя в чем-то подозревали и удерживали здесь? Как долго и каким образом ты тащил меня сюда? Откуда у тебя навыки хирурга?

Сафир молчал, словно взвешивал мои слова.

— Ты все понял или пояснить?

— Я тебя понял, шурави. Я попробую рассказать.

— Идём обратно в наш сарай, а то здесь как-то грязно! — произнес я, продолжая контролировать взглядом старика. Вдруг он решит подобрать оружие и ударить мне в спину? У афганцев это норма.

Он наверняка уже понял, что я твёрдо перехватил инициативу и теперь сам буду диктовать правила. Но уже свои. Захочу уйти — уйду, само собой разрешение спрашивать не стану. Более того, теперь он даст мне всё необходимое. И что-то подсказывает мне, что у него есть много полезных вещей, которые помогут мне все сделать по уму. Правда, времени не так уж и много.

— Хорошо.

— И без глупостей, да?

Сафир снова кивнул.

Мы добрались до нашего сарая, где я жил последние дни. Сели. Я зажёг масляную лампу — внутри строения сразу стало светлее. Запахло жженым.

— Сафир, всё, что ты видел, это часть моей работы, часть моего долга… Я не собирался никого убивать, но таковы реалии войны. Если бы эти духи меня увидели, совершенно точно расстреляли бы. Так что не удивляйся тому, что я с ними сделал. Кстати, откуда у тебя советские минометные мины?

— Мины? — удивился старик. Видно было, что он удивлён и не фальшивит. — Какие ещё мины?

— В том самом тайнике, где ты меня спрятал, были спрятаны две мины, предназначенные для советских 82-миллиметровых миномётов. Мины старые, лежали тут довольно давно. Зачем они тебе?

— Они не мои… — не сразу ответил он. — Это моего старшего сына.

— Ты ведь не афганец, так? — прищурился я. — И имя у тебя странное.

— Нет, я не отсюда. Я родом из Таджикской ССР, из небольшого городка на юге. Здесь живу с шестьдесят восьмого года. Ушел в горы, с началом войны. В Союзе я действительно был хирургом, до войны работал врачом в одном из городов. У меня двое сыновей, младший перед самым началом войны уехал в Пакистан, а старшего убили уже советские солдаты во время засады на одну из ваших автомобильных колонн. Это его тайник. Раньше в нём было оружие, но я выбросил его, мне оно ни к чему. А о том, что там ещё и мины есть, я не знал.

— Соболезную! Но я чувствую, что ты слегка не договариваешь… Зачем сюда пришли духи? За оружием, да?

Глаза у Сафира подозрительно забегали. Явно он где-то приврал или наоборот, не договаривал всей правды.

— Знаешь, мне почему-то кажется, что твой сын то ли воровал, то ли менял оружие у наших войск! — продолжил я. — Чистил его, приводил в порядок, а затем продавал или передавал душманам., так? Уж не знаю как, но речь идёт точно не об одном или двух стволах… Твой сын служил в Советской армии, так? Отсюда и оружие… Списанное, но вполне боеспособное, так? Но зачем?

— Зачем, зачем… — нахмурился тот. — Младший сын должен был учиться на глазного врача. В Америке. Он из Пакистана попал в Индию, а оттуда полетел к американцам. А учёба там — это много денег… Хорошая учеба. Вот Халиф, прапорщик по званию и решил оплатить ему учёбу таким образом, хотя я отговаривал его. Мы собирали оружие на местах засад, обменивали на блокпосту. Патроны покупали или обменивали. Продавали духам.

— Ясно… — вздохнул я. — Ну, продолжай!

— Халифа разоблачили свои же, наказали. Хотели отправить на гауптвахту, но он сбежал. При попытке скрыться, его подстрелили. Ранение было серьезным, я не смог ему помочь.

— Прискорбно. Но, зачем тебе я?

— Душманы приходили за оружием, раз в месяц-два. В последний раз они приходили в июле, но у меня ничего для них не было. Все закончилось. Сегодня они пришли сюда раньше, чем обычно, требовали, чтобы я показал им, где беру оружие… Или сами пристрелят, потому, что я не местный. А я не знаю, Халиф сам все делал. Я подумал, что увидев тебя, они посчитают, что я работаю на вашу разведку. Меня бы точно убили.

Его рассказ, конечно, был очень сбивчивым, без деталей и разъяснений. Но в целом, он вроде бы не врал. Но там точно было что-то ещё, чего он мне не ещё сказал или намеренно не захотел сказать.

— Ясно… А где ты меня нашел?

— В шести километрах отсюда. На старой дороге. Притащил на волокуше, помощь оказал в пути, в своем доме. А потом сюда притащил. Я видел, как на вас напали, видел, как ты полз. Нашел тебя у воды. Не знаю почему, решил помочь… Ты похож на Халифа…

На бледно-голубых глазах старика выступили слёзы — вероятно, он говорил правду.

— Я хочу ещё раз поблагодарить тебя за оказанную помощь. Ты ведь не собирался делать меня рабом так?

— Да какой из врача рабовладелец? — тяжко вздохнул Сафир. — Отпустил бы. А говорить с тобой не хотел потому, что ты тоже русский.

Повисла напряжённая пауза, оба молчали.

— Вот что, ты сделал доброе дело. Без тебя я бы уже подох где-нибудь, без шанса на спасение. Меня просто нашли бы и добили, я мог истечь кровью…

— Что ты намерен со мной сделать? — спросил тот.

— Ничего! — ответил я. — Поблагодарить. И даже знаю как.

— Мне ничего не нужно.

— Посмотрим! Как ты понимаешь, я не собираюсь здесь оставаться надолго. Мне нужно к своим… Ты знаешь, как выйти к советскому блокпосту?

— Нет… Был один, где служил