Девятый император - Андрей Львович Астахов

- О будущем.

- И что ты там видишь?

- Угадай!

- Давай попробуем, - Липка отложила намазанную маслом булочку, закрыла глаза, обратила руки ладонями к Хейдину. – Колдуй, баба, колдуй, дед! Я вижу! Ей-Богу, вижу будущее! Я вижу большой дом, и сад, и пруд, в котором плавают красные сонные рыбы. И в этом доме много детей. Восемь, нет – десять. У них твои глаза, и в каждом кое-что есть от меня. Они смеются и кричат… - Липка открыла сияющие глаза. – Вот какое будущее я увидела! Я угадала?

- Любимая, ты все угадала правильно. Именно о таком будущем я и думал.

- Так ведь будет, правда?

- Правда. И мы начнем создавать это будущее прямо сейчас. Мы поедим, потом спустимся вниз, сядем на коней и поедем на запад, к нашим друзьям. Нас ждут в замке Корделис.

- Ого, оттуда далеко до уютного дома, в котором живут двое влюбленных и десять их детей! – заулыбалась Липка, но глаза ее были почему-то печальными.

- Далеко, - согласился Хейдин. Помолчал немного и добавил: - Но мы обязательно войдем в двери этого дома. Верь мне, милая. Это обязательно будет…

Эпилог

( город Венадур, Северная Лаэда)

Э

рл Рослин Оленерог, командир волахских наемников в Венадуре, с равнодушным спокойствием наблюдал за тем, как Красные плащи и его солдаты вталкивают сектантов в большой деревянный сарай. Еще до полудня всех приверженцев еретического учения, выявленных в городе по доносам, собрали здесь, за крепостной стеной Венадура. Толпа собралась немаленькая – по самым приблизительным оценкам сектантов было не менее пятисот человек. Тут были юноши иседые старики, взрослые мужчины и малые дети, включая младенцев, дряхлые старухи и юные женщины. Жаль, подумал эрл Рослин – всех этих несчастных ждет нелегкая смерть. Но это их выбор. На его совести не будет крови этих бедолаг. Грязную работу делают Красные плащи, а он всего лишь охраняет место казни.

Рослин с неприязнью думал о Красных плащах и особенно об их начальнике Галлере ди Дарне. У ди Дарна лицо садиста и глаза змеи – ледяные, немигающие. Человек с такой физиономией просто обязан стать палачом. К тому же ди Дарн недолюбливает волахов, считает их невежественными варварами, чуть ли не равными собакам. Ему невдомек, что в одном мизинце мужчины, рожденного в горах Хэнша, больше благородства, чем в целом выводке таких гнусных ищеек и палачей, как его Красные плащи, этой своры трусов, которые только и могут, что избивать женщин и детей и мучить беззащитных горожан, пытками выбивая из них признания в ереси.

- Эрл, они собираются их убить, - сказал Рослину молодой капитан его наемников Лейрин Рысь.

- Боюсь, что не просто убить, Они собираются сжечь этих убогих заживо, - ответил эрл, сплюнув табачную жвачку. – Я уже слышал о таких массовых сожжениях сектантов. Но больше пятисот человек за раз – это многовато.

- Эрл, я никак не возьму в толку – в чем их вина?

- Они не считают императора Шендрегона Богом и продолжают поклоняться Единому.

- И за это их надо так сурово наказывать? – Лейрин Рысь был явно расстроен. – Младенцев тоже?

- Увы, юноша. Таков закон.

- Подумать только, эрл, мы во всем этом принимаем участие!

- Я бы советовал тебе, мальчик, так громко не возмущаться и приберечь свои речи для узкого круга проверенных друзей.

- Эй, волахи! – закричали из группы Красных плащей, стоявших неподалеку. – Выставляйте оцепление!

- Слушаюсь, - без особого рвения в голосе ответил Рослин. Позы он не сменил, продолжая стоять, опершись на свой боевой топор. – Капитан, выставляйте людей в оцепление.

В кучке Красных плащей откуда поступил приказ, стояли местный пристав, два его помощника и сам ди Дарн – вся эта компания распивала шабют из большой бутылки, беседуя о разных пустяках. Пригласить Рослина промочить с ними горло они, конечно, не додумались – станут лаэданцы пить из одной баклажки с паршивым волахом! А ведь ни один из этих нарядных сморчков не выстоит против Рослина Оленерога и минуты в кулачном бою.

Эрл обозначил свое презрение тем, что шумно высморкался в сторону начальства орудующих у сарая сыщиков. Красные плащи уже загнали плачущих людей внутрь и теперь обкладывали стены сарая связками соломы и поливали их маслом. Рослин увидел своих солдат и среди них – капитана Лейрина. Лицо молодого человека было белее холста. В этом нет ничего удивительного; для юноши нежного возраста массовое сожжение диссидентов – совсем неподходящее зрелище.

Эти люди в сарае совсем не заслужили такой смерти. Какая разница, в кого и как верят люди? Лаэданцы считают волахов дикарями, но в Хэнше ни одного человека никогда бы не предали смерти за то, что он поклоняется другим богам. Вот и делай вывод, кто варвар, а кто нет…

Мысли эрла Рослина прервало многоголосое пение. Пели запертые в сарае и приговоренные к сожжению люди. Пели мощно, красиво и величественно. Рослин достаточно хорошо знал лаэданский язык, чтобы разобрать слова гимна:

Приди, Рассвет, после долгой ночи,

После Тьмы и Холода, когда в сердцах поселяется ужас,