Акселератор жизни. Финальный слой - Сергей Александрович Соколов

— Вижу, начинаешь понимать, — усмехаюсь одними губами. — Я хотел закрыть глаза на твои делишки… Так бы и поступил, если бы не «записки» твоего учителя. Кстати, он мёртв. Не думаю, что ты будешь горевать, Квингворт, ну да ладно! Перед тем, как добровольно уйти из жизни, Тватштар обмолвился про своего непутёвого ученика, и про ваш «союз» с Иоанном. Совсем немного, но мне хватило, чтобы понять, как скверхи любятся.

— Предположим. Тебе вообще какое дело? Что ты затеял, пират?

— Просто расскажу о ВСЕХ тонкостях предоставляемых тобой услуг Его Величеству. Он ведь не в курсе?

— Зачем? — изрядно напрягся Фёдоров. — Тебя это никак не касается! Послушай, если тебе что-то нужно, то просто скажи. Я уже помог один раз, когда предоставил сведения о Малваке, и могу…

— Угомонись. Я, что, похож на портовую шлюху? — не хватало ещё выслушивать посулы старого интригана. — Тебе нечего мне предложить. У меня есть всё, а чего нет — могу заполучить, заработать или отнять. К тому же… Иоанн неплохой мужик, а ты ему лапшу вешаешь. Скверно, очень скверно. И как вишенка на торте — у меня резко негативное отношение к тем, кто людей на скверховых алтарях изводит. Ничего не могу с собой поделать, увы. Руки чешутся избавиться от подобного мусора.

— Какой правильный пират… — Будь мы не в помещении, старикан обязательно бы злобно сплюнул, но сдержался, лишь сверлил меня взглядом, презрительно кривя губы. — Вопрос в том, захочет ли Иоанн тебя слушать? Не забывай, у меня имеются рычаги давления на него и достаточно одного слова, чтобы монарх без малейших колебаний…

Скачком я оказался вплотную к Фёдорову — тот даже не успел растеряться. Выскользнувший из рукава пиджака медный нож удобно лёг в мою руку, и остриё вошло в грудь бывшему создателю, пробив грудную клетку и правое лёгкое аккурат в момент, когда разошлись раздвижные двери прибывшего лифта. В миг удара на лице и теле ученика Тватштара проступила золотистая вязь имеющихся у него духовных артефактов и усилений.

— Значит сделаю так, что ты ничего не скажешь, — резюмировал я, медленно проворачивая рукоять. — Будешь булькать и неподвижно наблюдать, правда… недолго. Это последняя поделка твоего учителя, и именно ею он лишил себя жизни. Представляешь, эта причуда полностью парализует жертву, игнорируя любую магическую и духовную защиту! Тватштар назвал её «Душегуб». Подходящее название, как по мне… Сейчас твоя плоть начнёт постепенно кристаллизовываться, становясь темницей для духовного тела. Больше ты не сменишь «костюмчик», Квингворт. Это конец.

Чувствуя на себе тяжёлый взгляд свидетеля устроенного мной действа, я медленно повернулся, пожал плечами и вихрящимся оргоном очистил ладони от крови.

— Его уже не спасти, император.

— Что ты наделал, Айзек? — тихо произнёс монарх. У него на скулах даже желваки заходили, с такой силой он стиснул челюсти.

— Убил лживую гниду, которая всё это время вас обманывала. — Я развёл руками, взглянув на то, как плоть и одежда Фёдорова от места укола превращается в золотой кристалл эфира жизни. — Он был редкостным мерзавцем, Ваше Величество.

— Я знаю. Только ты не его сейчас убил, Айзек, а меня, — голос его дрогнул, в тёмных глазах застыло непонятное пугающее выражение. — Столько ещё не сделано, а теперь… Всё пропало.

— Не спешите делать трагичные выводы, император, пока не увидите кое-что.

Нацепив на себя золотой лик «Ательера», нашёл в голодневнике́ Тватштара последнюю запись и выбрал русский языковой пакет, чтобы император мог разобрать речь мастера. Отыскав приемлемое место между алтарём и приборными панелями, запустил запись. После отработки процедур сканирования и позиционирования, на пустующем месте начала собираться зелёно-серая дымка, постепенно формируясь в человеческую фигуру. Это был мужчина европейской внешности в деловом костюме, с маленькой аккуратной бородкой и аристократическими чертами лица, присущими какому-нибудь высокородному лорду.

— Это последняя моя запись, — несколько церемонно произнёс франт. — Я хорошо всё обдумал и решил завершить свой путь. Слишком долго я здесь… Очень долго. Я видел весь путь этого мира, рассвет и закат цивилизаций, начало и конец эпох; прожил сотни жизней, начиная от бедняков и заканчивая правителями; достиг вершины своего мастерства, постигая тайны этого мира. Телепортация, воскрешение из мёртвых, вечная жизнь и молодость — мне подвластно всё. Уже не осталось ничего, к чему можно стремиться или желать. Иногда я завидую своему ученику, этому болвану Квингворту, ибо даже вечность не избавила его от людских страстей, желаний и эмоций — в большинстве своём пагубных и негативных, но хоть каких-то. Я даже не слишком огорчён, что он не стремится к вершинам нашего искусства, а лишь растрачивает свои таланты, паразитируя на хвори юнца Иоанна, раз за разом давая тому вре́менную отсрочку вместо полного исцеления, чтобы сохранить свою полезность. Взамен получая от молодого монарха всё, что душа пожелает… Впрочем, мог бы найти способ изящнее, а не использовать варварскую технологию этих тварей…

— Там дальше два часа рассуждений на высокие материи, и ничего интересного, — я отключил запись и убрал «Ательер». — Самое главное мы услышали. О личности вашего «благодетеля» мы поговорим в другой раз, а сейчас… Знаете, с первой нашей встречи я понял, что вы не улыбаетесь не потому, что угрюмый и мрачный. У вас ведь врождённая прогрессирующая магическая нейропатия? Физическое тело не выдерживает гнёт эфира, а неимоверная сила, доставшаяся вам по праву рождения, постепенно разрушает периферические нервы, что в конечном итоге приведёт к полному параличу.

— Всё верно, — ответил он после небольшой паузы, во время которой рассматривал меня. — Если бы не Фёдоров, или кто он там, то я бы умер, не дожив до тридцати, а ты его убил.

— Невелика потеря. Я его ещё «сожру», но позже. — Моя рука похлопала по плечу статую из золотого кристалла с искажённым злобой лицом. — По поводу него и его «шарманки», — мой взгляд указал на ложемент алтаря. — На самом деле для передачи вам жизненных и магических сил подошёл бы совершенно любой маг, и необязательно это должен быть одарённый «хилер», вроде Милы, которые очень редки.

— Совсем любой? — переспросил Иоанн, а в его голосе появилась лёгкая дрожь.

— Жертвой может быть даже обычный человек, но тогда не получишь развития магических способностей. — Я развёл руками, продолжая экскурс по скверховым технологиям. — С помощью такой жертвы удастся лишь немного продлить жизнь, старые