Учитель. Назад в СССР 6 - Дмитрий Буров

— Девочки, доставайте сковороду и масло, сейчас мы эту щуку быстренько пожарим.

— Хорошо, Егор Александрович, — кивнула Тася, толкнула не до конца проснувшуюся Валю, подружка вздрогнула, сонно заморгала. — Идем на кухню, — велела Таисия.

Кухней девочки называли часть поляны, на которой хранился наш стратегический запас еды и прочих бытовых мелочей, необходимых в походе.

— Килограммов пять, наверное, — с придыханием произнес Васька Голотов, которому Борька дал подержать в руках рыбину.

— Бери больше, восемь кило точно есть, — с важностью в голосе заявил Борис.

— Пять, не больше, — отмахнулся Васька.

— Дай сюда! — рассердился Борис. — Много ты понимаешь!

— Несите сюда щуку, — крикнул я мальчишкам.

Через пять минут я уже чистил и потрошил на берегу добычу, попутно рассказывая и показывая ребятам, как легко разделывать рыбу на природе.

— Вот скажи мне, Борис, умеешь рыбу потрошить? — поинтересовался я.

— Ну… видел, как мамка делает… Так-то сам не пробовал… Мамка говорит, у меня руки-крюки… Пока не вываляю, толку не будет, — признался Борька.

Товарищи добродушно захихикали, понимающе переглянулись.

— Ничего, научишься, какие твои годы, — успокоил я мальчишку. — А вы знаете, как почистить рыбу, если у вас с собой ножа, например, нету?

— В золу засуну, как картоху, — подумав, ответил Борька.

— Тоже вариант, если нес горит, — подмигнул я парню. — А без ножа сумеешь почистить?

— Без ножа никто не сумеет, — встрял в разговор Коновалов.

— Вот тут ты неправ, Ваня. Рыбу, если чешуя подходящая, можно и чайной ложкой почистить, и кипятком. А если приспичит, то и пальцами.

— Не может быть, чтоб пальцами! — не поверил Ванька.

— Есть многое на свете, друг мой Ванька, что неподвластно нашим мудрецам, — философски заметил я. — Можно и пальцами, сам пробовал.

— Каким мудрецам? — опешил Коновалов.

— Нашим, сказали же тебе, не мешай слушать! — отругал Боровкин Ивана.

— Ну, ложкой я еще могу понять, — немного подумав, согласился Коновалов. — У нее хотя бы край острый. А кипятком? Ежели рыбину кипятком окатить, так она жеж сварится. А пальцами и вовсе никак… даже по одной-то чешуйке не оторвешь… а если и оторвешь, это жеж сколько времени ухандокаешь на одну рыбку-то!

— А какая чешуя правильная? — вставил свой вопрос Илюша Боровкин.

— Да погоди ты со своей чешуей! — возмутился Иван.

— Ты вообще чего тут? А костер? — строго поинтересовался помощник командира Ленька.

— Так всё уже готово, распалили, — махнул Илья в сторону костровища. — Так чего про чешую-то? Я думал, она у всех рыб одинаковая, а вы говорите — правильная должна быть…

— Чешуя у рыбы разная. Бывает жесткая, бывает мягкая. Вот если чешуя мягкая, то для кипятка она самая что ни на есть правильная. Ну-ка, держи, пробуй, — обратился я к Борьке. — За хвост держи. Хвост я присолил, чтобы щучка в руках не скользила, так что не бойся, Борис, не выпрыгнет рыбеха.

Мальчишка осторожно взял в одну руку рыбу, в другую нож, и принялся елозить по чешуе.

— Ух ты, здорово! — заулыбался Борька. — Вот в следующий раз я мамке-то покажу, чего умею! Вот она удивится!

— А дай я попробую! — попросил Ленька Голубев. — Можно, Егор Александрович?

— Можно, от чего ж нельзя, — кивнул я, и пацаны с азартом принялись чистить добычу.

— Егор Александрыч, а вы так и не сказали про правильную чешую-то, — Илья вернулся к своему вопросу, когда рыбу выпотрошили и нарезали на куски.

— Да сказали жеж тебе: мягкая чешуя и жесткая, чего не понятно-то? — хмыкнул кто-то из мальчишек.

— А вот непонятно, — упрямо возразил Илюша. — Вот у щуки, к примеру, какая? И кипятком — это как?

— Лучше про пальцы расскажите, Егор Александрович. Пальцами-то как? Я попробовал, не снимается, — бесхитростно заметил Ванька.

— Кипятком очень даже просто. У щуки для кипятка чешуя хоть и плотная, но правильная, мягкая. А вот амурскую щуку горячей водой уже не почистить, потому что у нее броня жесткая. Девочки, несите сковороду, масла плесните на палец, — крикнул я.

— Сделаем, — отозвалась Тася.

Девчонки засуетились на кухне, потом возле костра.

— Ну, Егор Александрович! — нетерпеливо напомнил Ванька.

— Так вот, надо для начала закипятить воду, потом облить кипятком рыбину, подождать секунд пятнадцать, а затем берешь и проводишь пальцами против роста чешуи, от хвоста к голове, вот так, — я показал на очищенной рыбке, как нужно двигать рукой — Кипяток размягчает слизь, смягчает чешую, и чешуя пойдет пластами. Ясно?

— Да, — закивали пацаны.

— А вот если у нас сковороды нету, тогда как готовить? — хитро глянув на меня, поинтересовался Ленька Голубев.

— На углях, Леня. Но это уж в следующий раз покажу. Сегодня по-быстрому на сковородке сделаем. Тем более, девочки уже приготовили посудину.

Поздний завтрак вышел сытным и долгим. Мы наслаждались рыбиной, собственноручно выловленной и приготовленной, и разговаривали о том, как выживать в лесу. Я охотно делился с ребятами своим прошлым опытом, рассказывал истории из собственной жизни. Правда, героем моих рассказов стал не я, а мой старинный боевой товарищ, которого представил своим дедом.

— Егор Александрович, так, а чего… про деревушку-то… там и тропка-то есть… заброшенная, но еще ладная, — когда уже допивали чай, вдруг заговорил Ленька. — Давайте в заброшенку-то сходим. Интересно же.

— Чего там интересного? — фыркнула Верочка. — Заброшенная деревня, подумаешь… Там уже и нет ничего, всё вывезли. А что не вывезли, поломали, — авторитетно заявила Лузгина.

— Много ты понимаешь! Там, говорят, в колодце клад схоронен. Еще давний, с гражданской войны. Купец какой-то прятался от красных, вот и припрятал. Все ищут и никак не найдут.

— И вовсе не купец, а Колчак, — заметил Боровкин.

— Так если он в колодце, отчего же его найти не могут? — ехидно поинтересовалась Верочка.

— Много ты понимаешь, колодец-то не чета нынешним. Тот старинный, глубокий. Там чтоб до дна добраться, обычной веревки не хватит. Надо две, а то и три вязать, — Ленька задумался, качнул головой и закончил. — А то и эту… бухту тащить, я видал в городе, это катушка такая огромадная… с канатом… Вот ее, может, и хватит.

— Ну и тогда зачем нам идти на эту заброшенку? — спросила Таисия. — Разве что прогуляться. Все равно у нас этой бухты твоей нету.

— Ну… интересно же… Вдруг монету какую найдем или еще чего… Пойдемте, а, Егор Александрыч? Я и дорогу покажу. Дед сказывал.

— На карте показать сможешь? — уточнил я.

Голубев задумался, потом улыбнулся и выпалил:

— Смогу, ага. Давайте карту.

Я достал из рюкзака план местности, обернутый в полиэтилен, развернул на траве. Ребятишки уселись вокруг схемы. Ленька склонился над изображением, нахмурив брови, принялся водить пальцем по лесам и горам.

— Вот! Мы тут! — радостно воскликнул Голубев. — А Шафрановка эта вот тут, — палец в цыпках ткнулся