Прорвемся, опера! Книга 2 - Никита Киров

недавно ещё выхватывали. Егорку, вон, повязали почти. А так, пацаны на районе потом не поймут, чего мы это…

— Ну, решили же вопрос с Егором, — возразил Орлов. — Так что давай без этой своей темы. Все эти твои блаторезы, если бы там оказались, где мы были, сразу бы забились во все щели, как крысы, где и сдохли бы. Так что говорю же, завязывай.

— Кстати, слыхали? — Игорь потянулся за сигаретами. — Говорят, в городе менты взяли трёх чехов рядом с «Сапфиром», и ещё одного замочили в общаге.

— Не, это не чехи, — Егор закашлялся. — Другие какие-то. Ночью-то вообще в городе чё творилось. Говорят, мент бывший застрелил следака, а его другой мент вальнул при задержании.

— Это его Паха и вальнул, — молчавший до этого Андрей, парень с заметным шрамом, пересекающим обе губы и подбородок, показал на дом. — Вот, который тогда с собакой к нам подходил, и который тебя, Гоша, отмазывал.

— Ну вы дали тогда, пацаны, — влез Тоха. — Это же братва была, а вы на них попёрли. Как бы не спросили за это…

— Какая это братва, понты одни да пальцы веером, — Орлов отмахнулся от него. — Андрюха, ты про этого, Паху Васильева? Точно он?

— Да! В натуре, пацаны базарили, прямо в глаз этому бывшему менту маслину засандалил, — начал с жаром рассказывать Андрюха. — Тот какой-то тёлкой ещё прикрывался, а Паха ему прямо в глаз зарядил с пээма.

— Слышал, — кивнул Игорь. — А ещё перед этим было, когда получку давали на заводе у мамки, там какие-то отморозки кассу решили брать. Так он их спалил, сел к ним в машину, начал их спрашивать, кто вы по жизни, загрузил их по полной, короче. А потом они ещё в ментовку сдаваться приехали! Ха-ха, так и говорили, точно! Я тогда там же был, у завода, с сеструхой, кто-то из ментов приехавших рассказывал.

— А неплохо вышло, я даже не слышал, — Орлов усмехнулся. — А он же меня тогда звал, чтобы одного прапора, который стволами барыжил, вычислили, и, вот эту падлу мы с ним тогда и… — он прищурил глаза и присмотрелся. — А это ещё кто?

Все напряглись, видя, как во двор дома заезжает большой «паджерик» красного цвета. Проехал джип прямо по клумбе, не огороженной даже кирпичами, и остановился на детской площадке, раздавив передним колесом построенный окрестными детьми замок из песка.

— Ну и рожа, — проговорил сквозь зубы Игорь. — Бандитская физия, сразу видно.

— Надо осторожнее, пацаны, — тихо произнёс Тоха. — Это кто-то серьёзный.

Из джипа вышло трое, сначала два рослых быка, потом вальяжно вывалился третий, самый главный. Невысокий усатый мужичок лет сорока, в кожанке поверх майки и в спортивных штанах, важно прошёл вперёд, крутя в левой руке чётки из оргстекла, а быки неотступно следовали за ним.

Остановился мужичок напротив парней, быки встали по обе стороны от него, держа руки в карманах.

Витя Орлов поднялся ему навстречу.

— Ну чё, пацаны, — произнёс неизвестный усач, громко жуя жвачку. — Знаете, кто я?

— Чапай, — всё так же тихо сказал Тоха за спиной у Орлова. — Из зареченских.

— Значит, знаете, — Чапай кивнул. — Короче, вы тут на дискаче недавно моих людей тронули, и это зря. Короче, — он медленно оглядел всех. — Косяк ваш, вы неправы оказались. Вы на правильных пацанов руку подняли. Зря, — повторил он, хмыкнул и смачно харкнул под ноги. — Но сильно наказывать не буду, пока живите. Бабки заплатите, отпущу.

— Что сказал? Наказывать? — произнёс Орлов странным голосом, чуть склонив голову набок.

— Чё слышал! — отрезал Чапай. — Раз руки распустили и моих людей тронули, платите бабки, две штуки баксов. Срок — неделя. Не расплатитесь — поставлю на счётчик.

— Две штуки? — Орлов вскинул правую бровь.

— Ты глухой или чё? — Чапай скривился и снова сплюнул. — Две штуки гринов!

Кто-то из парней Орлова громко удивился, кто-то зашептался. Сначала они начали рассеянно переглядываться между собой, но уже через несколько секунд рассеянность ушла. А вот злости прибавилось, гул от шепотков стал громче.

— Не отдашь через неделю, — продолжал Чапай, — включится счётчик, по сто баксов каждый день. Потому что иначе вы, соплежуи, не научитесь, кого можно трогать, кого нельзя. А не научитесь, в лесопосадки поедем, там разговор короткий. Понял? А? — он скривился ещё сильнее и наклонился. — Чё-то сказать хочешь? Лошки вы малолетние, поняли?

Гул позади Орлова стал сильнее, уже более недовольный.

— Да ты, дядя, смотрю, совсем не боишься? — тихо произнёс Орлов.

Левый глаз у него начал моргать чаще.

— Тебя бояться⁈ — Чапай подошёл к нему и смотрел в упор снизу вверх яростным взглядом. — Ты, пацанчик, совсем, чё-то попутал или чё? Чё молчишь? А? Проблемы?

— Могу устроить, — прохрипел Орлов.

Ударил он сразу, Чапай рухнул на землю, замычав и зажав разбитый нос, Орлов налетел сверху и начал бить. Быки переглянулись, но одного тут же сбил с ног врезавшийся в него плечом Егор, а второго огрел бутылкой по голове Тоха. Когда бык осел на землю, Тоха вздрогнул, потом посмотрел, как Орлов утюжит Чапая.

— Витька! — крикнул он. — Хорош! Это же бугор у зареченских! Он же потом нам устроит!

— Щас в милицию позвоню! — раздался крик со стороны ближайшего дома. — Вы чё там делаете? Кого вы там бьёте?

Орлов успокоился быстро, поднялся и отошёл. Рассеянно посмотрел на окна домов, где торчали зрители, на людей во дворе и на побитого бандита, не зная, что делать дальше. Чапай медленно поднялся на колени, потрогал лицо, посмотрел на пальцы, испачканные в крови, поднялся и, хромая, медленно побрёл к машине. Побитые быки потянулись следом. Все смотрели на них, ожидая, достанут они оружие или нет.

Расчехлять стволы не стали, может, и не носили их с собой, опасаясь усиленных нарядов милиции в городе по случаю ночной стрельбы, может, свои соображения имелись.

Но перед тем, как уехать, побитый Чапай обернулся:

— Ну это вы зря, — тихо произнёс он.

Вскоре «паджерик» уехал.

— Это же Чапай, он под Артуром ходит, — взволнованным голосом произнёс Тоха.

— И чё предлагаешь? — Орлов посмотрел на отбитый кулак. — В жопу