Ревизор: возвращение в СССР 39 - Серж Винтеркей

Белоусова, гадина такая, подставила Ольгу Вениаминовну и весь наш отдел, — возмущенно ответила жена. — Я вообще в шоке от ее наглости. Сегодня собрание было по подготовке к визиту чехословацкой делегации. Все руководители отделов доклады представляли. А Белоусова приказ спрятала, и мы про делегацию не знали ничего. Ольге Вениаминовне начальник слово дает, а она вообще ничего не понимает, о чем речь… Потом уже, когда ее отругали и она в отдел вернулась с совещания, мы нашли приказ на столе в бумагах спрятанный.

— Так это тот же финт получается, который Белоусова тогда с тобой проворачивала, когда ты на конкурс в Бухарест собиралась, — вспомнил я.

— Именно! — энергично кивнула Галия. — Я поэтому сразу и догадалась и Морозовой подсказала, где искать приказ. Только поздно уже. Федосеев разозлился страшно. Грозил Ольге Вениаминовне выговором, а то и чем похуже.

— Ну да. Подставила ее Белоусова знатно, ничего не скажешь, на глазах у всех. От такого отмыться сложно. — подтвердил опасения жены.

— Ага, — удрученно кивнула Галия. — Начальница рвет и мечет. Говорит, Белоусова на ее место метит и поэтому так поступила. Завтра с утра хочет той допрос устроить, на чистую воду вывести.

— То, что Белоусова подсидеть ее хочет — это к гадалке не ходи. Очевидно все, — кивнул я. — А вот про вывести на чистую воду, не факт, что выйдет. Но тут заранее сказать сложно. Белоусову вашу плохо знаю. Если трусовата или в себе не уверена, то может и получится.

— Хоть бы получилось, — сказала Галия, — иначе мне тоже работу искать придется новую. Если Белоусова начальником отдела станет, я там долго не продержусь. Она же меня ненавидит просто…

— Так, отставить пораженческие настроения, — скомандовал я шутливо. — Чего это ты лапки сразу складывать собралась? А боевой настрой где? Сражение только началось, орудия противника первый залп дали, а ты в кусты сразу?

— Ничего я не в кусты, — вскинулась жена возмущенно. — Просто все так внезапно случилось. И такие последствия плохие могут быть…

— Такое всегда внезапно бывает, — улыбнулся в ответ, — никто не станет тебя предупреждать о том, что вредить тебе собирается. Поэтому надо уметь собраться вовремя и реагировать быстро и эффективно. Вот скажи мне, есть у вас с Морозовой план действий? Какой? Что делать будете? Как решать вопрос?

— Ну, — неуверенно протянула Галия. — Завтра Ольга Вениаминовна будет разговаривать с Белоусовой. Если получится сделать, чтобы та призналась, то будет, с чем к Федосееву идти…

— Так. И дальше что?

— Ну, как что? Он узнает, кто во всем виноват, — недоуменно посмотрела на меня Галия.

— И что это решит? — терпеливо переспросил я.

— То есть? — спросила Галия. — Он узнает правду.

— Это хорошо. Это я понял, — я кивнул. — Но что это решит? Федосеев ваш будет доволен после этого? Станет лучше к вам относиться? Это решит проблемы вашего отдела с подготовкой визита этих ваших иностранцев?

— Ну. Нет, — покачала головой жена.

— Вот о том и речь. Вам надо не просто показать ему виновного, — начал я объяснять ей. — Это даже не полдела. Нужно полностью реабилитироваться в его глазах. Чтобы он наглядно увидел, насколько вы с Морозовой профессиональны и компетентны, и что ситуация с приказом действительно диверсия, которая нисколько не сказалась на ваших профессиональных качествах.

— И как это сделать⁈ — изумленно посмотрела на меня жена. — Мы же не волшебницы. Ольга Вениаминовна говорит, что Федосеев вредный, припоминать нам теперь будет этот просчет при каждом удобном случае. А уж в других отделах судачить и кости нам мыть будут и того дольше…

— Я об этом и толкую тебе вообще-то. Вам надо сделать так, чтобы начальник и думать забыл об этом провале Морозовой, и помнил только о том, как вы профессионально все решили с этой делегацией. А другие отделы чтобы от зависти к вам и вашей сообразительности лопались, зауважали чтобы, поняв, что с вами лучше дружить, может тогда в следующий раз и с ними мудростью поделитесь… Откуда там, говоришь, делегация?

— Делегация из Чехословакии, — мрачно ответила жена. — Тебе легко говорить. Никто нам этот провал не забудет. Да и сделать задание это быстро не выйдет. Мы пока вообще не знаем, как к нему подступиться. Там сроки уже горят, во-первых, а во-вторых, Федосеев хочет не только обычных мероприятий, а новые подходы. Ругал всех за то, что все как обычно собираются все делать. Удивлять велел… Это так просто не придумать. Где ему это новенькое вообще взять?

— Ха! На что спорим, что придумать можно хоть прямо вот сейчас? — ухмыльнулся я.

— Я сейчас в тебя брошу чем-нибудь! — вспыхнула жена, пряча улыбку.

— Не серчай, красавица, я тебе еще пригожусь, — поддразнил жену. — Хватай лучше ручку и блокнот какой или тетрадку. Будем придумывать чудо-план по спасению моей любимой жены и ее незадачливой начальницы от лап чудища криворукого, приказы в столах прячущего…

Захихикав, Галия пулей метнулась в комнату и вернулась с тетрадью и ручкой. Села за стол, как прилежная ученица, тетрадку раскрыла, ручку приготовила и смотрит на меня во все глаза.

— Чего-то не хватает, — улыбнулся я, задумчиво ее рассматривая.

— Чего? — всполошилась жена.

— Наверное, передника белого и бантов, — рассмеялся, не выдержав, — очень уж ты сейчас на школьницу похожа.

— Так, Ивлев, с огнем играешь… — заплясали черти в глазах жены.

— Ладно-ладно, шучу, — замахал руками и, обняв жену, чмокнул в щеку. — Работаем. Как вы там обычно гостей заморских встречаете? Хлебом-солью?

— Обычно водим по музеям, театрам, выставкам, — улыбаясь, начала перечислять жена. — У них там есть план обязательных мероприятий, чаще всего это посещение предприятий каких-нибудь и ведомств, но их не так много, а мы заполняем остальное время.

Ага. Ну, все понятно, — подумал я. — Знаем мы все эти выездные занятия для делегаций в «свободное время». Однако сейчас все же 70-е, махровый социализм и время идеалов, так что надо придумать что-то такое, чтобы в рамках приличий и чтобы запомнилось. Что там у меня из прошлой жизни в памяти завалялось, чего сейчас пока нет?..

— А какой у вас на все это дело бюджет? — поинтересовался у жены.