Вармастер. Боярская стража. Книга II - Сергей Извольский

покое сакраментальным «Вы знаете, кто мой отец?» После этого боярские офицеры расспросы прекратили, интерес как отрезало. Мария кстати тоже ни о чем спрашивать меня не стала. Все еще думает, похоже, снимать амулеты или надевать корону. Молодец, я ее прямо зауважал.

После произошедшего спать естественно не хотелось, поэтому после кружки чая и недолгих блужданий в поисках укромного места для поговорить, мы с Мари нашли путь на колокольню. Забрались наверх, посидели немного в тишине, наблюдая как по городу раскатывают военные машины — улицы блокировались, выставлялись посты, прилетело ближе несколько дирижаблей, паря над кварталами Ташкентской слободы и вокзалом.

Я все думал, как начать разговор и как сформулировать вопросы, но ничего толкового в голову так и не приходило. Поэтому ничего особого придумывать не стал, зашел от простого.

— Рассказывай.

— Я принцесса, — пожала плечами Марианна, которая прекрасно поняла, что именно я прошу рассказывать. — Меня учили повелевать силой с самого рождения.

— Какой силой?

— Нет, не скверной! Сила природы и сила жизни конечно же. Я, как и Арина Цветаева, должна была стать целительницей. Только я в свои шестнадцать уже была гораздо способнее во владении силами жизни и природы, чем она будет в свои двадцать шесть.

Прозвучало это может и обидно — для Арины, если бы услышала, но говорила Мари безо всякого превосходства, просто озвучивала констатацию факта.

— Была бы.

Надеюсь, с моей стороны это тоже не обидно прозвучало, лишь констатацией.

— Была бы, — эхом повторила Марианна.

Я вдруг понял, к чему она рассказала о своих способностях. Смысл был совсем не в том, что она способнее Арины, а в том, что она тоже владела силами жизни и природы.

— Ты хочешь сказать, что управляешь скверной по тем же принципам, по которым училась работать с жизненной энергией?

— Если в общем, то да.

— В деталях?

— Когда я работала с природной энергией, силу я черпала в воде, в земле, в воздухе. Сила буквально окружала меня, она была со мной везде в любой ситуации. Тот же принцип сейчас действует ночью с тенями. Я легко могу исчезнуть под пеленой, потому что темнота моя союзница. Но эта легкость работает только с заклинаниями сокрытия, для других действий мне нужна более серьезная сила, а доступной вокруг больше нет.

— И для этого ты берешь энергию… чужую, — догадался я, вспомнив как усыхало тело «избранного».

— Да.

— Я надеюсь ты понимаешь, как это опасно?

— Гораздо больше понимаю, чем ты думаешь.

— Даже так?

— Да. Ты полагаешь, что это опасно, а я вижу и понимаю, чем именно это опасно.

— И чем?

— Скверна, коснувшись меня, убила возможность связи с элементарными стихиями. Убила бы и меня, но я справилась — скверна не захватила мое тело полностью, так что я осталась в состоянии равновесия, на самом краю. То, что я делала сегодня… каждое действие — это пусть небольшой шаг, но переход на другую сторону. Оперируя с чужой силой, я ненадолго словно перехожу через границу, словно с чистой лесной опушки захожу в густой болотный туман, напитанный склизкими миазмами. Ты, наверное, не понимаешь этого…

— Понимаю. Я чувствовал разницу внутри ожога между сумерками и сумраком.

— Да, именно так. Ты знаешь, что бестии скверны не едят человеческую плоть?

— Теперь знаю.

— В момент убийства они вытягивают энергию, питаясь эманациями смерти. Все тоже самое, что сделала сегодня я. Некоторые демоны и некромонгеры делают это и вовсе без убийства, словно вампиры…

Я вдруг вспомнил, как Анненберг вытягивал из Варвары душу. Уровень владения у него конечно выше, ведь Мари забрала из тела убитого «избранного» только жизненную силу, но в общем схема похожая…

Мари между тем сделала паузу, словно потеряв мысль и замерла, глядя в сторону занимающегося на горизонте рассвета.

— Ты не боишься?

— И я боюсь…

Мой вопрос раздался одновременно со словами Мари, после чего повисла пауза. Нет, она не потеряла мысль, она просто готовилась к тому, чтобы сказать нечто важное.

— Я боюсь, — повторила Мари. — Очень боюсь. Каждый раз, когда я обращаюсь к чужой силе, я чувствую себя так, как будто нахожусь над бездной, из глубины которой на меня смотрит тьма, желая утянуть к себе. Я кожей чувствую ее притяжение.

— Другие, те кто оперирует похожими силами — как Варвара Белоглазова, например, они тоже стоят на этой границе в опасности обращения к тьме?

— Нет, они умеют ставить барьер.

— Ты умеешь?

— Пока нет.

— То есть тебе просто нужен учитель.

— «Просто учитель» в этом деле не поможет. Мне нужен настоящий мастер, их в России наперечет. Но после сегодняшнего, я надеюсь, у меня будет возможность начать обучение, — слабо улыбнулась вейла.

— Ты специально себя не сдерживала?

— Да. Я подумала, что через внимание к произошедшему от Варвары Белоглазовой случившееся позволит мне привлечь внимание настоящих специалистов, а не оказаться под взором некомпетентных идиотов. Ты же понимаешь, что если бы я пришла к начальнику факультета Первой ступени, или даже к Остерману, меня могли бы просто лишить дара как опасную для общества и государства ведьму?

На самом деле я этого не понимал — даже не думал о таком, но кивнул. Снова вдруг вспомнил, как недавно переживал из-за того, как воспримет вейла наш с ней поцелуй. Судя по тому, что сестры пришли к ней в гости чтобы порадоваться грядущей смерти, она росла в настоящей змеиной яме и переживал я очень зря. Да и убивала она недавно с легкостью, совсем не свойственной юным… кстати, про убивала.

— Слушай, а откуда ты кинжал взяла?

— Этот? — в руке девушки вдруг материализовался исходящий дымчатым сумраком клинок. А ведь я его знаю — тот самый, которым я ее чуть не изуродовал.

— Да, это он, — кивнула Мари. — Он теперь связан со мной, и я могу его прятать.

— Как прятать?

— В астральный план, по примеру избыточной массы оборотней.

— Каких оборотней?

— Если дриада превращается в пантеру, потом в кошку, а потом в истинный облик, как ты думаешь, откуда в ходе трансформации берутся недостающие и куда исчезают лишние килограммы, одежда?

— Ты умеешь превращаться в пантеру или кошку?

— Умела. Сейчас, теоретически…

— Лучше не пробуй.

— Я даже не собиралась. Меня от одной мысли об этом в