Калгари 88. Том 6 - Arladaar

на дорогах её будет видно достаточно редко. В основном, по городу ездили автобусы, грузовики и трактора с тележками. Ещё попадались мотоциклы с колясками и трёхколёсные мотороллеры с алюминиевой будкой, перевозившие мелкие партии продуктов питания или полуфабрикаты.

В Москве, конечно, автомобильное движение на улицах было гораздо интенсивнее. Однако плотность автомобильного потока всё равно отличалась в меньшую сторону в разы, если не в десятки раз, от современной Москвы, знакомой Арине. Кроме того, выделялось и качество этого движения. Во времена Арины спорткарами и даже суперкарами на улицах Москвы никого нельзя было удивить, не говоря уж про иномарки средней ценовой категории. В Москве 1986 года все автомобили оказались отечественными, примитивными, с рублеными линиями кузова и очень простой окраски.

«Почему тут не продают иномарки? Какая-то нелогичность» — удивлённо подумала Арина. "

— А ты чего такая грустная? — удивлённо спросила Соколовская, заметившая, как Арина мрачно смотрит в окно на проплывающую мимо унылую действительность.

— Да… Так… — небрежно махнула рукой Арина. — Задумалась кое-о чём…

Общежитие спортивного интерната ДЮСШОР ЦСКА находилось на Ленинградском проспекте, в трёхэтажном здании сталинской постройки. Сделано оно было в стиле советского конструктивизма конца 1920-х годов и выглядело как обычный трёхэтажный кирпичный прямоугольник с бетонным козырьком, опирающимся на две металлические трубы, покрашенные в синий цвет. На козырьке закреплён длинный металлический транспарант с надписью «ЦСКА — всегда первый!». У входной двери, обшитой лакированной вагонкой, табличка «Общежитие спортивного интерната ДЮСШОР ЦСКА».

Водитель высадил всех четверых у крыльца, и спросил, во сколько приезжать.

— Нам в 16 часов нужно быть в ледовом дворце «Крылья Советов», что на улице Толбухина, 10, — заявил Левковцев. — Так что, пожалуйста, приезжайте за детьми заранее, хотя бы за час. Меня здесь не будет — сейчас я устрою девушек в общежитие и поеду устраиваться сам в гостиницу «Космос». Вы можете быть свободны. Спасибо вам огромное.

— Так а куда мне ехать… — пожал плечами водитель. — Меня на всё время командировки приставили к вам. Меня, кстати, Александр звать.

— Владислав. Будем знакомы, — обрадовался Левковцев и пожал протянутую руку, мимолётно ощутив крепость тренированной ладони. Ох и непрост был этот Александр, судя по военной машине, выправке водителя, его спокойному, уверенному взгляду и старому косому шраму на щеке. И да… Соколовский же говорил его имя. Капитан Федотов!

Соколовская, Хмельницкая и Малинина тем временем с сумками наперевес вошли в вестибюль общежития и осмотрелись. Стены полутёмного помещения до боли пропахли казёнщиной, были они до половины выкрашены унылой синей краской, а всё, что выше, и потолки, побелены известью. С потолка на проводах свисают шарообразные светильники молочного цвета. На стенах плакаты на тему полезности спорта, и одновременно, службы в армии СССР, правила проживания в общежитии и доска объявлений, на которой даже от входа виден заголовок «График обработки комнат от ТАРАКАНОВ».

— Чиивооо, блин??? — от удивления округлила глаза Арина, увидев это объявление. Мда… Выглядело оно, конечно, не жизнеутверждающе.

— Что «чиво»? — Соколовская обвела непонимающим взглядом доску объявлений. — Что тебе опять не так?

— Там написано про ТАРАКАНОВ! — подчёркивая последние слова, обвиняюще сказала Арина и ткнула пальцем в объявление. — Каких ещё тараканов?

— Как понять — каких? Простых, рыжих, — пожала плечами Соколовская, подавляя усмешку. — Ты что, не видела ни разу? Тут их травят, как видишь. Это уже хорошо.

— Ненавижу мерзких тараканов! — сквасилась Арина. — Не хочу!

— А у нас дом старый, в нём ещё и чёрные заползают из подвала, — без жалости сказала Соколовская и раздвинула пальцы, показывая, какого размера у них могут быть тараканы. — Смотри! Вот такие! Сантиметра три длиной! И ничего! Живём! Будешь и ты жить!

— Что ты не хочешь? Кто будет жить? — спросил Левковцев, вошедший в вестибюль, и обратился уже ко всем. — А вы чего к коменданту не идёте? Пойдёмте, девчонки, я вас заселю и поеду в гостиницу — мне тоже надо расположиться.

— А где мы будем есть? — спросила Арина, не двигаясь с места.

— Это всё узнаем у коменданта! — заявил Левковцев. — Все вопросы туда. За мной!

Комендатура общежития находилась недалеко от входа, в первом же кабинете крыла. Комендант, дородная пожилая женщина в меховой телогрейке и с причёской в виде большого шара из волос на макушке, высокомерно оглядела фигуристок.

— Из провинции что ли? Сразу говорю для таких, как вы — у нас курить и распивать спиртное нельзя, — надменно сказала она. — Водить гостей тоже. После 23 часов проход в общежитие запрещён. Имейте в виду. Малейшее нарушение — сразу же выселение и жалоба в спортшколу и комсомольскую организацию. У нас не детский сад — никто с вами нянчиться не будет. Всё ясно?

— А… Эмм… Где мы есть будем? — вежливо спросила Арина.

— У нас есть буфет, — заявила комендантша, недовольно посмотрев на Арину. — Я вам выдам талоны на питание. Питание трёхразовое. Завтрак, обед и ужин… Никаких…

— А полдник? Ланч? Чаепитие? — невозмутимо спросила Арина, передразнивая Пиппина из «Властелина колец». Естественно, эту шутку никто не оценил, кроме самой Арины, потому что никто не читал и не смотрел Толкиена, разве что девчонки слегка улыбнулись, отвернувшись и едва не рассмеявшись. А комендантша так вообще приняла шутку как дерзость и насмешку.

— Ты такая шутливая? — комендантша была готова испепелить Арину взглядом. — Того, про что ты спросила, нет. Есть только то, про что я вам сказала. Завтрак в 9 часов, обед в 14 часов, ужин в 19 часов. Вот и всё. Если талоны не используются в назначенное время, то сгорают — больше их использовать нельзя. И ещё…

Комендантша замолчала и даже как-то мстительно продолжила:

— Готовить пищу и принимать пищу в комнатах тоже запрещено. Нам тараканов плодить тут не надо. Есть можно только в специально отведённых местах. Это территория ЦСКА, деточки. У нас тут порядки как в армии. Всё ясно?

Арина хотела было спросить о наличии тараканов в комнатах, но решила промолчать — комендантша выглядела недовольной. Похоже, её отвлекли от какого-то важного занятия, например, вязания.

Процедура заселения в общежитие была такой же, как и в Свердловске. Комендант смотрела свидетельства о рождении фигуристок, сверяла их с заявкой от комитета по физкультуре и спорту Москвы, заставляла каждую девушку писать заявление о временной регистрации в городе Москва, давала