Черноморский призрак 2 - Сергей Васильевич Лысак

хоть знаю, чего ждать от данной криминальной конторы. Раз эти ушлые ребята обрубили все концы более сотни лет назад и носа сюда не казали, то вряд ли появятся в ближайшем будущем. Но это не значит, что база, на которой работал Каминский, единственная на планете. Вполне может быть еще одна законсервированная. А то и не одна. Такое в порядке вещей у наркоторговцев. Но искать эти базы можно до второго пришествия. Каминский так и не смог полностью подчинить себе искин. И в его памяти может быть секретная информация, о которой никто не знает. Можно было бы слетать туда с Гансом, примерный район известен. Но сейчас ситуация не позволяет. Слишком неспокойно стало в Петербурге. Все говорит о том, что Николай Павлович доживает последние дни. Хотя со здоровьем у него, в отличие от истории моего мира, полный порядок. Было легкое недомогание, но быстро прошло. Как бы не благодаря «китайским» препаратам. Бутов сказал, что даже при дворе его продукцию применяют, наплевав на неизвестный источник происхождения. Подделки распознаются легко, а репутация у «китайских» снадобий железная.

Через три дня после разговора с Каминским-Бутовым снова встретились с Бенкендорфом, и полковник меня не обрадовал.

— Юрий Александрович. Вы своего младшего брата Федора давно видели?

— Давно, Фридрих Карлович. Он как в Англию уехал, так больше и не появлялся. Только письма родителям писал.

— Ну и как? Доволен жизнью в Англии?

— Раньше писал, что доволен. Но с началом войны переписка прекратилась. Поэтому что с ним сейчас, не знаю.

— У меня будет к Вам большая просьба. Если увидите его, или что-то узнаете, сразу же сообщите.

— Та-а-а-к… Фридрих Карлович, кажется, я чего-то не знаю?

— Многого не знаете, Юрий Александрович… Не хотел Вам говорить, но придется. Ситуация вынуждает. Начнем с того, что мне хорошо известно как о ваших неприязненных отношениях с братом, так и о его сомнительном прошлом. То, что ваш отец не раз спасал его от каторги, я тоже знаю. Знаю также о его роли в покушении на Вас в 1850 году, после чего он быстро покинул пределы Российской Империи. Знаю также о том, ч т о именно произошло в ту ночь на лесной дороге. Опасный Вы человек, Юрий Александрович. Не могу только понять, где Вы этому научились. Ваша попытка выгородить кучера, связанного с бандитами, и фактически доставившего Вас в ловушку, мне понятна. Вы не хотели привлекать лишнего внимания к своей семье и бросать на нее тень. Но если мыслить логически, то Вы должны были избавиться и от Федора, предварительно вытряхнув из него максимум возможной информации. Ведь совершенно ясно, что не он заказчик этого преступления. У него и денег таких нет, что пообещали заплатить душегубам. Вместо этого Вы даете ему возможность бежать. Не скажете, почему? Обещаю, что этот разговор останется между нами. Полицию вполне устроила рассказанная Вами версия событий, и дело давно закрыто. А Корпус жандармов уголовщиной не занимается.

— Подозревал я с самой нашей первой встречи, что Вы знали гораздо больше, чем рассказали, Фридрих Карлович… Но раз уж начался этот разговор, давайте расставим все точки над «И». Да, я знал о роли моего дорогого братца в этой истории. И понимал, что он все равно не откажется от своих планов. Поэтому сделал ему предложение, от которого трудно отказаться. Он покидает Российскую Империю навсегда, теряет свою долю наследства, и остается жив. Если же отказывается, то его просто не найдут. А у меня будет железное алиби. Разумеется, если меня вызовут в суд, то там я буду говорить совсем другое. И судя по вашей просьбе, мой дорогой братец сейчас находится где-то поблизости? Причем не просто так, а заинтересовал ваше серьезное ведомство?

— Жаль, что Вы не наш сотрудник, Юрий Александрович… Вам не надо ничего объяснять и убеждать… Да, Вы правы. Федор Давыдов недавно появился в столице. Причем тайно, под чужим именем. И не один, а в компании с вашим исчезнувшим работником, — Павлом Серебряковым. К сожалению, им удалось скрыться от наблюдения, и их настоящее место пребывания пока неизвестно. Не могу сказать всего, но прибыли они в Петербург отнюдь не с целью навестить родственников. Поэтому будьте очень осторожны. И при случайной встрече сделайте вид, что не узнали.

— Вот оно что… Ах, Паша, Паша… Ведь были у меня подозрения на твой счет… Фридрих Карлович, у меня просьба. Если возьмете этого Иуду, позвольте с ним поговорить. Обещаю, что после нашего разговора он останется жив.

— Не только от меня это зависит, Юрий Александрович, но постараюсь. В крайнем случае, оформлю, как очную ставку с целью опознания фигуранта. Но тогда уже скрыть ваше участие в расследовании будет невозможно.

— Ничего, переживу…

Я шел по набережной Невы и обдумывал неожиданную новость. Если эти два мерзавца прибыли в Петербург, причем под чужими именами, то явно не по своей воле. И значит каким-то образом замешаны в предстоящем дворцовом перевороте, поскольку ни для чего другого они тут не нужны. Как же собираются действовать заговорщики? Просто изолируют Николая Павловича, как Петра Третьего, и потом «случайно» придушат? Или сразу грохнут, как Павла Первого в истории моего мира, даже не предложив отречься от престола? Поскольку хорошо знают, что такой человек, как Николай Павлович, ни на какое отречение не согласится. Бенкендорф об этом тоже не знает. А шеф Корпуса жандармов генерал Орлов может и знает, но молчит. Интересно, он тоже «в деле», или нет? Все же сложно работать, являясь частным лицом, не допущенным ни к какой закрытой информации.

Судя по всему, до переворота остались считанные дни. Мое предложение использовать нашу службу безопасности для охраны воспринято Николаем Павловичем скептически. А это значит, что скоро в Российской Империи появится новый император. Сейчас февраль 1855 года. С наступлением весны наш Черноморский флот начнет активные действия, которые могут закончиться взятием Босфора и Константинополя. Все к этому идет. Турецкая армия фактически разгромлена и отступает по всему фронту. Англия и Франция ничего не могут сделать, поскольку больше не располагают достаточными силами в регионе. А доставить подкрепления — для этого нужно время. И флот, который у них сильно поубавился в ходе недавних событий. Поэтому Лондону и Парижу нужно приложить все силы, чтобы закончить войну как можно скорее, причем на выгодных для себя условиях. И поскольку Николай Павлович на это никогда не пойдет… Вот теперь стали понятны