Я вам не Сталин… Я хуже! Часть четвёртая: "Шок и тремор" - Сергей Николаевич Зеленин

Пентти замолчал устремив к небу помутневшие глаза. Казалось, мертвый все еще улыбается, довольный тем, что «пьеса» наконец-то кончилась для него.

***

Тихий сумрак мягко спускался на истерзанную, оскверненную пролитой кровью землю. Но ещё не всё кончилось для немногих оставшихся в живых.

Опасность пришла оттуда, откуда её не ждали.

С дальнего края полянки раздалось уже хорошо всем знакомое «Ура!» и вскоре между соснами замелькали фигурки атакующих солдат противника.

Капитан Вуорела изумился:

«Каким образом?! Ведь там снег такой – что без лыж не пройдёшь».

Но лыжников он у русских не заметил. Да на лыжах пробраться между деревьями весьма проблематично из-за влажности снега.

Таким образом, они оказались зажаты с двух сторон. Стоит русским подойти со стороны песчаного карьерчика, как с ними будет покончено без всяких вариантов.

Остался лишь один путь для отхода – на южный берег. Там рыхлый глубокий снег, но…

Но другого выхода нет, разве что в плен.

В плен капитан Вуорела не хотел - от слова «категорически», поэтому дал команду:

- Пулемётчики, егеря и «Маневренная группа» прикрывает… Остальные отходят!

В свою очередь Хейно Яаскеляйнен стал командовать:

- Артиллеристы, беритесь за пушку! Раз-два, взяли!

Помогая расчёту, толкая за ствол через сугробы «Бофорс», он прошёл с десяток метров… Как вдруг его как будто палкой по затылку ударило и он плашмя рухнул лицом в снег.

Остановившиеся артиллеристы подошли к нему, присмотрелись и переглянулись:

- Что ж нам теперь? Пропадать из-за этой проклятой пушки?

И изо всех сил побежали дальше, уже налегке.

Атакующий противник быстро приближался в сгущающихся сумерках. Первую цепь они положили, но за ней как волны следовали новые и новые.

Рискнувший появиться из-за поворота Т-37/38, один из егерей успел взорвать связкой гранат, прежде чем его превратила в решето очередь русского автоматчика.

Когда заглох их единственный пулемёт, капитан Вуорела дал новую команду:

- Двоим с автоматами надо остаться здесь, для прикрытия, а остальным потихоньку отходить на берег!

Лишь шесть человек – двое артиллеристов «Маневренной группы» и трое егерей, откликнулись на его призыв. Пятясь задом, передергивая на ходу затворы винтовок, они вскоре скрылись за деверьями.

Двое оставшихся автоматчиков прикрывая друг друга отстреливались из-за кустов, из под нависших лап елей, мешавших противнику закидать их гранатами.

Сам он занял позицию чуть в стороне от остальных и отстреливался из пистолета, стараясь беречь патроны.

Денщик Олави с пистолетом-пулемётом «Суоми» отстреливался неподалёку и всё время недоумённо думал:

«На кой ляд мне всё это нужно? Ведь так подмывает драпануть хоть на край света! Но я, правда, не вояка и никогда не был «лахтарем»».

В очередной раз он не целясь дал очередь, но тут же откуда-то сбоку по кусту хлестнула ответная. Его оглушительно ударило по голове и больно в грудь и, напоследок пронзительно вскрикнув, он упал ничком.

Пули свистели над самым ухом, но Яско Тукиайнен, как машина расстреливал одну обойму за другой из чьей-то винтовки. Когда противник приблизился почти вплотную, взялся за трофейный ППШШ-41 и стрелял, пока не опустошил весь диск. Потом второй. Затем распечатывал пачки патронов и наполнял диски один за другим.

Он уже отдался смерти. Он знал, что обречен. Уже давно он ждал такого конца и постепенно свыкся с этим, перестав бояться. Быстро и уверенно, без дрожи в руках, он направлял ствол на появляющиеся перед ним цели и стрелял.

Но вскоре кончились патроны и выбросив бесполезное железо, он пополз в сторону откуда пришли русские. Перебравшись ползком через дорогу - поближе к без башенной танкетке, он распластался ничком среди тел погибшего расчёта пулемёта и затаил дыхание…

Смешно шлёпая ногами группа русских прошла рядом, но его не заметила.

Когда в пистолете остался последний патрон, капитан Вуорела прислонился спиной к ели, приложил оружие к виску и стал ждать… О чём-то вполголоса переговариваясь, русские подошли совсем близко, настороженно осматривая всё вокруг.

Затем они нашли труп несчастного Олави и обрадованно залопотав о чём-то стали его обыскивать.

Теперь он понял, почему они так быстро смогли перебраться через заваленный весенним снегом лес. На ногах у них были приспособления, похожие на теннисные ракетки.

Он закрыл глаза и подумал:

«Дьявольски изобретательные бестии…».

Русские дали несколько очередей из автоматов по кустам и пошли дальше.

Стемнело.

Из-за поворота, со стороны песчаного карьера один за другим выползли два танка с включёнными фарами. Только это уже были не «плавунцы» Т-37/38, а лёгкие Т-26.

После короткого совещания командиров, танки и пехота направились через лес в сторону южного берега остова Экен – куда бежали остатки финнов. Некоторое время оттуда раздались одиночные выстрелы и очереди, затем – ближе к полуночи всё стихло.

Всё было кончено.

Вскоре наскоро прочесав лес, русские собрали своих и финских стонущих раненных и ушли туда, откуда пришли – на северо-восточную оконечность острова. Вскоре там заполыхали костры…

***

2 апреля 1941-го года, полночь.

Как и прошлой ночью небо было чистым, звёзды и молодой месяц - ясными и хотя газеты при таком освещении не прочтёшь, ориентироваться в ночном лесу было несложно.

Хейно Яаскеляйнен очнулся тогда, когда рядом с ним прошёл русский танк с пушкой, а один из русских пехотинцев споткнувшись об него потерял снегоступ и с досады выматерился. Хотя адски болела-раскалывалась голова, у него хватило ума прикинуться ветошью и не отсвечивать. Русский, сперва ощупав впотьмах мнимый труп (хорошо, что на груди лежал!), нашёл потерю и усевшись на него сверху, приделал его к сапогу и пошлёпал догонять товарищей.

Когда русские прошли, он подобрал свою разорванную чуть ли не напополам шапку, заполз в ближайшие кусты и там затаиться, впав в полузабытьё.

Вновь он очнулся от двух голосов, разговаривавших по-фински. Голоса показались ему знакомыми:

- А вот и наша пушка! Что ж получается, господин капитан? Бросили её наши ребята?

В голосе Яско Тукиайнена (а это был он!), была очень хорошо заметна самодовольная интонация:

«Но я то сегодня не сплоховал!».

В ответ, с присвистом ему ответили голосом «Здорового духа»:

- Потеря не утратившего боеспособность орудия – позор для воинской части! Надо найти ещё кого-нибудь из солдат и спасти его!

Хейно Яаскеляйнен подумал:

«С тех пор, как я в последний раз его видел, с головой у него стало вообще плохо…».

Он пощупал свой разбитый затылок и болезненно поморщился:

«Кто бы говорил!».

Яско Тукиайнена перспектива тащить до смерти надоевшего ещё в учебке «Бофорса», прельщала в