Волк: Лихие 90-е. Финал - Никита Киров

сделать это сейчас, потом выйдет намного дороже. А под имеющиеся у нас имущество, акции комбината, любые акции, ценности, даже под машины и здания, под всё берём кредиты, сколько выйдет, под любые проценты, любыми способами. Тайно настолько, насколько возможно. Договариваться придётся много. Берём в рублях, само собой. Под них берём доллары на всю сумму в другом, и под залог этой массы баксов берём ещё кредиты в рублях. Обязательно с правом досрочного погашения, в том числе за счёт реализации этого залога, пусть даже процент будет выше. Мы окупимся в любом случае.

— Ты говоришь рубли, рубли, рубли, — Андрей потёр лоб. — Но если он обвалится, то…

— Рубль обвалится, доллар повысится, — перебил его Олег. — А мы скупаем сейчас по 6 рублей, и продадим по…

— Взлёт будет не мгновенный, но уже осенью курс будет по 15–16 рублей, а то 20 в какие-то дни. И примерно 28–30 к началу нулевых. Вот это точные прогнозы.

Я задумался, но все эти этапы я продумывал долго, и память напрягал по полной ещё раньше. Потому что тогда свои деньги потерял, а цены взлетали только в путь, вот и запомнилось. Пачка сигарет как-то за одно утро стала стоить в несколько раз дороже. Думал ещё когда-то, знал бы, что так будет, заработал бы.

Вот и возможность для этого.

И это не предел. Спокойно вернём всё, легально, да и банки не обеднеют, и так на этом наживутся больше нас. Но не все, конечно, часть исчезнет. В какой-то момент доллар начнёт дешеветь, можно здесь тоже поработать, покататься на валютных горках, продать дороже, а потом скупить дешевле. Продадим по 20, скупим по 10–12, и опять будем держать.

— И что потом? — спросил Олег. — Ты вроде уже как подготовился ко всему.

— Да. Как всё устаканится, берём акции некоторых компаний, список у вас будет. У некоторых будет рост… очень большой. Дальше — нефть, газ, месторождения в других странах, в Африке, например. Да и можно развивать вот эту территорию, у нас тут под землёй чего только нет, да и по стране можем такого устроить. Комбинат работает, а можно сделать крупнейший в мире металлургический комплекс. Всё это возможно и ограничено только вашей фантазией, потому что деньги на всё это будут.

Я сделал паузу, чтобы перевести дух. Огромные кредиты в рублях, на которые скупаются доллары, а сами доллары дорожают и дорожают. И часть с этого идёт на наше дело и развитие. Чтобы закрепиться в будущем.

— А в каких банках это брать? — задумался вслух Андрей. — Если банк не разорится сам и поймёт, что мы заработали, а он пролетел, они будут недовольны.

— Вопрос с наездами решим, — сказал я. — Это уже моя зона ответственности. Но чем меньше будет проблем, тем лучше, так что можете поработать с легальными банками, а я с бандитскими и прочими. Когда всё выйдет, они нас уже не осилят, их самих будут клевать из-за всего подряд. Главное — сделать всё быстро, потому что времени у нас примерно до середины августа. Кому-то из вас придётся пообщаться с руководством банков, чтобы ускорили процесс. И главное, — я усмехнулся, — держитесь меня, братья. Потому что мои знания этим не ограничиваются, я много про что слышал. Раз уж ваш безопасник год назад заключил с нами контракт, вот так и работаем, несмотря на все трудности.

— И всё же, — Олег вытер вспотевшее лицо платком. — Если бы ты пришёл с этим к Платонову, он бы взамен тебя…

— Стать его ручной собачонкой, которая будет по его запросу делиться информацией, а взамен получать сахарную косточку, а в конце пинок, когда стану не нужен? Нет уж. Я работаю с теми, кто рядом. И эта ставка всегда окупается. Да и мы можем заработать больше, чем даст он.

Проговорили аж до ночи, обсуждая детали, делая звонки, думая, как осуществить схему. Препятствий очень много, и если это всплывёт, может не выгореть. А я обдумывал своё дело, потому что на этих кредитах всё не исчерпывалось.

Как закончили, пошёл к гаражу, внутри встретил Антонова, который оглядывал свой новенький крузак чуть ли не с лупой, разыскивая царапинки. Сейчас зачем-то полез вниз и что-то там искал под днищем.

— Юра, — позвал я. — С тобой ещё хотел поговорить. Помнишь, тогда говорили про спортивную школу? Которая выросла с нашей секции по кикбоксингу.

— Ну, помню, Волк, — он выпрямился и потёр поясницу.

— Соревнование будет в Москве, Семёныч хочет пацанов туда отправить. Талантливые ребята, говорит, с большим будущим.

— Далековато им ехать.

— Да. И недёшево. Вот я и подумал, надо оформить спонсорство комбината. Эмблема там, всё остальное, форма, амуниция, билеты, проживание, всё по высшему разряду. К Семёнычу завтра заедешь детали обсудить? А потом бухгалтерам поручение дай.

— Хитрый ты, Волк, — Антонов захихикал. — Ладно, будет тебе благотворительность, оформим.

— Вот и правильно. Это тебе не цемент со склада воровать, — я похлопал его по плечу и пошёл к своей машине.

Сначала выехал наружу, потом подумал и направился ко второму гаражу. Рядом с ним в темноте курили люди. Это не наша охрана, и не работники комбината. Но я знал, кто там внутри и для чего они там собрались.

Наши, кто не был в теме, знали, что туда ходить нельзя, комбинатовских тоже не пускали. Но верхушка нашего «Гранита», то есть я, Женя, Слава и Денис могли спокойно попасть внутрь. Не ходил только Лёня, он отказался сам, говоря, что занимается только охраной, а остальное оставил нам.

День шёл на убыль, на улице уже стемнело, но повсюду стояли фонари, освещая территорию. Комбинат ограниченно работал и в ночную смену, там, где нельзя было останавливать производство. И мы свои дела делали ночью.

Два крепких парня, когда я подходил ближе, выдвинулись мне навстречу, чтобы остановить, но узнали меня. Один что-то сказал в рацию, и изнутри гаража открылась калитка. Я прошёл туда.

Сначала пришлось пройти через тёмную секцию, заставленную ящиками, мешками и коробками, раскиданными вроде как без всякой системы. Если бы мне не освещали дорогу фонариком, я бы туда и не прошёл, потому что ламп там не было. Помимо этого, внутри ещё стояло несколько японских грузовичков, у одного были спущены колёса.

Штаб обустроили в самом дальнем углу, но я там был всего раз. И