Аустерлиц - Андрей Готлибович Шопперт

вооружены двумя такими же двуствольными пистолетами и четырьмя гранатами. Только эти поджигать не надо. Там запал сделан по принципу двадцатого уже века с ударником и замедлителем. Почти как на Ф-1. Сложность с резьбой. Потому просто вставляется в отверстие до упора.

Две конные роты — это по двести пятьдесят человек и сотня кирасир и три роты гренадер по двести человек итого всё войско регулярное у хана Нахичеванского две тысячи двести человек. У маршала Даву двадцать тысяч!!!

Не, не, ещё поедут порезвиться черкесы. Ещё Мехти примет участие. Цель ведь не Даву укоротить на главу, а порезвиться на необъятных просторах Европы.

Глава 5

Событие десятое

Главный закон истории изобретений: изобретения приходят в процессе работы.

Аген

Посещение Тулы Брехт отложил на обратный путь. Кораблю, что его привёз в Москву, очень кружным путём по Волге через Нижний Новгород, он дал команду плыть к Царицыну и ждать его там. Сам же из Тулы с ружьями намеревался спуститься до Воронежа, а там на каких-нибудь подручных средствах добраться до хутора Калач, который находится всего в восьмидесяти километрах от Царицына.

Вот, где надо строить первую в Российской империи железную дорогу. Не до Царского села, а до Царицына. Она свяжет Волгу с Доном. При современных технологиях построить канал просто немыслимо. Там ведь без учёта несуществующего в настоящее время Цимлянского водохранилища перепад высот в пятьдесят почти метров. Нужно кучу шлюзов построить, а, не имея насосов электрических и самого электричества, задача очень не тривиальная. Пока вполне хватит железной дороги, а если придумать что-то типа контейнерной перевозки, то и две перегрузки не так страшны. Придумать подъёмный кран, имея паровые машины не сложно. Вот вернётся из набега на немецкие земли и нужно озаботиться этим проектом. Денег хватит награбленных на восемьдесят километров рельс. Бавария со своей столицей Мюнхеном — богатая земля. Много можно плюшек оттуда вывезти. Кроме того никто не мешает снова напечатать гульденов пару миллионов и через тех же товарищей бандитских эти фальшивки реализовать, на этот раз в самой Вене, чтобы их величество с министрами своими взбодрились после сепаратного мира с Наполеоном.

Ну, это всё в будущем, сейчас же путь Петра Христиановича, после ревизии Студенцов и отдыха в кругу семьи, лежал в Москву. Нужно было наведаться в Московский университет. Там механики немецкие должны разработать систему передающую движение с паровой машины на гребной винт, и сам винт тоже должны просчитать. Брехт им примерный эскиз маховика и винта нарисовал. Не простое же мероприятие рассчитать маховик для равномерного распределения мощности одного цилиндра. Нужно как минимум равномерное вращение вала обеспечить. И при этом чтобы всё это не погнулось и не сломалось. Волга изобилует мелями и брёвнами затонувшими. Встречу с этими препятствиями нужно учитывать.

Не подвели профессора. По крайней мере чертежи … Ну, как чертежи? Эскизы, всё же, скорее, но с размерами, выдали и сказали, что всё, мол, посчитали. Верить им хотелось. Только сопромата ещё нет и всякие моменты считать точно никто не умеет. С другой стороны на результат с первого раза Брехт сильно и не надеялся. Где-нибудь обязательно всплывёт слабое звено. Нужно будет методом проб и ошибок дорабатывать. Главное, что есть принципиальная схема и размеры.

Пока он наводит шороху на Европу его корабелы и мастера должны с первым в мире пароходом с использованием гребного винта справиться. За эти полтора года он сумел переманить из Пруссии несколько вполне приличных корабелов. И Чичагов младший ещё помог, тоже откликнулся на просьбу, несколько корабелов с Петербурга прислал. С механиками хуже. Их на весь мир десяток человек, эх, вот бы Тревитика переманить. Брехт ему приглашение послал, но пока ни ответа, ни привета. Может выкрасть? В шарашку законопатить?

Корабелы русско-немецкие, тьфу (русско-прусские) первым делом построили по хотелкам князя Витгенштейна галеру. Не простую. У неё был довольно узкий корпус, что добавляло скорости, движетеля было два. Ну, раз галера, то имелось восемь пар вёсел. Кроме того, имелась и парусная оснастка. При этом Брехт вспомнил, что у Колумба были широкие прямые паруса и это позволило его каравеллам довольно приличную скорость набирать. Корабелы и русские и немецкие над его идеей посмеялись дружно. Реки прямо не текут, они петляют постоянно, иногда приходится такие петли преодолевать, что почти круг получается. И ветры над сушей тоже на океанские бризы с пассатами не похожи, они часто и силу и направление меняют. Потому установили на галеру две мачты и организовали кучу всяких косых парусов и возможность почти галсами ходить. Брехт в стакселях, и прочих брамселях и хренелях не понимал ничего, сказали моряки, что парус называется латинским. Треугольники кривые на мачтах подвешаны.

При попутном ветре с использованием и паруса, и вёсел скорость хода за десять узлов уходила. Жаль, что полностью использовать паруса удавалось редко. Тем не менее, новое судно Пётр Христианович оценил, даже вверх по Волге он добрался в два раза быстрее, чем в прошлый раз он спускался по ней.

Внимательно разглядывая эскизы винта и вала, Пётр Христианович задумался и выпал на пару минут из реальности, очнулся, когда его уже за рукав подёргали.

— Ваша Светлость, тут два человека из Франции приехали по вашему приглашению. Как раз вчера приходили в университет. Я им сказал, что вы сегодня будете. Так они в полдень придут. — Ректор посмотрел, как Брехт достаёт из портфеля перевязанную ленточкой пачку ассигнаций и сглотнул.

Брехт, вручил ему обещанные, за разработку привода, деньги и стал припоминать, кого же это он пригласил из Франции. Вернее, приглашал-то многих, всех известных почти учёных, кого вспомнил, хотел в Дербент переманить, но вот именно из Франции.

— И кто же эти смелые господа? Ах, да — мусью.

Ответ откровенно порадовал. Оба два были из числа тех, кого ну очень хотелось к себе переманить.

— Это ученик известного химика Бертолле. Он сейчас служит преподавателем Политехнической школы в Париже. Занятный молодой человек, вчера целый день почти рассказывал нам про свое исследование магнитного поля с помощью воздушного шара. В сентябре прошлого 1804 года Гей-Люссак достиг высоты 7016 метров, установив мировой рекорд высоты подъёма на воздушном шаре. На этой высоте он произвёл замеры температуры воздуха, которая оказалась равной минус десяти градусам °C, тогда как у земли, когда он начинал подъём, температура была плюс двадцать восемь °C. Молодой человек пришёл к выводу, что снега, покрывающие высочайшие вершины, не являются результатом действия гор на окружающий воздух.