Надежда рода: убить императора - Тимофей Тайецкий

начала не знать, что в них нет живой души, но тем не менее это было абсурдно.

А Раман лишь злорадно хихикал, наблюдая за тем, как по его вине страдают другие. А я это запомнил, потому как прислуга-андроид был почти единственным кто всегда был на моей стороне, ну если не считать моей пожилой няни.

— И тебе не хворать Раман, я смотрю ты не изменяешь своим привычкам.

От моих слов его глаза округлились, и он чуть не поперхнулся своим пойлом, но все же облил нагрудник своего камзола от чего пришёл в ярость, и я думаю не только от этого. Он просто не ожидал, что ранее тихий и скромный кузен вдруг перестал за словом в карман лезть.

— Ты, ты… — он будто растерялся от того, как я ему ответил, — ты чего дерзишь братец, я не посмотрю, что ты старше меня, как дам больно, — он привстал и демонстративно замахнулся рукой чтобы ударить меня.

Глава 5 Дом, милый дом

Я не двинулся с места, потому что понимал, что он просто пытается произвести впечатление, будто собирается ударить меня, но на самом деле этого не сделает. Когда он увидел, что я не реагирую на его попытки запугать меня, он запаниковал и не знал, как поступить дальше.

Тут на его спасение водитель электрокара наехал на кочку и Раман стукнувшись головой об потолок ойкнул и тут же уселся на своё место напротив меня с видом: «вот только эта кочка и спасла тебя от расправы с моей стороны.»

Однако я не упустил из внимания его словесные угрозы и ответил ему:

— А ты попробуй, рискни здоровьем так сказать, — процедил я ему сквозь зубы и не показывая своего лица из-под капюшона.

Ну тут он уже совсем побелел и впал в истерику, чуть ли не кричал, но руки не распускал, видимо мое уверенное поведение все же заставляло его быть поосторожнее.

Несколько раз пробулькав пустые угрозы о том, как он расправиться со мной, как только протрезвеет он в конце-концов скатился к тому, что начал давить авторитетом своего отца и намекнул, что в случае чего пожалуется ему:

— Ты, Алекс, — он вдруг обратился ко мне по имени, хотя раньше они меня никогда не называли по имени, — я слышал, что тебя ранило на фронте, ты вероятно не в своем уме немного и только поэтому я не буду тебя бить. Вообще то никто не хотел идти встречать тебя, но отец заставил меня, как самого младшего встретить тебя, но я должен сказать, что я тебе не рад и другие тебе тоже не рады.

Я тихонько засмеялся, от чего Раман даже несколько опешил, а когда я скинул капюшон с головы, то бутылка чуть не выпала из его рук от увиденного зрелища.

Он смог лишь охнуть и смотреть на меня с открытым ртом.

— Так значит это правда, — прошептал он спустя минуту и откидываясь назад, — контузило тебя значит знатно на войне.

Я не ответил, просто смотрел из окна на проплывающие мимо пейзажи — мы уже выехали за пределы города и теперь наша дорога шла по каменистой равнине, вдоль которой росли засухоустойчивые кусты и пальмы.

Инновационная инициатива прежнего императора по предотвращению заметания проезжей дороги песком, периодически пригоняемой со стороны пустыни после катаклизма, оказалась слишком дорогой. Потому возведение заслона из живой изгороди велось только в отдельных местах, где вокруг были достаточно плодородные почвы.

Однако дорога более-менее приличного вида шла вплоть до фамильной усадьбы моего дяди, а дальше к северу после узкого перешейка на материк, который он держал под контролем, можно было проехать лишь с караванами верблюдов.

Можно сказать, что мой дом находился на краю цивилизованного мира, за которым уже начиналась вотчина кочевых племен с их традициями и общественным укладом степных народов.

Мы больше уже не разговаривали несмотря на то, что ехать предстояло пару-тройку часов и мой младший двоюродный братец, накачавшись вскоре заснул. А его опустевшая бутылка почти выпала из ослабевших пальцев, но я с ловкостью барханного кота поймал её прямо на лету и спрятал в складках своей одежды.

Если бы он мог увидеть, как резко и быстро я проделал этот маневр, то вероятно он сильно удивился бы, ведь братец Алекс, которого он раньше знал был весьма неуклюжим и медлительным существом. За что его постоянно дразнили «грязным крестьянином», а часто и вовсе унижали, так что подобная реакция, скорее всего, шокировала бы его на несколько секунд или даже минут.

Теперь же он в пьяном угаре пребывал в совершенно другом измерении и не обратил на мои движения ни малейшего внимания. Тогда же я просто отклеил этикетку от бутылки с названием «Красная Массандра», где была изображена девица с голыми грудями из сосков которой струями текла красная жидкость прямо в рисованную чашу.

Я отметил про себя, что это самая дорогая марка в Крыму и в погребе моего «доброго» дядюшки, а затем переклеил этикетку на одежду ничего не подозревающего Рамана, так что бы её могли видеть посторонние, но чтобы он не заметил сам.

А я про себя злорадно усмехнулся: «Ну что Раман, теперь то наконец выясниться кто лиса в курятнике и опустошает отцовские запасы элитного пойла прикрываясь за чужими спинами. Очень плохо и для тебя, и для других.»

Пока мы ехали я уже успел подумать о том, что физическое состояние моего нового тела оставляет желать лучшего, как и то, что его энергетический двойник весьма слабо годился для магической практики. Неудивительно, что пацана шпыняли в усадьбе его дяди, если он являлся самым слабым из всех своих ровесников.

«Закон здешнего мира прост — владеешь силой, значит владеешь миром.»

А пока что в теле этого задохлика я не мог владеть даже обеими руками, потому как после попадания бомбы из мортиры и ожога — левая рука не могла функционировать в должной мере.

А ведь на неё были завязаны все контуры и меридианы, поскольку обычно в правой руке предполагалось держать холодное клинковое оружие. По крайне мере пока не достигнешь третьего ранга о работе и плетении заклинаний с двух рук не могло быть и речи.

Алекс Петров всё ещё пребывал на первом ранге, в то время, как его кузены уже давно перешли на второй ранг. Хорошо, что из другой прошлой жизни я обладал достаточным воспоминаниями для того, чтобы проверить некоторые свои навыки еще находясь прямо в электрокаре.

Я очень устал так